СОПЕРНИЦЫ

«Так вот ты какая. Знала, что ты есть, чувствовала, догадывалась, но никогда не видела воочию. Молодая. Гораздо юнее, чем я могла бы представить, думаю даже наша младшая дочь старше тебя…»

«Что ты так смотришь с презрением, напридумывала себя всякого, уже обвешала нас штампами. Да откуда знать тебе, как и что на самом деле было между нами…»

«…и чем ты зацепила его? Абсолютно простая, подросток с паспортом, даже в женщину еще окончательно не превратилась. Какая-то неказистая, ломкая, одни только глазёнки наглые. Или… или просто красивые?…»

«…да, наверное, думаешь, спала с ним за деньги. Что с него еще взять? Да вот то и брала, что он давал. Всю жизнь давал – тебе, а ты не брала. Не замечала. Не понимала. Не видела его глубже взгляда, глубже постного «люблю», глубже шероховатого поцелуя перед сном. Он у тебя просто «был», а большего тебе, твоей бабской натуре и не требовалось…»

«…ну да, наверное в этих бесстыдных глазах и черпал вдохновение. Эк его несло последние годы, сочинял все что-то, рисовать начал. С головой в свои чудачества погрузился, не до семьи, не до меня. А мог бы ведь и в большие люди выбиться, значимым человеком стать. И для детей путь расчистить, и достаток прибавить. Ну, чтоб все как у людей. А он… всю жизнь гонялся за призрачными музами, да вот такими вот пигалицами, ну оно в итоге и свело его в кому…»

«…думаешь, из-за денег с ним была? Да у него и денег-то не было, сама ему помогала. Книгу выпустили, выставку работ, творческий вечер. Я не говорила, сколько это все стоит, а он и не спрашивал, да и зачем ему. Он человек творческий, пусть творит, а что деньги… денег много. Если надо, еще принесу. Отец покойный много оставил, за жизнь не истратить…»

«…даже интересно, было что между вами, или так, платонически, за ручку держались. Меня-то он давно в постели забросил, а может и не мог уже, потому и не сознавался. Уж не думаю, что ты в нем самца пробудить могла. Разве что с виагрой… Постой, а не от этого ли его инсульт скрутил. Ну и сучка…»
«…гадаешь, спала с ним или нет? Ну конечно, а что еще зрелому с молодой делать, не о высоких же материях беседовать! Но ты если сама вся штампами обвешана, так не цепляй на других, если не знаешь. А мы вот,представь себе, о высоких материях говорили. И не было между нами ничего. Просто потому что нам это не нужно было…»

«… ну что ж одно радует. Отбегался. На тебе его кобелинный марафон и закончится. А то «я –поэт, человек ранимой тонкой души…» Тьфу! Трепло. Нет бы, книгами своими зарабатывал, так только в убыток все эти его искусства…»

«…если и было что между нами, так только на уровне наших душ. Что, думаешь, мне телесных контактов не хватало? Всякие были, а вот такого как он, впервые встретила. Он во мне душу разглядел, а не тело, и в свою позвал, пригласил, показал, а там… там целые сады цветущие, водопады, леса, хребты горные. Да разве понять тебе, дальше штампов и не смотрела никогда…»

«…стоит, браслетик на ручонке потирает, тоненький, золотой. Уж не он ли подарил. Мне-то уж давно никаких подарков не делал. Ну, подумаешь, на курорт пару раз вывез. Так и тур подешевле выбрал. Никакого allinclusive, скучные экскурсии по ущельям, да еще и под ноги постоянно глядеть, чтоб на змею не наступить. Эх, вся жизнь с ним в последних рядах…»

«…для тебя, наверное, и слово «душа» ничего не значит. Рассказывал он, как на курорт тебя возил, хотел красивые места показать, поделиться тем, что сам видит, что ощущает. Не получилось. Пустая ты, оболочка одна, набор примитивных желаний. Никак не с тобой этот человек должен был жизнь прожить. Зато мне, мне он целый мир показал, без всяких поездок, туров и экскурсий…»

«…ну что ж, он не скоро выкарабкается, да и будет ли уже прежним. Тебе-то точно такой уже ни к чему. Так что беги, девочка. Пришла, навестила, пора и честь знать… дальше мы сами как-нибудь. Без сопливых обойдемся…»

«…мне плевать, что ты о нас думаешь, да и думай, что хочешь. Мне он целую вселенную подарил, сделал меня счастливой, показал, что такое любовь, что такое жизнь, настоящая жизнь, а не шаблон в котором ты и тебе подобные жить привыкли. Он мне целую дорогу открыл и мне есть куда двигаться. А ты… да мне даже тебя не жаль. Пустая жизнь у тебя. Не наполненная получилась… Пустая!»

Вдруг кардиомонитор, все это время издававший мерные звуки в такт биению его сердца, непрерывно запищал на одной ноте, и ломаные линии на экране сменились ровной зеленой полосой. Он умер.
Пожилая женщина, грозно посмотрела на соперницу и плотно сжала губы.
А по щеке молодой девушки скатилась одна слеза. Она развернулась и вышла из палаты.