Сегодня белым днём над моим домом пролетело на гиперзвуковой скорости две ракеты, выпущенные из фашистских вертолётов или самолетов.
Кто там их разберёт из чего их запускают, я не силён в авиации.  Вообще-то по нашему мирному городу было выпущено четыре крылатые ракеты, но две из них нашим зенитчикам из ПВО удалось сбить, а две снаряженные кассетными бомбами,  которые запрещены к применению во всем мире, упали в жилом квартале. Дома мирных жителей и школа вспыхнули, как копны с пересохшим сеном. Жители и дети живыми горящими факелами выпрыгивали из окон. Кого-то удалось потушить и спасти, другие сгорели заживо.

Жалко их, но… Суровые будни войны – кто-то погибает, а кто-то удачно приземлившись и сытно поужинав, нарисовав на фюзеляже несколько звёздочек, подаёт рапорт вышестоящему командованию о том, что бомбардировка города прошла удачно и ждёт свою заслуженную награду за ратный “подвиг”.

Но не в этот раз. Удачной посадки не случилось. Зенитчики ПВО сбили в тот день  один беспилотник, три вертолёта и один самолёт. Если бы они их не сбили, то жертв и разрушений было бы гораздо больше.

Экипажи выпрыгнули с парашютами в надежды спасти свои жизни… убийцы мирных людей  тоже, как и все нормальные люди, хотят жить и у них наверное, есть дети, которым они дарят подарки, а на ночь читают сказки. Почему-то убийцы все сентиментальны – любят своих детей и животных.

Но спастись им не удалось, случилась накладка, нашла коса на камень, те люди которые должны были встречать их, как освободителей цветами, а девушки с криком:” Я хочу иметь от тебя ребёнка”, с раздвинутыми ногами, падать перед ними на землю, этого не сделали – они забили их на земле насмерть.

Когда кто-то сеет с неба смерть – благодарности ему не стоит ждать, как и милосердия. Око за око…

Никто больше теле шоу с лётчиками не снимает, никому уже не интересны их лживые раскаяния и басни о том, что они не знали, что бомбят мирные города. Пилоты прекрасно знают в чьем небе они летают и чьи города они бомбят.

Так же как хорошо знают об этом и солдаты, которые в плену, наматывая сопли на кулак, рассказывают заученную легенду о том, что их обманули, сказав, что они едут на учения, а их батальон заблудился и они случайно попали на территорию чужой страны, и пользуясь случаем – грабили, убивали и насиловали. Случайно получилось. Они больше не будут. Надо понять, простить и отпустить к маме, которая так волнуется за своего сына и которая тоже не в курсе чем занимается её сын в чужой стране.

Имея в руках автомат и власть над мирными жителями – тяжело устоять перед соблазном кого-то ограбить и изнасиловать. Соблазн велик. Надо смотреть правде в глаза –  на войне убивают и грабят и с той, и с другой стороны.

Власть, безнаказанность и вседозволенность развращают, превращают солдат в извергов и садистов. Всё зависит от командиров – сумеют они вовремя остановить своих подчиненных или сами примут участие в убийствах и грабежах.

Многим это удавалось сделать. Даже в самостийных отрядах батьки Махно, после того, как он в Екатеринославле расстрелял несколько мародёров, грабежи и убийства мирных жителей прекратились. Но это встречается довольно редко, обычно оккупанты на всех завоёванных землях сеют смерть. Таковы законы войны. Поэтому надо биться до конца и сдаваться в плен не имеет никакого смысла – рабство или смерть.

Рабов в рай не пускают.

Горе побежденным.

ЧАСТЬ  1

Меня долго выкапывали из-под руин рухнувшего дома. Вернее, сколько времени разбирали завал я точно не знаю, потому как долгое время был в бессознательном состоянии. Пришел я в себя, когда услышал стук отбойных молотков и чьи-то голоса.

Говорили на незнакомом мне языке, который был чем-то похож на немецкий, который я учил в школе. Учил, учил, но так и не осилил, за что и был благополучно не аттестованным выпущен во взрослую жизнь. Но это не помешало мне поступить в Московский заочный университет искусств и получить диплом учителя рисования. Учителем я так и не стал, погиб во мне Макаренко в погоне за наживой…засосала торговля. Я последовал совету одного ловкого и пронырливого неплохо устроившегося в жизни человека, который сказал возмущенным маленькой зарплатой педагогам: “Если вас не устраивает ваша маленькая зарплата – идите в торговлю. Хорошего вам настроения”. Последовал я совету – и не пожалел. Катался как сыр в масле.

Но в торговле мне не пригодился и немецкий язык, так как я ездил за товаром в Турцию и Эмираты, а слова на американских банкнотах были написаны на английском языке, который имел в тех странах свободное хождение, – и которые я легко мог прочесть без переводчика.

А вот теперь он бы мне и пригодился тот немецкий язык, потому кроме как нихт шисен и хенде хох, я ничего припомнить не мог. “Если меня откопают фашисты – пойду служить к ним в полицию”, – поклялся я мысленно себе и стал выкрикивать, в безжизненную пустоту заваленного подвала, известные мне с детства фразы, сдабривая их крутым русским матом.

Выкрикивать еле шевеля сухими, потресканными от жажды губами – это громко сказано,  но меня все же услышали и через какое-то время посыпался песок и тонкий луч солнечного света проник в подвал. “Хэлп ми!!”, – крикнул я и опять потерял  сознание. Что поделаешь обезвоживание, диабет, сушит и постоянно хочется пить. Мало мне своих болячек, так ещё и войну в мой дом притащили “освободители”…туды их в качель.