Мира Кузнецова
Получила я письмо от Слона. Он зовёт побегать. Осенний марафон. Я бегу. Не каждый раз. Не каждый сезон, но бегу. Беру недописанный сюжет, валяющийся в куче черновиков и начинаю планомерно писать. Не для того, чтобы победить. Для того, чтобы дописать. Прошлый раз удалось. Дописала и кроме этого написала новую главу в повесть. Поставила себе цель и сделала.
.
К чему я это?
.
Нет. Не зову на Слона. Предлагаю составить мне компанию здесь. Цель - 40т за неделю. Начало 1 ноября. Отчет ежедневно. Законченную вещь в "библиотеку", "лиру", "блог". Не законченную в ... "Заметки". А что? Есть у нас такой функционал.
.
Кто со мной? Мне вот нужно дописать: "Карлов мост" (по плану там еще шесть эпизодов"; "Мозаика судьбы. Надька." ( ну, тут я на четвертой главе зависла); "Наши следы всё ещё где-то есть" ( в плане 4 эпизода не написаны).
.
А У ВАС?
Попробовала подискутировать на Слоне о полезности так называемого марафона и на меня тут же налетели тамошние царацины с целью растерзать. Растерзать не удалось, хоть и собралась порядочная толпа. Попытались справиться с помощью разных глупостей. Умности, как известно, водятся в умных головах. Разбудили Слона, он ничего не понял, спросонья обвинил в пресловутом переходе на личности и пошел топтать меня своими лапищами. Представьте картинку: слон в посудной лавке, все примерно так и происходило, в третий уже, заметьте, раз. Не очень-то умно поступил, потерев хоботом или хвостом большинство моих комментариев. В итоге все царацинов остались на виду, представляя меня в качестве невинной жертвы, униженной и надруганной.
Это я написала к тому, что к подобным марафонам у меня понятная неприязнь. К слоновнику в целом тоже чувство "бяя". Ответить
Школьный пенал, казалось бы простой способ хранить карандаши и ластики, ручку, скрепки и точилки… Вам ещё не страшно от моих воспоминаний? А мне страшно, когда вспоминаю тот день в третьем Б классе, средней школы номер два, города Б.. Ну спросите почему, а то мне не терпится вам рассказать. Так вот вместо точилки для карандашей в то далёкое время, родители запросто клали в меня обыкновенное лезвие. Ну не было тогда этих самых безопасных точилок. И вот один противный мальчишка пытаясь списать домашку у одной девчонки бегал за ней по классу. Отобрав портфель, высыпал содержимое на пол, я выпал раскрылся и лезвие тоже выпало… Он схватил его, и махнув рукой, порезал девчонке щеку, кровь хлестнула и залила белый кружевной воротничок. Девочка зажала щеку рукой, громко плача, а мальчишка испугался и убежал домой. Потом девочку увели в медпункт и сам директор школы утешал её. Родителей мальчишки вызвали в школу и ругали за плохое поведение. А у девочки остался шрам на щеке и горькое воспоминание о лезвии в пенале, то есть во мне. А я что? Что я мог тогда сделать? Но лезвие в школу больше не носил, запретил его директор, сказал точить карандаши дома!
Ишь ты, красиво изобразили. Часики. Счеты. Палочки. Не было их у меня. Да и цвет у меня был не детский. Серый. Никто не покупал. Серая железная коробочка без ячеек. Ручки, карандаши, стёрка, обломок линейки. Почему обломок? Не влазила. Хозяйка её решила ножом отрезать. Во втором-то классе…Хе-хе. Брата не стала просить. Много хотел за братскую помощь. Вот и резала сама, а силёнок нет. Разозлилась и стала гнуть. Линейка и сломалась. Слабачка.
В школу меня принесла. Гордо так на парту водрузила. Соседка хихикает. Ей-то мама с папой покупали, с цветочками, а эта не стала мороженное есть на экскурсии. На свои покупала. Вот и гордилась мной.
Гордится. До сих пор с собой возит. Раз пять перекрашивала. Нет не в модные цвета. Просто так. Чтобы всегда был элегантно сер. А вот ручки и карандаши мне поносить яркие кладёт.
Ишь, подмигивает мне:
-Поживём?
Само собой. Поживём.