Совсем скоро встанет солнце. По Рио-Гранде плывут голубые и розовые облака, слегка морщась от ветерка. Стальные ограждения моста Ларедо и водонапорная башня уже не зловещие, ночные, но и не будничные, дневные. Они еще не раскалились, над ними не повисло колыхающееся раскаленное марево. Волшебный час. Золотой час. Последний час.
Машин в этот час не так много, они, как из сна, появляются из беленького, низенького городка на одной стороне, чтобы проскользнуть по мосту и раствориться в точно таком же городке на другой стороне, но уже в Техасе. Или в Мексике. Их правда сложно различить. Разве что на мексиканской стороне вокруг дороги больше густого непролазного кустарника, жесткого и жухлого от зноя и выхлопов.
Именно в эту мешанину пыльной зелени на мексиканской стороне ныряет один из автомобилей, едва съехав с моста. Он осторожно, словно на ощупь пробирается сквозь заросли вниз, к опорам, объезжая кучи мусора покрупнее и разнося за собой след более мелких. Кусты печально трещат.
Машина тормозит. Вышедший водитель направляется прямиком к одной из мусорных куч. Присмотревшись, можно было заметить, что она довольно странная. Груда веток и камней, лишь чуть присыпанная картоном и бумагой, ни одного окурка или пустой жестянки, зато то там, то тут блестят бусинки, кое-где ветки связаны ленточкой. Водитель снимает кусок картона сверху.
И на него глядит Она. Санта Муэртэ Бланка*. В прямом смысле глядеть она не может — у нее нет глаз. Пластиковый скелет, убранный фатой, как невеста, в белом свадебном платье попирает ногами всю красоту и грязь этого мира, своего алтаря. Но это не живой мир, не бежит здесь живая кровь.
Водитель идет к машине и спокойно, будто мешки с мусором, выволакивает из нее двоих парней в наручниках. Это и вправду для него не впервой. Нередко приходится избавляться от подонков, не желающих играть по правилам, так почему бы не избавиться от них с некоторой пользой, хотя бы попросить, чтобы таких подонков на пути попадалось меньше.
К двоим на земле скоро присоединяется еще один, стучавшийся всю дорогу в багажнике. Наверное, боялся, что про него забудут. Они корчатся на земле, как змеи, пытаясь встать. Водитель помогает им, выстраивает у алтаря, и снимает повязки. Двое, ослепленные показавшимся из-за горизонта солнцем, тупо оглядываются по сторонам, даже не замечая алтаря. А третий, наоборот, вцепляется глазами в невидящий взгляд Сантиссимы и через пару секунд начинает орать как резаный, он пытается даже бежать, но ноги не слушают.
Вот и определился первый. Его останавливают две пули, одна попадает в спину, другая — в голову. Водитель тащит тело к алтарю, чертыхаясь — крови много не набежит, смочить бы хоть ветки внизу, это важно, это же основа всему. Ему под ноги, коротко мявкнув, бросается черная кошка и скрывается в зарослях за спиной фигурки в белом на алтаре.
Пока водитель бережно укладывает тело так, чтобы кровь сочилась сверху вниз прямо под ногами Санта Муэртэ, две оставшиеся жертвы стоят спокойно. Он знает — никуда они не денутся. Она здесь.
И парни, как два столба, стоят рядом и ничего не видят, кроме двух золотых глаз на черной лоснящейся кошачьей мордочке в зарослях. Даже когда водитель достает нож. Длинное, широкое лезвие тоже поддается волшебству утра, сверкает мягко, игриво ловя первые лучи, посылая толпы солнечных зайчиков на серую опору моста.
Один из парней видит, как черные зрачки на золоте расширяются, и лишь потом чувствует боль в груди. Он падает к ногам богини, заливая кровью подол ее свадебного платья. Второй, падая с рассеченным горлом, видит только залитые алым костлявые руки и лицо.
Водитель пишет на ярко-желтом стикере горячее пожелание, оставляет для Сантиссимы на алтаре неподалеку от тел и уезжает.
Кот из зарослей провожает его внимательными золотыми глазами. Когда машина въезжает на мост, он выбегает из кустов, перемахивает алтарь и спешит вперед, к берегу, к одинокой фигуре у Рио-Гранде. Она оборачивается.
Это девушка. Раскрашенная, будто на улице День Мертвых — белое лицо, вместо глаз, носа и губ искусно вырисованы черные провалы и шрамы, черные стебли обивают щеки и сходятся в маленьком сердечке над бровями. В шикарных черных волосах две огромные розы. Только здесь, в тени, они кажутся увядшими. Да и платья не рассмотреть, сплошное переплетение черного тумана и сухих стеблей. Подбежав, кот трется о ноги девушки, тихо мурча. Она берет его на руки, печально сверкнув зелеными глазами.
— Дестино**, как они не понимают, что мне этого не нужно? Моя жатва и так слишком обильна.
Кот утешающе мурчит.
____________________
* Santa Muerte Blanca — Святая Белая Смерть.
** Destino (исп.) — участь.
Автор публикации
