Вместе с Леной, мы, гуляем по зоопарку. У неё новая стрижка. Длинная чёлка теперь почти закрывает глаза. Мы стоим у вольера с пумой, но раскалённое июльское солнце слишком жарит и животное где-то прячется. Вчера я проезжал мимо Лениного дома и видел там Porsche Олега, и я совершенно не представляю, что это всё могло бы значить.
Скоро полдень и жарит просто невероятно, выпаривая из головы остатки разума. И зачем ей понадобилось болтаться в такое пекло по зоопарку? Мы разглядываем верблюдов. Вокруг полно киргизов или узбеков. Они много смеются и разговаривают на своём непонятном языке. Мимо нас проходит толпа ребятишек. Они идут парами и громко галдят перебивая друг друга.
Лена говорит, что не отказалась бы от диетической колы со льдом. Я бы с удовольствием выпил холодного пива. Вся эта прогулка меня ужасно напрягает. Из головы не выходит припаркованная у её дома машина Олега. Лена заметила киоск с напитками, и мы идём к нему. В этом месте невероятно пусто, детишки скрылись за поворотом, и мы остались вдвоём. Лена идёт впереди. Вокруг ни души. У меня проскальзывает мысль, что если я её соберусь убить, то это никто не заметит.
В киоске не оказалось диетической колы и Лена взяла обычную. Я купил пиво, которое оплатила она, потому что я забыл дома бумажник. Мы сидим на лавке напротив вольера с бурым медведем, из-за жары он выглядит абсолютно безумным.
– Как думаешь у некрофилов есть различия по половым предпочтениям? – спросила Лена.
– Что ты имеешь ввиду?
– Ну, знаешь, есть типа, некрофилы-геи, которые, скажем, предпочитают трахать только трупы мужчин? Или некрофилам всё равно кого трахать, лишь бы это было остывшее тело?
– Никогда не задумывался над этим. Почему ты спрашиваешь?
– Не знаю, – пожала плечами Лена. – Просто пришло в голову.
У вольера с медведем собралась небольшая толпа детишек и они начали кидаться в него монетками.
– А ты никогда не думал, как это, трахать мёртвое тело?
– Никогда. Слушай почему тебя так волнует тема некрофилии? Почитай, не знаю, там какую-нибудь научную брошюру или посмотри видео на Ютуб.
– Просто, в некоторой степени, мы все так или иначе мертвы и по сути, в том или ином виде занимаемся сексом с трупами. Трахаемся с неодушевлёнными телами.
Я постоянно думаю про Олега, но спросить не решаюсь. Интересно, так ли это было для меня важно, если бы Ленин отец не был финансовым директором в той фирме, в которой я работаю? Они с Олегом встречались два года, но, по её словам, ничего серьёзного – он просто ОК! Он мне как старший брат, как однажды сказала про него Лена. Старший брат, с которым она периодически трахается. Я иногда пересекаюсь с ним в “РИО”. Олегу около двадцати: подтянутый, загорелый, светловолосый, с улыбкой на двадцать тысяч баксов.
Мы проходим мимо слонов, огромных и неповоротливых, выглядящих невероятно усталыми и одинокими.
– Смотри, тот слон похож на тебя! – говорит Лена снимая его на свой новенький седьмой iPhone, который ей подарил Олег.
Недавно сделанная Леной пластика заметно округлила её лицо и выровняла нос. Грязные утки трепыхаются около плавучих домиков. Парень с девушкой бросают им хлебные крошки – это выглядит до невозможности неестественно и тошнотворно. В конце концов, всем от кого-то, что-то нужно. Мне от Лены нужны её деньги и возможные перспективы, а этот парень, просто хочет трахнуть девчонку и поэтому разыгрывает из себя такого себе романтика.
Мы зашли в закусочную. Лена выудила из бургера мясо, булку с салатом оставив на тарелке. Я не спеша пью колу со льдом, есть совершенно не хочется. Лена доела мясо и закурила.
– Лен, по-моему тут нельзя курить, – замечаю я.
– Меня, на самом деле зовут Гретта – мне триста лет, и я оборотень, – глядя мимо меня говорит Лена. – Я жила вместе с родителями, на отдалённом хуторе. Однажды, я пошла в лес собирать ягоды и на меня напал огромный волк. С тех пор каждое полнолуние я превращаюсь в страшного зверя и брожу по городу в поисках очередной жертвы.
– Я вчера видел машину Олега около твоего дома.
– Лет через пятьдесят или может меньше, ты умрёшь, как и все вы. Знаешь, как это тяжело терять людей, к которым привязываешься?
– Как например Олега? – уже начинаю заводиться я.
– Мне вас всех, правда, жаль. Вы люди такие ничтожные в своих жалких попытках вознестись над временем. Вы думаете, что будете жить вечно, а потом щёлк и кто-то потушил свет.
– Он по-прежнему тебя трахает? – уже не могу остановиться я.
– Знаешь, как прекрасен свет холодной луны. Волнующий и манящий. Нет на свете ничего прекрасней его…
Обратно мы прошли мимо фламинго, гордо стоявших вытянув шеи. Грязные и свалявшиеся перья, растрёпано торчали в разные стороны. Я подумал про стажировку в Лондоне этой осенью, которую мне обещал Ленин отец и, наверное, не так важно, что делал Олег вчера у Лены дома. В конце концов – это их история и мне до неё не должно быть совершенно никакого дела. Как и этим несчастным фламинго до нас.
Автор публикации
