Сила бронхита

Сашка выпил очередную порцию водки и поморщился. Со стуком поставил на стол запотевший стакан. Задержав дыхание, схватил краюху бородинского и шумно втянул воздух, прижав хлеб к дрожащим ноздрям. Откусил шмат сала, который оторвался неровно, и стал вяло жевать, шлёпая по щеке жирной свиной шкуркой. Пить так же, как его отец, принимая горячительное с невозмутимым лицом индейца, он так и не научился.

– Принцесса моя, – жалобно заскулил Сашка, выплюнув, наконец, жилистую кожу и уронил голову к локтям, которыми опирался о столешницу. Потом тяжело вздохнул и закашлялся. Простуда не отпускала уже третий день.

На него накатили воспоминания о безвременно ушедшей Ариэль. Сегодня ровно год, как она исчезла из его жизни, ставшей теперь бессмысленной и пустой. Они встречались недолго и только поженились, как вдруг произошла эта трагическая случайность…

Засаленная газета, на которой Сашка разложил свой нехитрый поминальный ужин, съехала на самый край, рискуя оставить его без сала, сардин в томате и квёлых огурцов. Сашка, не глядя, подтянул её обратно, уронил по дороге стакан и внятно чертыхнулся.

В ту же секунду в открытую форточку, вместе со свежим воздухом мартовского вечера, влетела маленькая женщина. Размером она была не больше таксы. Ловко приземлилась на подоконник и села на край, сложив полупрозрачные крылья за спиной. Спихнув брезгливо носок, который невесть откуда оказался на подоконнике, женщина разгладила на коленях розовое бальное платье и строго посмотрела на Сашку.

«Допился, – подумал он, не сильно удивившись происходящему, – вот и всякие черти теперь мерещатся… давно пора!» Он зажмурился и помотал головой, прогоняя непрошенную гостью. Однако, разлепив покрасневшие глаза, снова увидел её. Сашке стало не по себе.

– Гражданочка, вы… кто вообще?! – хрипло спросил Сашка, не узнав собственного голоса.

Словно не слыша вопроса, женщина молча указала узловатым пальцем на бутылку и неодобрительно покачала головой. Сашка заметил, что гостья выглядела жутковато: морщинистая кожа, дряблая шея, птичий нос и ярко красные напомаженные губы.

«Ну вот, в кои-то веки мне привиделась фея, да ещё и какая-то страхолюдина!» – с горечью подумал Сашка и ущипнул себя за щёку. Получилось не больно, но и гражданка не пропала. Наоборот, она встала, нахмурившись, и топнула ножкой, обутой в белые кожаные башмачки. «Да етить твою, – мысленно взвился Сашка, – будет она мне тут ногами сучить!» Он нагнулся, поднял тапок и запулил в невысокую гражданку.

Мгновенно вспорхнув, она увернулась от летящего стоптанного снаряда и бросилась прямо на Сашку. Он отпрянул и заслонился руками от нападения морщинистого врага. Сашка тут же почувствовал боль в запястье и вскрикнул: перед ним, словно жирная колибри, висела фея и пила кровь из прокушенной руки. Сашка оцепенел: он не мог поверить своим глазам.

– Это чё за ахинея?! – придя в себя взвизгнул он и затряс рукой: фея к тому времени уже насосалась и полетела по направлению к Сашкиной спальни, мягко шурша блестящими крылышками.

Стараясь не упускать её из виду, Сашка схватил газету со стола, мигом свалив еду в кучу и превратив поминки в новогодний утренний стол, и судорожно свернул бумажное оружие в плотный рулон.

«Прибью суку», – думал Сашка, осторожно двигаясь по комнате и держа импровизированную мухобойку высоко над головой. Феи нигде не было. Сашка трижды обошёл свою двухкомнатную хрущёвку, заглядывая везде, где только можно и тыкая газетным свёртком туда, куда заглянуть было неудобно. Кровососка как сквозь землю провалилась.

Сашка настороженно поглядывал на прокушенную руку. Крови не было, и только затянувшиеся ранки напоминали о недавнем нападении. Он вернулся в комнату, кое-как расставил нехитрую закуску, которую уронил, когда в спешке создавал орудие возмездия. Сел и закурил свой любимый «Беломор», привычным жестом выщелкнув из полупустой пачки серую папиросу.

– Курить – здоровью вредить! – проскрипело прямо над ухом, и Сашка шарахнулся со стула, закашлявшись от неожиданности.

– Да ты, я смотрю, совсем зачах, – продолжила фея, усаживаясь на подоконник. – Убиваешь ты себя, Александр, этим никотином.

– Это бронхит, – ответил Сашка и уставился на фею. – А вы кто?!

– Лемурия.

– Это… самка лемура, да?

– Это моё имя, дурень! – женщина гневно посмотрела на испуганного Сашку. – И я эльфийка, а не лемур, – она повернулась боком, прибрала волосы с лица и показала ему остроконечное ухо.

– Я подумал, что вы фея, – Сашка стал потихоньку трезветь. – А откуда знаете, как меня зовут?

– Я всё про тебя знаю! – отрезала Лемурия и кивнула на беломорину, дымившуюся в Сашкиной руке. – И прекрати курить!

Сашка быстро затушил папиросу прямо в сардины, прикрыв место преступления солёным огурцом.

– А почему молчали, когда я вас вначале спрашивал? И вообще, что здесь происходит?! – Сашка криво сел, и под ним громко скрипнул стул.

– Мы не можем говорить по-человечьи, пока не вкусим его крови, – ответила Лемурия и грустно добавила: – Эта способность возникает на короткое время, так что нам надо торопиться.

– А куда мы торопимся?

– Ариэль твою вызволять. Сейчас самое время, – Лемурия схватила недопитую бутылку и быстро отвинтила крышку. – И хватит своё горе заливать! Пора действовать! – с этими словами она быстро присосалась к горлышку и сделала несколько больших глотков.

Сашка поморщился и сунул эльфийке кусок хлеба. Лемурия осторожно понюхала краюху и благодарно откусила кусочек. Водку она пила по-индейски, как Сашкин батя.

– Как… вызволять? Она же того… – Сашка не смог произнести «умерла» вслух.

– Ничего она не того! – Лемурия пощёлкала пальцами, выискивая, чем бы закусить, и, наконец, остановила свой выбор на ломте сала, придавив его, для надёжности, бородинским. – Ты жнаешь, какой шеводня гень? – спросила она набитым ртом.

– Вторник, – ответил Сашка, покосившись на свёрнутую газету «Правда», где кривилась надпись: вторник, 9 марта 1982 года.

– Воть! – Лемурия быстро доедала бутерброд. – У нас ешть только один жавтрашний гень, штобы шправиться ш Мэрлином.

– С Мэрлином Полуэктовичем? – Сашке вдруг показалось, что вся эта фантасмагория превращается в фарс. – А чем вам комендант нашего дома не угодил?

– Дебил, – коротко определив Сашкин диагноз, эльфийка потянулась к водке.

Сашка зло забрал бутылку и вопросительно посмотрел на потеплевшую Лемурию.

– Мэрлин не ваш комендант. Он чародей, – снисходительно ответила эльфийка и мягко вытащила бутылку из Сашкиной руки. – Это он забрал Ариэль, скрыв похищение за вспышкой магического света.

– Она же погибла в автокатастрофе! – Сашка вскочил, сжав кулаки. – Машина взорвалась и…

– Ты видел тело? – спросила Лемурия и отхлебнула из бутылки.

– Мне сказали, что на месте аварии ничего не осталось, – Сашка окончательно протрезвел.

– Ещё бы. Потому что её там не было… хочешь вернуть Ариэль?

– И вы ещё спрашиваете?! Конечно!

– Тогда пошли со мной. У нас есть только завтра.

– А что будет завтра?

– Парад планет.

– И…?

– В этот день Мэрлин будет слаб… почти как человек. Его сила подпитывается из космоса, а 10 марта у Вселенной будут свои заботы. Ей будет не до Мэрлина.

– А если не успеем?

– Следующий полный парад планет будет в 2161 году. Я его застану, а ты – нет. Так что, сейчас или никогда!

– А зачем Мэрлину нужна Ариэль? И почему ты мне помогаешь? – у Сашки от всего этого шла кругом голова.

– Ты здесь совершенно ни при чём. Впрочем… – эльфийка решительно отодвинула от себя опустевшую бутылку. – Без тебя спасти её будет невозможно.

– Ни хрена не понимаю, – пожал плечами Сашка.

– Потом поймёшь… хотя вряд ли тебя это обрадует. Но только ты сможешь вернуть Ариэль к жизни.

– Так чего же мы сидим? – Сашка вскочил и нервно заходил по комнате. – Где этот Мэрлин?

– Нам нужна команда, – Лемурия встала и сладко потянулась. – Потянушечки-порастушечки, – зевнула она и добавила: – Одни не справимся.

– Тогда пошли за командой, – сказал Сашка и решительно подтянул пузыри на коленях трико.

– Оденься поприличнее, – бросила Лемурия, скользнув взглядом по Сашкиной майке-алкоголичке. – Да и я должна привести себя в порядок, иначе в вашем мире мы и шагу не ступим без ненужного внимания, – добавила она и покачнулась.

Сашка метнулся к шкафу, натянул любимые джинсы и вязаный свитер с зелёными оленями на груди – подарок покойной бабушки. Выглянул в окно и добавил к своему гардеробу бейсболку с надписью: «Не бойся, я с тобой!» Когда он уже зашнуровывал кеды в прихожей, в проёме двери нарисовалась Лемурия. Сашка взглянул на неё и сверзился на пол, прямо на задницу, нелепо раскинув ноги в стороны.

Перед ним стояла девушка ослепительной красоты. Предельно короткое платье из красного бархата обтягивало её стройную фигуру в облипку, подчёркивая все впадинки и выпуклости сочного женского тела. Роскошные рыжие волосы обрамляли глянцево-журнальное лицо, в котором угадывались эльфийские черты. У Сашки от локонов и завитушек на голове девушки зарябило в глазах. Завершали образ женщины-вамп красные туфли на ультравысокой шпильке. Непроизвольно глянув на бёдра девушки, Сашка поспешно отвёл глаза: белья на ней не было.

– Ну, как я тебе? – томно протянула Лемурия и приняла такую соблазнительную позу, что Сашка поспешно сдвинул ноги.

– Нормально, – сипло ответил он, подымаясь на ноги и стараясь не смотреть на глубокое декольте: такие сиськи он видел только в «Плейбое».

– Подглядела в твоём журнале, – равнодушно сказала Лемурия, и Сашка густо покраснел. – Думаю, теперь на меня будут меньше обращать внимания, чем с крыльями за спиной, – добавила она и медленно провела руками по бёдрам.

– Ага, – сказал Сашка, чтобы что-нибудь сказать. Он на мгновение забыл, куда они собрались. – Э-э-э…ну что, двинули?

– Да, теперь пора!

– Дамы – вперёд! – Сашка галантно поклонился в декольте, открывая входную дверь и пропуская Лемурию вперёд. Она оказалась выше его на голову.

Девушка прошла в дюйме от Сашки, окутав его ароматом чувственных духов и слегка задев бедром. Наэлектризованный Сашка вышел следом и через некоторое время они шагнули в черноту ночи.

***

Сашка никак не мог понять, как Лемурия может двигаться с такой скоростью, да ещё на шпильках. Он безнадёжно отстал, задыхаясь и кашляя всё чаще и чаще. Наконец он не выдержал:

– Лемурия! – слабо крикнул он в сторону маячившего красного пятна далеко впереди. – Подожди меня!

Через несколько секунд эльфийка вернулась: она даже не запыхалась.

– Я забыла, что ты обычный смертный, – с сожалением сказала она. – Возьми меня за руку, так будет быстрее.

– Я папиросы забыл, – буркнул Сашка и взял в руку узкую прохладную ладонь Лемурии.

Они пошли вперёд и Сашка испуганно смотрел себе под ноги: он совершенно не понимал, как можно передвигаться так быстро. Ему казалось, что тротуар движется им навстречу, как беговая дорожка, а они просто переставляют ноги. Сашка покосился на спутницу. Платье эльфийки при ходьбе обнажало бёдра выше дозволенного, и она постоянно одёргивала его. Хорошо, что прохожих на улице почти не было.

– Куда мы несёмся? – спросил Сашка, удивляясь, что при такой бешеной скорости ему дышится легко и свободно.

– В Московский зоопарк.

– Куда?! – Сашка даже сбился с ноги. – Вообще-то мы в Ленинграде!

– Не важно, где мы, важно – куда нам надо, – ответила Лемурия и прибавила шагу.

– Это шестьсот километров, не меньше! – не унимался Сашка, глядя, как чаще стали мелькать мимо улицы и дома. – А на автомобиле не быстрее будет?

– Заткнись, – сказала эльфийка и распустила крылья.

Сашка вцепился в неё двумя руками: земли под ногами уже не было. Они неслись над домами и деревьями почти в кромешной тьме. Призрачный свет луны, которая изредка выходила из-за туч, придавал развевающимся волосам Лемурии фантастический блеск. Она летела словно в облаке серебристого-жёлтого света, который переливался и играл на её крыльях. Сашка заметил среди локонов девушки изящное человеческое ухо, которое украшала цепочка из искрящихся драгоценных камней. Он посмотрел вниз и перестал шевелить ногами: это было глупо. Потом они поднялись ещё выше и Сашка зажмурился. Так они и летели в безмолвии ночи, думая каждый о своём.

– Очнись, спасатель, мы прибыли, – сказала Лемурия, и Сашка почувствовал, как они мягко опустились на траву. – Чуть руку мне не вывернул, – пожаловалась она.

– Я что, заснул что ли? – Сашка сделал несколько нелепых телодвижений, стараясь размять затёкшие конечности.

– Дрых как сурок в позе сосиски на высоте птичьего полёта, – эльфийка повернулась к решётке, отделяющей вольеры с животными от парковой зоны. – Нам сюда.

– Кто здесь? – спросил Сашка, подходя к кованному ограждению.

– Вервольф, – коротко ответила Лемурия и что-то крикнула в темноту вольера на непонятном языке.

Сашка тут же услышал глухое рычание, доносящиеся словно из-под земли. Он придвинулся поближе к эльфийке и вцепился в прутья решётки. Впереди загорелись два жёлтых глаза и двинулись к ним, окутанные злобным рычанием и хрипами, словно кто-то прочищал горло. Сашка кашлянул в ответ и хотел дать дёру, но Лемурия придержала его коленом, и Сашка остался, поражаясь своей смелости и отваге. В лунный свет, льющийся из-за стены вольера, вплыл невысокого роста волк и, щурясь, посмотрел на непрошенных гостей.

– Тю! Оборотень, называется, – Сашка повеселел. – Пёсик, как тебя звать? Тотошка?

Волк вопросительно посмотрел на Лемурию и та коротко кивнула. В то же мгновение волк закрутился на месте, словно пытался поймать себя за хвост, и стал расти прямо на глазах. Сашка почувствовал, как волосы на его теле встали дыбом. Он был не в силах разжать руки и так и остался стоять, вцепившись в прутья побелевшими костяшками пальцев.

Над ним стоял на задних лапах исполинский зверь, гораздо выше крыши вольера, рядом с которым произошло превращение. Из клыкастой пасти капала слюна и доносился такой низкий рёв, что Сашкино тело завибрировало от звука и ужаса. Оборотень посмотрел на Сашку и тихонько гавкнул. Сашка выпустил нежданчик, но сделал вид, что это не он.

– Познакомься: Тотошка, – сказала Лемурия, улыбнувшись уголками губ, и сделала знак оборотню.

Оборотень тяжело опустился на четыре лапы и завертелся в магическом ритуале. Через несколько секунд перед притихшим Сашкой в клубах пыли стоял неказистый волк со свалявшейся шерстью и подслеповатыми глазами. Эльфийка бросила ему несколько фраз на абракадабрском языке.

– Он пойдёт с нами? – уточнил Сашка, не сводя взгляда с животного.

– Да, его звериная сила пригодится нам в нужный момент, – ответила она, и оборотень кивнул, словно понимал, о чём идёт речь. У него был сонный вид, как будто он не зависал над ними чудовищем всего минуту назад.

– Он не может говорить, потому что… – Сашка выразительно посмотрел на Лемурию.

– Ага. Так это работает.

– Тебе тоже надо э-э-э… вкусить? – Сашка повернулся к волку-оборотню. Тот вежливо кивнул.

– А вот, накося выкуси! – закричал Сашка, просовывая через прутья ограждения победный кукиш.

Оборотень преобразился в мгновение ока – его сонливость как рукой сняло. Он пружинисто вскочил и бросился к Сашкиному кукишу, словно это было последнее лакомство на Земле. Кукишист не успел опомниться, как его запястье пронзила острая боль: волк с жадностью лакал кровь, струящуюся из раны, которая постепенно затягивалась на глазах.

– Да вы вообще тут все озверели! – Сашка выдернул руку и для верности сунул её за спину. – Это что ещё за каннибализм?! Нам разве говорящей феи недостаточно? Зачем ещё оборотню этот навык? О чём он собирается поведать миру?

– Слышь, баклан, не бухти, – оборотень счастливо облизывался. – У нас тут баба вертухай, а ты больше похож на зашквар. Молчи, пока не форшманулся.

Сашка отшатнулся от решётки и в ужасе посмотрел на Лемурию:

– Это что сейчас было? – прошептал он. – Это он с кем так разговаривает?

– Это не каннибализм, а обмен внутренней энергией, – ответила Лемурия. – А я тебе не баба! – добавила она, возвысив голос, и бросила стальной взгляд на враз присмиревшего оборотня. Затем снова повернулась к Сашке. – Поверь, так будет лучше. Немые помощники нам ни к чему.

– Можно я буду называть тебя Мурка? – сказал оборотень голосом альфонса, ощупывая Лемурию похабным взглядом.

– Пасть порву, – спокойно ответила эльфийка и неуловимым жестом превратила его в человека.

Оборотень оказался высоким господином в смокинге на босу ногу. Он тут же бельмондой перемахнул через кованое ограждение и шагнул к Лемурии. Протянул руки и сжал сочные груди девушки, эффектно подчёркнутые соблазнительным платьем.

– Убери грабки, локш потянешь, – устало произнесла Лемурия и сверкнула взглядом.

Господин как-то весь сник и стал ниже ростом.

– Обувку бы мне, – буркнул он и заискивающе уставился на эльфийку.

– Хлебало завали, я кому сказала! Будешь говорить, когда тебя спросят.

Лемурия щёлкнула пальцами, и через мгновение чёрные лакированные туфли с белыми гамашами украсили когда-то жилистые лапы оборотня. Он восторженно хрюкнул и лихо отбил короткую чечётку. Сашка переводил взгляд с одной на другого и был в ужасе от происходящего.

Лемурия пошла вперёд, вихляя бёдрами, и её тут же нагнал смокинг, галантно подхватив под ручку, не спуская взгляда с полуобнажённой груди, вздрагивающей при каждом шаге прелестницы.

– Как звать-то тебя, страстотерпец? – спросил Сашка, держась от магических существ на почтительном расстоянии.

– Бонд. Джеймс Бонд, – бросил господин в смокинге, не оборачиваясь, и собачьим движением быстро почесал рукой за ухом.

– Его зовут Космодемьян, – повернувшись, сказала Лемурия. – Но откликается и на Демьяна. Да и на Космо тоже.

– Откликается на Космо. Охереть, – пробормотал Сашка, быстро семеня сзади сладкой парочки, которая двигалась вперёд неестественно быстро. – А теперь куда? За принцессой?

– Нет. Нам нужен ещё один человек, – сказала Лемурия. – Да не мельтеши ты, рядом иди.

– Вы быстро ходите, – Сашка стал кашлять и задыхаться. – Кто ещё нужен? Какой-нибудь упырь?

– Гном, – коротко ответила эльфийка и звонко дала по рукам Космодемьяну, который, под шумок, пощупал упругий лемуристый зад.

– А гном зачем? – Сашка поравнялся с эльфийкой и схватил её свободную руку, выровняв скорость. – Вы ещё хоббита позовите…

– Цыц, малявка! – Космо строго глянул на Сашку поверх рыжих кудрей Лемурии. – Твоё место у параши.

– Мальчики, не ссорьтесь, – мягко сказала эльфийка и наступила Космо на ногу каблуком. – Вы все нужны и дороги команде, и для каждого из вас наступит своё время, когда… правда, Тотошка? – не договорила она и потрепала по короткостриженому загривку господина в смокинге.

– Век волка не видать! – прошипел смокинг, прыгая на одной ноге.

– Вот и славно, – Лемурия прищурилась. – А теперь – в центр! На Большую Садовую!

– Это в Москве? – уточнил Сашка.

– Ага, – ответила эльфийка и подхватила компаньонов под руки.

– Как-то подозрительно, что гном оказался там же, где и оборотень – в Москве! – Сашка с недоверием посмотрел на эльфийку.

– Ничего подозрительного: Москва просто кишит гномами, а уж оборотней тут – пруд пруди! – Лемурия нагнулась к Сашке, положив грудь ему на плечо и прошептала: – тем более, один из них мне должен.

Троица убыстрилась с нечеловеческой скоростью и вскоре пропала вдали.

***

Лемурия притормозила около старинного особняка, скрывавшего своё прошлое и настоящее в глубине древних улочек Москвы. Войдя в широкий и гулкий подъезд, компания поднялась на третий этаж, и эльфийка изобразила на зелёной массивной двери сложный дробный перестук. С минуту была тишина, потом заскрежетали и защёлкали многочисленные засовы, и дверь, наконец, отворилась.

Сашка с удивлением рассматривал хозяина квартиры, появившегося на пороге с канделябром в руках, в котором горела настоящая свеча. В колеблющемся свете он разглядел человека невысокого роста с окладистой седой бородой и густыми усами. Если бы не ночной колпак и короткая пижамная сорочка кремового цвета, кургузо торчащая на его обширном животе, можно было подумать, что перед ними Санта Клаус, забывший про парикмахерскую и приличия. На вид ему было не меньше ста.

– Мастер Шпакенштирст, – Лемурия склонила голову и приложила руку к груди, а Космодемьян почтительно встал на одно колено. – Прошу простить наше вторжение, да продлятся годы твои! Да будет вселенная твоей мудрости безгранична, а путь к всемирному богатству овеян…

– И вам не хворать, – перебил гном и посторонился. – Так и будете вечно стоять на сквозняке, чтоб ви были все здоровы, или пройдёте уже вовнутрь? – ворчливо добавил он.

Компания гуськом просочилась в квартиру и замерла в безразмерной прихожей, вежливо ожидая, пока гном не запрёт все дверные замки и засовы.

– Муря, иди уже на кухню и сделай себе чай без сахара, и прохвостов своих забирай! – гном направил канделябр на Лемурию и присвистнул: – Нет, вы только посмотрите, какая у неё тазобедренная композиция!

Лемурия одёрнула платье и пошла по коридору, покачивая бёдрами, зная, что на неё смотрят три пары глаз. Люди и нелюди двинулись за ней и затем расположились на уютной кухне Мастера Шпакенштирста. Эльфийка хлопотала за столом, а гном достал с дальней полки маленькую баночку наполовину съеденного варенья, потом подумал и убрал сладости обратно.

– Так что ви хочете от меня в столь поздний час? – гном обвёл всех пронзительным взглядом и добавил, глядя Лемурии в декольте: – Только из-за тебя, милочка, я готов послушать за вашу просьбу.

– Мы отправляемся к Мэрлину, и вполне возможно, что потребуется твоё искусство торговаться и… – Лемурия запнулась и добавила с придыханием, наклонившись поближе к Шпакенштирсту: – И возможно придётся заплатить. Или откупиться.

– Муря, я тебя уважаю, хотя уже забыл за что, – гном не сводил взгляда с прелестей эльфийки. – Но ви только посмотрите на эту патриотку за мой счёт! А я таки буду иметь свой маленький гешефт?

– Ты можешь забрать всю коллекцию Мэрлина, – Лемурия покосилась на Сашку. – Нам нужна только Ариэль.

– Это моя жена, – встрял Сашка и тут же пожалел об этом: гном сердито посмотрел на него.

– Евонная жена умерла, – неожиданно поддакнул Космодемьян и втянул голову в плечи.

– Её Мэрлин забрал, – уточнила Лемурия и взяла Шпакенштирста за морщинистую кисть. – Я очень переживаю, чтобы мы не опоздали: у меня прямо сердце выскакивает! – с этими словами она прижала руку гнома к своей груди, – чувствуешь?

– Ой, не делай мине беременную голову! – поморщился гном, но руку не убрал. – И не надо меня уговаривать, я и так соглашусь. Коллекция Мэрлина! – гном зацокал языком. – Это же чёрт знает, что такое!

– Надо только взять с собой побольше бабла! – ляпнул оборотень и его глаза сверкнули нехорошим огнём.

– Ой, вэй зе мир! Как вам это нравится? – гном наконец убрал руку с груди Лемурии и встал в позу кастрюли. – Я пошёл собираться. Дайте десять минут, и ви меня не узнаете!

Шпакенштирст прошлёпал к громадному сейфу, который занимал добрую половину квартиры и открыл его маленьким ключиком, висевшим у него на груди. Войдя в хранилище, гном достал из ящика чековую книжку, завернутую в пергамент, затем в газетку, и только потом уже, в перетянутый резинкой, мытый целлофановый пакет. Заперев должным образом святая святых, он пошёл одеваться и собираться.

– Хорошо, что Шпакенс… Шпакер… Мастер гном уже сам по себе говорит, – сказал Сашка, прихлёбывая холодный чай без сахара и заварки. – И ему не нужно пить ничью кровь.

– Шпакенштирст за свою жизнь выпил столько крови должников, что ему хватит да скончания веков, – ответила Лемурия, тревожно глядя в окно: на улице уже занимался рассвет.

– Где сейчас Мэрлин? – голос гнома донёсся из недр квартиры.

– В Лондоне! Позаботься, кстати, о транспорте, Мастер Шпакенштирст! – крикнула Лемурия и встала, поправив платье. – Пора в дорогу, друзья: начался парад планет!

– Мы что же, в Англию полетим?! – опешил Сашка, тоже поднимаясь с места.

– В натуре, фраер, – Космодемьян вылез из-за стола. – Смотри, по дороге фанеру с зелёными оленями не сломай.

На пороге кухни появился Мастер Шпакенштирст. На нём были новый лапсердак и хромовые сапоги, на голове канотье, а в руке небольшая пёстрая коробочка, перевязанная крест-накрест ярким бантиком. Гном был похож на купца первой гильдии, собравшегося на ярмарку.

– Вы идёте, слава богу, или остаётесь, не дай бог? – спросил гном.

– Мы идём, – ответила за всех Лемурия и двинулась за гномом. – Спасибо тебе за помощь, Мастер Шпакенштирст. Будем в расчёте.

– Вот малахольная, – пробурчал гном не оборачиваясь, – ты думаешь, что всё уже таки да, так ещё нет!

Они вышли в сереющее утро и взялись за руки: гному и оборотню досталась эльфийка, а Сашке – древняя кисть Шпакенштирста. Он же всучил Сашке коробочку, которая оказалась на удивление тяжёлой.

– Смотри, не урони его! – напутствовал гном.

– Кого его? – спросил Сашка, покосившись на коробку: в ней что-то возилось и шуршало.

– Давай, Муря, неси нас на Николо-Архангельское кладбище, – пожевав губами, сказал гном, не обращая внимания на Сашкин вопрос. – Там сейчас меньше всего любопытных глаз, оттуда сразу в Англию стартанём… да не беги ты, как паровоз, а то, не дай Бог, я догоню свой инфаркт!

– Зачем нам на кладбище? – струхнул Сашка и попытался вырвать руку у гнома. – А почему не сразу в Англию?

– Я вам не ломовая лошадь, – Лемурия хмуро посмотрела на Сашку. – До кладбища, может, я вас и допру, а до Англии – категорически не ручаюсь.

– Что значит «может»? – запаниковал Сашка, но компания уже двинулась по пустынной улице, постепенно набирая скорость и скрылась за ближайшим поворотом, приближая внезапное приключение к долгожданной развязке.

 

***

Это был какой-то безумный полубег-полуполёт, Сашку несколько раз мутило по дороге. При свете дня такое перемещение выглядело более жутким, чем ночью: Сашка видел по мельканию домов, с какой скоростью они неслись, и ему было не по себе. Отчаянно хотелось курить, но он терпел.

Лемурия сбавила обороты уже на территории кладбища – на широкой аллее, выложенной тротуарной плиткой. Вокруг не было ни души. Чахлый газон по сторонам дороги уже кое-где зеленел, и Сашка отбежал полить траву к ближайшему фонарному столбу, предусмотрительно вернув подозрительную коробку её низкорослому владельцу.

– А что это за дом? – спросил он, вернувшись в компанию и показывая на приземистое здание, к которому вела длинная аллея.

– Мне таки стыдно ходить с вами по одной Москве! Это крематорий! – ответил гном и дёрнул за тесёмки, которыми была перевязана коробка. – Вот наш транспорт до Лондона! – торжественно провозгласил он и снял картонную крышку.

Коробка мелко задрожала, будто её поскребли изнутри, и на поверхности показалась маленькая голова ящерицы. Она была покрыта зазубренными пластинами, которые уходили дальше, в невидимую зону.

– Ха! Да это же поясохвост! – воскликнул Сашка. – Я таких ящерок по телевизору видел, в передаче «В мире животных»!

– Таких ты не видел, – заметила Лемурия и посмотрела на крематорий, приставив руку ко лбу козырьком. – Думаю, что аллеи для разбега должно хватить, – добавила она.

– Мы, что, на нём полетим? – засмеялся Сашка. – Вот на этой карапулечке?

Он подошёл к Шпакенштирсту и протянул руку, чтобы погладить ящерку. Поясохвост ничтоже сумняшеся тут же впился в мякоть Сашкиной кисти и повис на руке чешуйчатой гроздью, свернувшись в клубок.

– Мля! – вскрикнул Сашка и затряс рукой, но гадина не отцеплялась, цепко держась маленькими острыми зубами.

– Эй, чушкан, ты думал – в сказку попал? – к Сашке вразвалочку подошёл Космодемьян, осторожно разжал челюсти ящерки и положил её на землю. – Знай мою добрость. Должен будешь.

Сашка с изумлением осматривал мелкие ранки на руке, которые затягивались буквально на глазах. Боль от укуса ушла так же внезапно, как появилась.

– Ну давай, скажи теперь что-нибудь, – обиженно буркнул Сашка, потирая раненую руку. – Не зря же куснул меня, гадская рептилия!

Поясохвост поднял голову и посмотрел на Сашку мудрыми глазами.

– В крови твоей намешано немало чувствую я мой временный друг, – густым басом выдала ящерка и подняла маленькую лапку к небу: – сейчас лететь должны мы опасно промедление!

– Всем отойти! – вдруг крикнула Лемурия и, придерживая подол, побежала в сторону газона.

– А что случи… – начал было Сашка и тут заметил, что ящерка завертелась на месте, как веретено.

Все бросились наутёк, Сашка бежал последним, испуганно оборачиваясь через плечо. В том месте, где начал своё магическое превращение поясохвост, заклубилась чёрная туча, изредка разрываемая фиолетовыми молниями и голубыми электрическими разрядами. Зрелище было настолько захватывающим, что Сашка остановился, забыв, что нужно бежать. К нему рванул Космодемьян и с рёвом сшиб его с ног.

– Лежи, дурень, пока в воронку не засосало! – крикнула Лемурия, пригибаясь к земле.

Гном, зажмурившись, лежал ничком на траве, прижимая к груди заветный целлофановый пакет с чековой книжкой. Все замерли, заворожённые фантастическим зрелищем. Постепенно туча рассеялась.

На её месте стоял исполинский дракон.

Частокол острых пластин на спине с коричнево-зелёным отливом переходил на желтоватую грудь, покрытую жёсткой чешуёй. Дракон расправил кожистые крылья и захлопал ими. Сашка инстинктивно пригнулся: их размах был огромен. Ящер вытянул шею, раскрыл пасть и дохнул струёй пламени в сторону приземистого здания. Сразу запахло палёной курицей.

– Ну вот, ещё один крематорий, – Лемурия поднялась на ноги и отряхнулась. – Только летающий. Похоже, сжёг кого-то ненароком.

– Судя по представлению, настройка всех систем завершена, – пробормотал Сашка, тоже поднимаясь с травы.

Все отряхивались и приводили себя в порядок, с осторожностью подходя к дракону.

– Не знает пока Мэрлин сейчас уже лететь нужно, – пробасил дракон, и тембр его голоса звучал теперь вполне уместно.

– Может быть, вы как-нибудь справитесь без меня? – Сашка испуганно смотрел вверх, на возвышавшегося ящера, от которого шло жаркое марево. – Я-то вам зачем? – малодушно добавил он.

– У каждого из нас своя роль в этой миссии, – сказала Лемурия, подходя к Сашке. – Потому что у каждого есть сила, недоступная другим, – она обвела взглядом притихшую компанию, впечатлённую размерами рептилии и продолжала: – Космодемьян силён, как оборотень и отважен, как волк: мы с ним под надёжной защитой.

– Ну дык, ясен пень! – Космо приосанился, выпятив грудь, и одёрнул смокинг, который давно уже потерял парадный лоск.

– Мастер Шпакенштирст – это хитрый ум и немалые средства: ведь мы не знаем, что нам больше поможет вызволить Ариэль из плена – сила или деньги. Я владею магией и… – эльфийка замешкалась. – И я главное заинтересованное лицо, собравшее всех.

– А я? Чем владею я? – жалобно спросил Сашка, всё ещё пребывая в приступе трусости и слабоволия.

– У тебя есть самая главная сила, – мягко сказала Лемурия, и её глаза впервые потеплели. – Вот здесь, – добавила она и прикоснулась к Сашкиной груди.

– Эм… сила бронхита? – Сашка вежливо кашлянул.

– Ага. Прибудем на место и обкашляем это дело! – Космодемьян сплюнул сквозь зубы и недобро посмотрел на Сашку.

– Дурень ты, – беззлобно сказала Лемурия. – Полетели уже, а то я тебя снова укушу!

– И я тоже! – пророкотал дракон над Сашкиным ухом, и он со страху чуть не взлетел самостоятельно.

– Раз вы все считаете, что моё присутствие необходимо… – начал было Сашка, но его оборвал гном:

– Ну так ви будете лететь, или мине забыть вас навсегда?

– Простите мне минутную слабость, – грустно улыбнулся Сашка и шагнул к дракону.

– Я нисколько в тебе не сомневалась, – сказала Лемурия и кивнула остальным.

– От винта! – заорал Космодемьян и выдал замысловатое па.

Ящер опустил голову к земле, и диковинная компания устроилась у него на спине с тем максимальным удобством, который позволяет средней комфортабельности дракон. Сашка уселся между двух плотных пластин и вцепился в третью, торчащую перед ним. Дракон был горячий и шершавый на ощупь. Остальные сидели рядом, кто как закрепившись на спине рептилии.

Дракон вырулил к началу дороги, вытянул голову вперёд, распахнул кожистые крылья и тяжело побежал по аллее в направлении крематория, словно по взлётно-посадочной полосе. «Только бы не врезался в дом», – думал Сашка, тревожно глядя вперёд. Когда до здания осталось пару десятков метров, Сашка зажмурился и вжался в спину ящера.

– Йо-ху-у! – вдруг завопил Космодемьян, и Сашка почувствовал, что они летят.

Он осторожно открыл глаза и замер в восхищении: город остался далеко внизу, а дракон продолжал стремительно набирать высоту.

***

Томас Теодор Меррилин или Мэрлин, как его знали жители Средиземья, сын богатого аристократа и чародей; владелец потрясающей коллекции криптидов, насчитывающей более пяти тысяч экземпляров фауны и флоры, большинство из которых неизвестны современной науке; собиратель древних манускриптов, документов, фотографий и дневников; обладатель чучел и скелетов поразительных существ, явившихся то ли с других планет, то ли из иных измерений, лежал на кровати с альковом в своём Лондонском особняке и тихо стонал: его настигла инфлюэнция.

Как ни старался Мэрлин обезопасить себя в такой тяжёлый день, когда сама Вселенная словно отворачивается от тебя, какой-то вирус всё же достал его, проник в его плоть и кровь и заставил постанывать самым неприличным образом. Магу и чародею не пристало вести себя столь по-человечески, но экономка покинула его неделю назад по причине болезни своей дочери, и Мэрлину не перед кем было держать своё реноме – вот он и стонал, приложив носовой платок, размером с небольшую скатерть, к разбухшему носу.

В дверь осторожно постучали, и Мэрлин замер: он совершенно не ждал гостей. Попытался сконцентрироваться, чтобы разглядеть через стены незваного посетителя, но обречённо махнул рукой и, кряхтя, встал с кровати.

– Кому я понадобился? – пробормотал чародей, и даже в этой болезненной гнусавости угадывалось его величие и великолепие.

Кутаясь в парчовый малиновый халат, Мэрлин прошаркал в гостевую прихожую и негромко крикнул, стоя перед входной дверью:

– Внемлю!

За дверью послышалось шуршание, короткая перебранка и глухой удар. Через мгновение перепуганный голос пискнул:

– Телеграмма!

«От кого бы это?» – пожал плечами Мэрлин и зашумел открываемыми засовами массивной двери. За ней оказалась разношёрстная компания, состоящая из ослепительной красотки, потрёпанного господина в смокинге, деда и перепуганного парня в зелёном свитере, потирающего зад. Бородатый дед быстро спрятал за спину пёструю коробку и смело покосился на девичье декольте.

Мэрлин прищурился, потом водрузил себе на нос пенсне, которое захватил по дороге со стола, и довольно улыбнулся.

– Лемурия, душа моя, вы опять взялись за старое! – Мэрлин кивнул девушке и добавил: – Но на этот раз вы упакованы необычайно! Лично я экзальтирован вашей инвенцией! Браво, душенька! Вы просто радуете глаз нашего старого гнома, не так ли, Мастер Шпакенштирст?

С этими словами Мэрлин громко высморкался в свою скатерть-платок.

– Простудилися? – участливо спросил человек в смокинге и незаметно встал позади гнома.

– Космодемьян, вам-то, сударь, какая печаль? – добродушно ответил Мэрлин и повернулся к зелёным оленям. – Милейший, я не узнаю вас в гриме!

– Александр, – представился Сашка и замолчал.

– Так вы пришли за Ариэль? – спросил Мэрлин, глядя на Лемурию пронзительным взглядом: простуды словно не бывало. Лемурия не ответила и коротко кивнула.

– Перестаньте мокнуть носом и впускайте уже в дом! – сухо сказал гном. – Сколько можно держать нас пешком в парадной?

– Проходите, господа и дамы, – Мэрлин посторонился. – Однако, не ждал вас так скоро, да и не рад совсем вашему визиту. – И добавил фразу, от которой у Александра всё внутри оборвалось: – Признаться, мне надоело вас всё время убивать.

Компания тихо прошла в обширную прихожую, и не успел Мэрлин запереть дверь, как всё пошло не так, как предполагалось. Космодемьян вдруг завертелся волчком, и через мгновение исполинский оборотень заполнил собой добрую половину пространства прихожей. Он зарычал и двинулся на Мэрлина.

– Голубчик, не утруждайте себя в поисках преференций. – Мэрлин коротко крутанулся на месте и превратился в рыцаря в сверкающих доспехах. – Я с удовольствием уничтожу вас снова! – Его голос, доносившийся из шлема, инкрустированного камнями, звучал уверенно и глухо.

Лемурия топнула ногой и взвилась вверх в своём волшебном образе. Эльфийка стремительно облетела рыцаря, занёсшего меч для удара, и тут же из-под его доспехов повалил фиолетовый дым. Мэрлин пошатнулся и обрушил меч в дюйме от Космодемьяна, срезав клок шерсти с его тела. Оборотень бросился на чародея и чуть не сбил с ног, но Мэрлин стоял как скала. Он сделал пальцами замысловатый жест, стальная перчатка звякнула, и шкура оборотня загорелась. Космодемьян завыл от боли и стал кататься по дубовому паркету, оставляя на нём тёмные подпалины. Завоняло жареной плотью.

– Лемурия! Что нужно делать? – закричал Александр, вжимаясь от ужаса в стену. – Где Ариэль?!

Эльфийка неопределённо махнула рукой и зло посмотрела на растерявшегося Сашку. Потом круто развернулась в воздухе и снова бросилась на Мэрлина.

– Она не ответит! – крикнул гном и побежал вглубь апартаментов чародея. – За мной, молодой человек, если хотите, чтобы этот путь-таки мы проделали не напрасно!

– А почему не ответит? – спросил Сашка, догоняя Мастера гнома.

– Ой вэй, не надо делать удивленных движений! – Шпакенштирст не сбавлял шаг, прекрасно ориентируясь в чужом доме. – Просто закончилось действие вашей крови, – быстро добавил он и свернул к лестнице, ведущей вниз.

– А если… ещё раз укусить?

– Не сработает, – гном на минуту остановился. – Больше на человеческом языке она не заговорит, пока не укусит кого-нибудь другого, чтоб он был здоров. Но понимать её сможет только укушенный, а не вы. – Он побежал по ступеням вниз и крикнул через плечо: – Это таки сейчас не самое главное! Спасите Ариэль, пока не поздно!

Из глубины дома донеслись жуткие крики, Сашка втянул голову в плечи и бросился за Мастером гномом вниз. Они неслись по сумрачному подземному коридору, уставленному деревянными ящиками, картонными коробками, статуями неизвестных людей и чучелами таких чудовищных животных, что Сашка, пробегая мимо некоторых из них, зажмуривался от страха.

Шпакенштирст уверенно двигался почти в полной темноте, словно знал, куда нужно идти.

– Откуда вы знаете, где Ариэль? – спросил Сашка на бегу, кашляя и задыхаясь в очередной раз за время этого удивительного путешествия.

– Не кидайте брови на лоб, молодой человек! Это магия, – сказал Мастер гном, словно это всё объясняло. – А вам пора бросить курить, а то не добежите до своей любви.

– А далеко ещё? – сдавленно спросил Сашка, прислушиваясь к звукам, доносящимся сверху.

– Уже, – ответил гном и внезапно остановился.

Сашка глянул туда, где стоял Шпакенштирст, и обомлел.

В золотом гробу, прислонённом к стене, стояла высохшая мумия. Её глазницы ввалились внутрь, жёлтая кожа пожухлым пергаментом обтягивала острые скулы и челюсти, словно раскрытые в последнем крике. Потускневшее платье ещё несло отпечаток роскоши, но больше всего бросались в глаза пышные волосы, обрамляющие смертельный оскал: они совершенно не изменились. Страшный истукан замер, прижав костлявые руки к груди, словно держался из последних сил, так и не отдав никому своё сердце.

Сашка содрогнулся: это была Ариэль.

***

– Ну идите уже, шо ви мне сердце рвете! – гном попятился, уступая Сашке место перед гробом.

– А что я должен делать? – шёпотом спросил Сашка, боясь, что мумия его услышит и накостыляет за незнание основ реанимации.

– Тут я вам не советчик, – ответил гном и отвернулся. – Делайте что-нибудь: у нас осталось не так много времени. Если оно вообще осталось…

Сашка шагнул к мумии и осторожно прикоснулся пальцем к впалой щеке. Кожа была сухой и холодной на ощупь. Тысячи мыслей пронеслись в Сашкиной голове и отчаяние наполнило его душу: он не знал, что от него требуется. Или знал?

Решившись, Сашка откашлялся и, зажмурившись, прикоснулся губами к развороченному оскалу. Пахнуло сандаловым маслом, и Сашка торопливо прервал свой шершавый поцелуй. Он отпрянул от мумии и тревожно посмотрел в её мёртвые глазницы. Ничего не произошло. Совсем.

Сашка заскулил. Он вдруг вспомнил, как они ласкались на сеновале в деревне, и Ариэль пахла не сандалом, как сейчас, а свежескошенным сеном и утренней зарёй. Её поцелуи были такими сладкими, такими чувственными… Тоска накрыла его, щемящей болью отозвавшись где-то в груди, Сашка наклонился и обнял сухое воплощение его потерянного счастья.

– Принцесса моя, – прошептал он бескровными губами и припал к ней настоящим поцелуем, полным нежности и любви.

Прошла целая минута вечности. Сашка не отрывался от Ариэль, витая в своём мире грёз, то ли пытаясь оживить любимую, то ли прощаясь с ней навсегда. И не замечал, как стали наполняться жизнью её чресла, как возвращалась плоть, как розовела кожа, как дрогнула и задышала грудь, как забилось её горячее сердце.

– Любимый мой, – прошептала Ариэль, на мгновение оторвавшись от его губ. – Я знала, что ты найдёшь меня! – и ответила на поцелуй.

Сашка, онемевший от счастья, не выпускал из рук любимую, словно боясь, что она пропадёт, растает в сумрачном подвале чародея.

– Я не сильно умею сказать, но хочу, – проговорил гном. – Ви таки молодцы! Но не пора ли таки нам убраться отсюда подобру-поздорову?

Сашка не помнил, как они дошли до чародея: он не спускал влюблённых глаз со своей счастливой жены, держа её за руку…

Мэрлин полулежал на паркете в своём парчовом халате, прислонившись к Космодемьяну. Голова Мэрлина свешивалась под неестественным углом, а оборотень окровавленной пастью держал его за горло. Помятая, но гордая эльфийка, сидевшая на кресле, устало подняла голову и посмотрела на Ариэль. Их взгляды встретились.

– Мама! – прошептала Ариэль и бросилась к ней навстречу.

Сашка ошарашенно смотрел, как его жена, легко оттолкнувшись от пола, вспорхнула маленькой прелестницей и завертелась в воздухе с Лемурией в радужном танце. Две пары серебристых крыльев словно звенели в унисон.

– Мама?! – изумился Сашка и сполз по стеночке на пол.

– Таки да, – кивнул гном и достал целлофановый пакет с чековой книжкой. – Лемурия – эльфийская королева, а твоя Ариэль – принцесса эльфийского королевства. Ты разве не знал об этом?

– Таки нет, – в тон ему ответил Сашка и заулыбался. – Значит, я не напрасно называл её принцессой?

– Пока вы тут целуете друг друга в пупок, мне нужно закончить то, для чего, собственно, я тут собрался, – сухо заметил гном и повернулся к оборотню. – Оно ещё живо?

Вместо ответа Мэрлин захрипел и приподнял голову. Взгляд его был подёрнут свинцовой плёнкой.

– Дружище, да не будет тебе в тягость… – сипло сказал Мэрлин, и Космодемьян отпустил его горло.

Чародей сел и потёр шею. Потом посмотрел на окровавленную руку и спокойно вытер её о малиновый халат.

– Вижу, вы забрали Ариэль, – тихо сказал Мэрлин, глядя на счастливого Сашку, у которого на коленях уютно устроились две царственные особы. – Значит, Эльфийское королевство мне теперь не принадлежит.

– Щоб вы так жили, как прибедняетесь! – гном раскрыл чековую. – Скажите, почём стоит ваш подвал с сокровищами? Мне обещали между здесь полный гешефт.

– Ваши слова, уважаемый, бурлеск чистой воды. Равно как и вы — акциденция древности, – Мэрлин тяжело поднялся на ноги и добавил: – Нет.

– Почему нет, когда да? – Гном сделал знак оборотню, и тот угрожающе зарычал.

– Я недосягаем для ваших дерзновенных аргументов и дедукций, но… – Мэрлин с опаской посмотрел на оборотня и повернулся к гному. – Ох, и плутоват же ты, шельма!

Сашка перестал вслушиваться в бормотание двух магических существ, которые всецело погрузились в цифры и расчёты под неусыпным контролем Космодемьяна. Сашка влюблённо смотрел на двух эльфиек, старую и молодую, которые ворковали между собой на птичьем языке. Он ни черта не понимал. Наконец, все договорённости были достигнуты, и Мэрлин поплёлся вглубь дома восстанавливать своё здоровье и подсчитывать убытки.

Не успел Сашка опомниться, как Ариэль щёлкнула пальцами, и все вмиг очутились на берегу какого-то моря. Ветер пошевелил Сашкины волосы и ему стало… хорошо.

Шпакенштирст уселся прямо на песок и углубился в расчёты, делая пометки в маленьком блокнотике и улыбаясь в усы. Космодемьян уже в образе человеческом приводил в порядок свой смокинг, а Лемурия настороженно смотрела на Сашку.

– Странно, что ты можешь говорить, а твоя мама – нет! – весело сказал Сашка. – Щёлк! И мы на месте, а не тащимся гуртом с неприличной скоростью…

– Мама на пенсии, а я – царствующая принцесса, и у меня есть свои привилегии, – ответила Ариэль, отводя глаза.

– Раз так, принцесса моя, может пойдём уже домой? – сказал Сашка и подмигнул: – Как-нибудь доберёмся с твоей помощью.

Ариэль взглянула на него с такой болью, что у Сашки остановилось сердце.

– Мне нельзя с тобой, любимый, – глаза Ариэль были полны отчаяния и слёз. – Мама не справится с королевством без меня. Меня и так не было больше года, и пора приводить королевство в порядок. Я влюбилась в тебя и сбежала, а теперь… я должна вернуться.

– А… мне с тобой? – упавшим голосом прошептал Сашка.

– Тебе нельзя со мной, – еле слышно ответила Ариэль. – У нас волшебное королевство, а ты – простой смертный… – по её лицу побежали слёзы. – Даже если бы ты смог проникнуть к нам, ты всё равно не стал бы моим мужем: ты не королевской крови…

Сашка замер и посмотрел на Ариэль странным взглядом. Потом вдруг стал вертеться на месте, разбрызгивая песок, летящий из-под ног во все стороны. Вокруг него сгустились тучи, и с ясного неба ударила молния в песочную круговерть.

Когда всё рассеялось, на берегу моря стояло странное существо: приземистый, не больше таксы, дракон с вытянутыми эльфийскими ушами и телом, покрытым волчьей шерстью. Расправив кожистые крылья и помахав ими в воздухе, Сашка повернул к Ариэль изумлённое человеческое лицо.

– Охереть не встать, – сказала Лемурия, и Сашка понял её с полуслова.

– Его-таки покусали все, кому не лень, – гном оторвался от расчётов и посмотрел на остолбеневших эльфиек. – Теперь это такой суржик, что ему прямая дорога в ваше волшебное королевство.

– Любимый! – завизжала Ариэль и бросилась на шею волосатому мутанту. – Мой ласковый и нежный зверь, – проворковала она и звонко чмокнула Сашку в губы, – у тебя теперь королевская кровь, значит…

– Ничего это не значит, – с болью в сердце перебила Лемурия свою дочь. – Разве ты забыла, что, помимо королевской крови, принц должен быть богат? А чем богат твой Сашка? Сардинами в томате?

Ариэль отпустила любимого и с тоской посмотрела на мать.

– Погодите! – Сашка так разволновался, что не знал, к кому обращаться. – Я люблю тебя, принцесса! Лемурия, я люблю её, слышите?! Я заработаю! Я… я… возьму ипотеку!

– Богатство должно быть не социалистическим, а волшебным, – грустно ответила Лемурия. – Вот если бы ты укусил какого-нибудь…

Ни слова не говоря, гном вскочил на ноги и быстро побежал, как подорванный, по берегу неизвестного моря.

Первой зашлась от хохота Ариэль. Космодемьян тоже повалился на песок, давясь от смеха и не обращая внимания на только что вычищенный смокинг. Лемурия, рискуя поломать свои крылья, каталась по песку, икая и захлёбываясь.

Сашка прищурился, определил направление и, взяв поправку на ветер, побежал в сторону улепётывающего Шпакенштирста. Набрав скорость, он легко оттолкнулся от земли и заработал крыльями, летя навстречу новой волшебной жизни, надежде и любви.