Мальчик подбросил мячик и нехотя поймал. Потом кинул снова – об стену старенького коттеджа, во дворе которого он слонялся, и еле подхватил мяч, отскочивший обратно. Мальчишка уже излазил эту территорию вдоль и поперек, но больше ничего интересного так и не обнаружил. Присев на скамейку, он поставил ноги на низенькую приступку. Под ней-то и нашелся этот резиновый мячик, похожий на апельсин. Пацан продолжил с подкруткой подкидывать его. Сидеть было неудобно. Мальчик переставил ноги на землю и удивился: «Зачем такая лавочка стоит напротив скамейки?»
Это был обычный двенадцатилетний мальчишка, худенький, с черным ежиком на голове, скуластым смуглым лицом, слегка приплюснутым носом и вечными заусенцами. Его любопытные глаза ничего не упускали из виду. Передвинувшись под густую тень мощного вяза, он воображал себя сыщиком и внимательно разглядывал двухэтажный дом.
Крыльцо украшали кованые перила, в окнах отражался гаснущий закат. Не розовело только одно окно. Мальчик посмотрел в яркий прямоугольник, освещенный изнутри, и увидел своего отца, держащего за руку хозяйку дома – Елену Прекрасную.
Она и в самом деле была красивой, но какой-то странной, совсем не похожей на маму. Много лет назад произошла автокатастрофа. Мамы не стало, и в детском сердце поселилась тоска по нежному шепоту, ласковым рукам, мягкому голосу. До сих пор, укрываясь вечером одеялом, мальчик засыпал под мамину колыбельную:
Баю-баюшки, баю,
Не ложися на краю.
Придёт серенький волчок
И ухватит за бочок.
Он никому не говорил, что его волшебная мама тайком кладет под подушку цветные сны: и сладкие, и веселые, и интересные, а теперь еще и приключенческие.
Елена Александровна была правильная и, как говорил отец, хорошая. Но разве она мама? И почему она никогда не смотрит в глаза? Вот и сегодня, когда она здоровалась и гладила Макса по голове, на отведенных в сторону глазах блеснули слезы, а пальцы заметно дрожали. Странно.
– Макс! – окно на первом этаже распахнулось, из него высунулась голова отца. – Собирайся, мы скоро поедем домой!
– Хорошо, па! – Максим резво вскочил со скамьи, сжал в руке мяч и в последний раз кинул его в стену дома, угодив прямиком в окно подвала, на которое он раньше не обратил внимания. Таких окон вдоль стены дома оказалось немало, но открытым было только одно.
– Тьфу ты, – Максим поспешил к дому, – снайпер, блин. И как же я теперь его достану?!
Мальчик приблизился к окошку и стал на четвереньки. Но сколько он ни вглядывался в черноту, не мог ничего разглядеть в далекой пустоте подвала.
– Может веткой пошурудить? – пробормотал Максим.
Прикидывая, как объяснить пропажу игрушки, пацан стал уже подниматься на ноги, как вдруг мяч вылетел из оконного проема и приземлился к его ногам. Мальчик поднял мяч и замер, напряженно вслушиваясь в вечернюю тишину. Пели цикады, где-то вдалеке брехала собака. Максим простоял в нелепой позе почти минуту, потом выпрямился и в то же мгновение уловил отчетливый шорох, словно что-то во мраке придвинулось к окну. От неожиданности мальчик вздрогнул и выронил мяч, который закатился в подвал. Максим насторожился: звука падения не было. Мяч словно повис в воздухе, проглоченный темнотой. Мальчик совсем растерялся. Вдруг мячик вылетел обратно, несильно ударив его по лбу. Из подвального мрака донесся короткий не то всхлип, не то смешок. Пацан свалился задом на траву, но не от странного звука, а от того, что он увидел.
В проеме темного окна отчетливо мелькнула лапа какого-то животного: Максим ее хорошо разглядел в свете появившейся луны. Узкая и морщинистая кисть, абсолютно безволосая, заканчивалась человеческими пальцами с длинными ногтями. Лапа исчезла так же быстро, как и появилась, но её вид буквально впечатался в сознание мальчика. Он быстро попятился по-паучьи, не вставая с земли, и вдруг уперся спиной во что-то мягкое. Оно шевельнулось. За плечо крепко схватили. Пацан в ужасе закричал:
– Мама-а!
– Господи, Макс, что случилось?! – сверху вниз на него смотрел встревоженный отец.
– Папка?!
Максим мгновенно вскарабкался по папиному телу, как обезьянка, и притих только тогда, когда почувствовал родные объятия.
– Поехали домой! – заныл Максим, сильнее прижимаясь к отцу.
– Я и пошел тебя искать, – словно оправдываясь, ответил перепуганный родитель.
Они двинулись к машине. Максим держался за отцовскую шею и не отрываясь смотрел на автомобиль: ему казалось, что так они дойдут значительно быстрее и покинут это зловещее место.
Поэтому мальчик не видел, как в подвале блеснули два больших глаза, которые неотрывно следили за ним.
Автор публикации
