Поздний вечер глубокой осени, готовящейся в скором времени перейти в зиму, особенно холоден и темен. В машине тепло. Мерно урчит двигатель, радио тихонько напевает, автоматические дворники периодично счищают налипшую на лобовое стекло морось из дождя и снега. Дорожное полотно стелется на много сотен километров вдаль, но видно его только в свете фар. Дальше оно рассеивается, словно призрачная дымка. С одной стороны, хочется поскорее вернуться в свой уютный дом, принять душ и, перекусив на скорую руку, забраться в теплую постель и уснуть. С другой – совсем не хочется, чтобы это небольшое путешествие заканчивалось. Смотрю вперед и не верится, что дорожная лента может закончиться. Лишь темнота и бесконечная разметка.
Бррр…. Так можно и уснуть. Я замотал головой, прогоняя опасную дрему, подбиравшуюся откуда-то из-за спины, обнимавшую за плечи и нежно дышащую в затылок.
Спать нельзя. Нужно сменить радиоволну на что-то по энергичнее. На мою руку, лежащую на рычаге коробки передач, легла сверху сухая, теплая ладошка. Подняв глаза, я наткнулся на встревоженный взгляд матери.
– Что случилось, сынок? – тихим голосом спросила она.
– Ничего мамуль, – натянуто улыбнулся я, – все хорошо. Просто немного устал.
– Мы можем остановиться, передохнешь немного.
– Мама, прекрати! – я уже улыбался во весь рот, – осталось совсем немного и мы будем дома. Все правда хорошо.
Я накрыл ее руку своей и она, кажется, успокоилась. Слегка улыбнувшись уголками губ, мама поправила прическу и откинулась на спинку пассажирского сидения.
Вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь звуками скрипки, доносившимися из динамиков. Странно, откуда скрипка на попсовом радио?
Мама снова устало вздохнула и поправила и без того идеально уложенную прическу. Нервничает.
– Сынок, – все так же тихо позвала она.
– Да? – отозвался я спокойным голосом, но внутри все похолодело, будто инеем покрылось. Мне кажется, такие ощущения могут возникнуть, если влить в себя целый баллон жидкого азота.
– Мы так и не говорили, – голос был настолько тихим, что приходилось напрягать слух, чтобы расслышать ее. Хотя, это было лишним. Я и так знал, вернее, догадывался, что она скажет.
Я достал пачку сигарет, прикурил одну, не задумываясь, на автомате. Запоздало виновато-извиняющимся взглядом посмотрел на мать, на что та только махнула рукой, мол «кури, чего уж тебя воспитывать».
Приоткрыв немного окно, выдохнул сигаретный дым в вязкую, чернильную ночь. В машину, из открытого окна, тут же пробрался холодный воздух, заставив миллион мурашек пробежаться спине.
– Поговорим, мам, обязательно поговорим, – сказал я вслух. Возможно немного громче нужного, щелчком выбросил сигарету и закрыл окно.
«Ха! Поговорим! И это все? Все, что ты можешь сказать ей? О чем ты собрался ей говорить?? Что ты скажешь?»
Чертов внутренний голос. Или совесть? Плевать, как оно называется, но оно как всегда не вовремя.
«Что скажу? Да у нас куча, просто целая куча тем для разговоров! Вспомним детство, юность, первую любовь… про Дениса-обалдуя расскажет. Про пионы тети Нины соседки, про занавески новые… Много, много всего!»
Голос в моей голове мерзко захихикал. Мысленно послав его ко всем чертям, я взялся обеими руками за руль и надавил педаль газа. Быстрее начну – быстрее закончу. На заднем сидении, подтянув коленки к подбородку, мирно посапывал Дениска. Светлые вихры волос, яркие веснушки на носу – мы с братом были точной копией друг друга. Только как-то так вышло, что при полной схожести, он был очень похож на отца, бесследно пропавшего много лет назад. Как это часто бывает – вышел за сигаретами и не вернулся. Я же совсем на него похож не был. Это, наверное, даже к лучшему. Неожиданно машина начала сбавлять ход. Что такое? Надавив еще несколько раз на газ, и не получив никакого результата, я свернул на обочину. Внешний осмотр машины ничего не дал (вроде все работает?). Один, ночью, на трассе, окруженный с двух сторон лесом, совершенно не представляющий, что же делать. Связь на мобильнике ловила замечательно, что даже удивило. Ближайший сервис был отмечен на интернет-карте в тридцати километрах. Далеко, не до толкаю. Навигатор показывал в полутора километрах от меня какую-то деревню, небольшое поселение. Может там помощи попросить? Если починить не сможем, так хоть трактором отбуксировать на сервис.
– Мам, посидите в машине с Дениской, я до деревни схожу.
– Как? – глаза ее округлились, – один? Может мы с тобой?
– Не, мам, идти полтора километра по лесу, в темноте. Устанете, да и Денис пусть спит. В машине тепло, бояться нечего. А я быстро, туда и назад.
– Ну хорошо, – сдалась мама, поправляя прическу.
Накинув куртку, заметил грязные рукава. Мокрая грязь была размазана до локтя и уже засыхала. Где же я мог так испачкаться? Ладно, дома постираю. Дав все необходимые напутствия матери, включил фонарик на телефоне и двинулся по намеченному пути.
– Сынок! – с легким скрипом открылось окно пассажирского сиденья, – будь аккуратней! Я тебя люблю!
– И я тебя, мам, – махнув рукой, буркнул я.
В лесу оказалось гораздо темнее, чем я думал. И страшнее. Скорее бы выйти к деревне. Ноги постоянно то цеплялись за выступающие из земли корни деревьев, то тонули в грязи. От темноты не спасал даже фонарик. Его слабого луча хватало, чтобы видеть на вытянутую руку. Ох и вляпался, нужно же было машине сломаться именно сейчас. Скоро выйду к деревне, отбуксирую машину на сервис, оттуда вызову такси и поеду домой – приму горячий душ, заберусь в постель и просплю сутки, не меньше. По навигатору идти мне было около 20 минут. Но я шел почти 40 и никакой деревни не видел. Может в впотьмах не в ту сторону ушел? А как тут можно ошибиться, маршрут проложен все время прямо. Может я в темноте ошибся? Надо вернуться на дорогу и попробовать снова. Развернувшись, я побрел обратно, прислушиваясь. Рядом с деревней была обозначена небольшая речка, но шума или плеска воды слышно не было. Еще через час я начал нервничать. Дороги видно не было, как и деревни. Я продрог, устал, ноги промокли и окоченели, не щеке красовалась ссадина – ветка хлестнула по лицу, хорошо хоть не в глаз. Сил уже не было идти дальше, на экране мобильного светилась надпись «нет сети», да и заряда батареи осталось совсем немного. Остаться в глухом лесу без фонарика перспектива совсем не радужная. Нужно скорей идти, но вот только куда? И тут я услышал то, от чего волосы зашевелились по всему телу. Вой. Жуткий, наводящий неимоверную тоску волчий вой. За доли секунды в моей голове пронеслись картины, как голодная стая, хищно облизываясь, окружает меня и, единовременно набрасываясь, разрывает в клочья. Обычно, страх сковывает по рукам и ногам, но нет: я рванул, что есть мочи, в противоположную от воя сторону. Бежал, не разбирая дороги, спотыкаясь и падая, врезаясь всем телом в стволы деревьев, снова падая и снова поднимаясь. Но вой не отдалялся. Но и не приближался. Словно волки держатся на одном расстоянии, выжидая, когда я устану, подбирая момент для атаки. Не, не дождётесь!
-Хер вам! -крикнул я в темноту, не сбавляя темпа.
Неожиданно резкий порыв ветра ударил меня в спину, сбив с ног. Упал я лицом прямо на выступающие корни дерева, сильно разбив надбровье. Волки взвыли на все лады, их голоса то приближались, то отдалялись. Резкие порывы ветра не давали подняться на ноги, остервенело хлестали со всех сторон, заставляя ползти на коленях. Казалось, что это длится вечно, но неожиданно все стихло. На всякий случай пару минут я полежал на земле, не вставая и
прикрывая голову руками. Тишина. Ни ветра, ни волков. Поднял голову, попытался оглядеться, но в такой кромешной тьме не было видно ровным счетом ничего.
– Хоть глаз выколи,- вырвался нервный смешок.
-ВЫКОЛЕШЬ! – крикнул кто то над самым моим ухом.
От испуга я застыл с вытаращенными глазами, но уже через секунду снова мчался, врезаясь в деревья, спотыкаясь и падая. Вой окружил меня со всех сторон, он сменялся детским плачем и диким хохотом. Куда бежать? У кого искать помощи и защиты? От страха я описался и упав на мягкую землю, закрыл голову руками и заплакал. Истошно ревел взахлёб и звал маму, как маленький мальчик.
⁃ Сынок! ⁃ посреди этого безумия почудился тихий мамин голос.
⁃ Сынок! – нет, не почудилось!
Это же мама! Моя мамочка! Она пришла за мной, она меня защитит! Как и всегда! И тут голос в голове занервничал.
⁃ А как она тебя нашла? Ты же сам не знаешь где ты и как сюда попал! Не могла она дойти сюда одна, без фонаря. Не могла!
Я, бросившийся было к матери, протягивавшей ко мне руки, осекся:
⁃ Мама, а как ты здесь оказалась? Я же в машине тебя оставил.
⁃ Материнское сердце, сынок, всегда беду чует и к дитю родному приведёт. Пойдём со мной, я тебя выведу!
Мама поправила рукой причёску, улыбнулась и вновь протянула мне руку.
⁃ Нет, нет, нет.
Ненавижу голос в моей голове, но сейчас он прав, не могла она найти меня. Я просто сидел на земле и пялился на силуэт матери между двух огромных сосен.
⁃ Сын! – голос матери стал строже,-немедленно встань и подойди ко мне! Почему ты заставляешь меня ждать!
Все внутри оборвалось. Я не знаю, кто или что это, но это точно не моя мать. Оно выглядит как она, ведёт себя как она и даже говорит, как она, но нет, это не она. Я пополз задом, подальше от этого существа, не сводя с него глаз.
⁃ Сын! -громкий вскрик над уход заставил меня подскочить от неожиданности ⁃ Сын! Сын! Сын!
Мамин голос раздавался одновременно со всех сторон-слева, справа, сзади, сверху. Злой, громкий, неприятный. Слезы страха потекли из глаз. Разбитое надбровье пульсировало болью и снова пошла кровь, застилая глаз. И тут ее силуэт зашевелился. Медленно, но уверенно двинулся в мою сторону. Ветви ей не мешали, о корни она не спотыкалась, просто ровно шла, чем пугала меня
ещё больше. Приблизившись почти вплотную, она присела рядом на корточках.
⁃ Ну что же ты, сынок, от матери родной бегаешь?
Сидя рядом и держа своё лицо рядом с моим, она смотрела мне прямо в глаза. Это были не тёплые и любящие мамины глаза. Это были глаза хищника- голодного и беспощадного.
⁃ Где Денис? Что ты сделала с Денисом?
Она выжидательно посмотрела мне в глаза, отодвинулась немного назад и, запрокинув голову, завыла. ⁃ От ужаса, охватившего меня всецело, я готов был потерять сознание. Она выла, ее гортань раздувалась, а у меня немело и отнималось тело от ужаса. Тут же, кажется за долю секунды, она закрыла рот и резко приблизилась к моему лицу настолько близко, что кончик ее носа касался моего.
⁃ А Дениска здесь, он с нами! Хочешь с ним поздороваться? Дениска, или сюда! Твой брат хочет тебе что то сказать!
Над моей головой послышался шелест. Мать также держала своё лицо вплотную к моему, глядя прямо в глаза, так что мне пришлось приложить усилия, чтобы оторваться от этого взгляда. По стволу дерева, в которое упёрся спиной, полз мой Дениска, мой маленький братик. Держась руками и ногами за ствол, вися вниз головой, медленно сползал и глядел прямо на меня. Я, на удивление, очень хорошо видел его в этой темноте. Но лучше бы не видел. Судорожно вздохнув я опустил голову вниз и снова упёрся во взгляд матери. Сумасшедший взгляд, полный ярости. Она сидела в той же позе и все также близко к моему лицу.
⁃ Это все неправда!!! Вы не настоящие!
⁃ Правда, правда сынок-свистящим шепотом произнесла мать, -смотри!
Денис сполз на землю и, не отрывая взгляда от меня, пополз к матери на четвереньках, повиливая задом как ящерица. Я уже давно потерял способность двигаться и просто наблюдал за происходящим, забывая дышать от ужаса. ⁃ Мать подняла руку к своей идеально уложенной прическе.
Рука замерла и мать отдёрнула ее от головы, не поправив волосы. Дениска поудобнее устроился у ее ног и смотрел на меня, вывалив язык. Оба уставились на меня, прожигая взглядами, полными ненависти. Все происходящее больше походило на шизофренический бред или самый страшный сон. Как бы мне хотелось, чтобы это оказалось просто кошмарным сном, но ноющее надбровье давало понять – я не сплю.
-Мама, пожалуйста, отпустите меня! Что вам от меня нужно? – взмолился я и очередной поток слез хлынул из глаз.
-Сыночек, -голос мамы стал прежним, ласковым,- не уезжай, оставайся с нами. Ты только вину свою искупи и мы снова будем вместе
-Какую вину?- похолодел я,- и как искупить?
-Какую вину?!? -взревела мама и, подняв руку к причёске, резко дернула себя за волосы, оголив часть черепа, – смотри! Смотри!!! СМОТРИ!!!!
Голос матери был настолько громким и яростным, что мне пришлось закрыть уши руками. Я перестал соображать где я. Когда рёв стих, я медленно открыл глаза. Мама сидела на земле, привычным движением подправляя аккуратно уложенные в причёску волосы, словно ничего не было. Дениска все также сидел у ее ног, вывалив язык как собачонка.
-Мама, -упал я на колени и, захлебываясь рыданиями, пополз к ней, – мамочка, пусть все это прекратится, пожалуйста. Я искуплю вину, пусть все прекратится.
⁃Сынок,- тёплая мамина ладошка легла на мою голову,- смотри. Просто смотри.
Дениска открыл рот и сунул туда два пальца. Три. Четыре. Вот вся ладонь медленно погрузилась в рот. И продолжала погружаться. Маленький детский ротик открывался все больше и больше, проталкивая руку глубже по пищеводу, пока она не оказалась там по локоть. Мама, наблюдая за Дениской, лишь умильно улыбалась, как обычные матери радуются успехам своего ребёнка. Вот наконец рука остановилась и он начал водить ею влево и вправо, словно ищет что-то. Спустя пару минут усердных поисков, его глаза озаряются радостью и рука начинает медленно вылезать наружу.
⁃ Нашёл? Молодец сынок,- похвалила Мама, прихлопнув от радости в ладоши.
Это нереально, это не по-настоящему,- повторял я у себя в голове и не выдержав этого зрелища, закрыл глаза.
⁃ СМОТРИ! – взревела мама нечеловеческим голосом, -СМОТРИ!!!
⁃ Не хочу! -промычал я, пытаясь пятиться назад. Кажется я уже сходил с ума от того, что происходит и я абсолютно точно не хотел видеть, что Дениска вытащит из желудка.
⁃ СМОТРИ! – мать взяла меня за голову и кричала уже просто в лицо.
С абсолютно счастливым лицом Дениска вытаскивал руку обратно наружу, а я терял сознание от происходящего. Он вытаскивал веревку – самую обычную, которой привязывают собак и делают морские узлы на флоте.
И тут я рассмеялся. Громко, заливисто. Я все понял! Я просто сошел с ума! Да, да, я сумасшедший и это все – просто мое воображение! Сейчас придет добрый дядя-санитар, подержит меня пока не очень симпатичная медсестра вколет мне успокоительное и я усну. А все это – просто пройдет!
Мой смех обескуражил Дениску и разозлил мать. Она нависла надо мной, хищно ощерив зубы и лицо ее начало вытягиваться.
– Это мой лес, это мой лес, это мой лес, – шепотом повторяла она, все чаще и чаще, лицо ее вытягивалось, превращаясь в уродливую морду. Слова слились в один звук, вместо лица мамы была волчья морда, мать хрипела и выла
– Смотри, – прошепелявил тихим голосом Дениска, довольно бегая вокруг меня на четвереньках с вывалившимся языком, – смотри!
Я не мог. Я уже просто не мог и не хотел это видеть. Я пошарил руками по земле в поисках спасения.
************************************************************************************
Деревенский участковый обил ноги от грязи и вошел в сени.
– Хозяева! Есть кто дома?
– Есть, заходи, Жень! – крикнула хозяйка с кухни, – есть хочешь? Завтракал сегодня?
– Спасибо, – участковый сел на табурет у стола, положив свою папку на колени. Хозяйка поставила перед ним стакан свежего молока и отдернула полотенце с тарелки, предлагая пирожки.
– Спасибо, – сунув в рот сразу половину пирожка, промычал участковый, – ох и вкусные у тебя пирожки, теть Нюр.
-Кушай, кушай, – она подвинула тарелку ближе к молодому пареньку,- я тебе ещё с собой дам,- и вытерев руки о передник, присела на соседний табурет.
⁃ Ну, что там, Жень? Есть новости по парнишке умершему?
⁃ Да ничего пока особенного. Нашли его аккурат в лесу, глаза себе ветками выколол. Может от этого помер, а может ещё от чего. Да только молодой совсем парень, а голова седая, как у старика. Испугался может. Они ж, городские, к лесу не приучены.
Третий пирожок отправился в рот участковому. Нюра сидела молча, волнительно перебирая пальцами уголок передника.
⁃ Жень, а правду говорят? Ну про то, ты знаешь. Людка уже на всю деревню растрепала, да мы же все знаем Людку, любит приврать. Скажи хоть ты.
Участковый положил недоеденный пирожок на тарелку, сделал большой глоток молока и вытер рот рукавом.
⁃ Правда, теть Нюр, правда. Сидел прямо на могилках. Мать свою убил и брата. Матери лопатой ударил по голове, у неё волосы с кожей с черепа слезли в месте удара. А младшего задушил похоже. Закопал, да зачем-то вернулся. Кто его знает, говорят преступники всегда на место преступления возвращаются. А может совесть заела.
Тетя Нюра выдохнула и, повернувшись к иконам, трижды перекрестилась.
⁃ Это леший его наказал,- громкий голос деда из комнаты заставил вздрогнуть участкового.
⁃ Да что ты несёшь такое, папа,- Нюре было неудобно за отца,- не мели ерунды. Больной он и есть больной, помолись лучше за души загубленные, -тяжело вздохнув, Нюра вернулась к мытью посуды.
⁃ А я вам говорю, леший это. Он за лесом присматривает и всех, кто его лес оскверняет, наказывает.
Нюра лишь махнула рукой на ворчание отца, участковый быстро сунул в рот недоеденный пирожок, чтобы не встревать в семейные дрязги. Дед взял пачку Беломора и вышел на крыльцо. Удобно устроившись на лавочке, он о чем то глубоко задумался и пристально глядел в чащу леса, разворачивавшуюся недалёко от забора. Никто, кроме него, не видел силуэт, стоявший в тени густых крон. Придерживая руками кусты, существо выглянуло, сверкнув зелёными огоньками глаз и упав на четвереньки, по волчьи убежало в густоту леса. Дед усмехнулся, зашёл в дом, вышел с мешочком зерна и высыпал его за ограду.
⁃ Спасибо, что лес бережёшь, – буркнул он в редкую бороду и вернулся в дом, не оглядываясь.
Приют безумных мыслей
Автор публикации
