Когда всё сломалось в этом мире, Женька не смог бы посчитать с точностью до дня. Просто все были счастливы в пределах своих желаний, женились, на ком хотели, заводили детей, домашних питомцев. Дома строили, опять же. А теперь жена и ребёнок спрятаны в горах, и никто не сможет точно сказать, живы ли они ещё, сам он сидит на оголившихся корнях чудом уцелевшего одинокого дерева в пустыне, захватившей всю Африку, в тысячах километров от родных и размышлял, стараясь максимально использовать важные минутки отдыха. Рядом расположились товарищи — команда из спортсменов, военных, учёных. Они прятались от жары под специальными накидками, и дожидались снижения температуры воздуха — по холодку можно было пройти. Опять же, ночью в пустыне никто лишний не шарахался.
Женьке не спалось. Вполне может получиться, что сегодняшняя ночь последняя в его жизни, тратить её на сон глупо. Он запрокинул голову, любуясь темнеющим небом всех оттенков песка. Вообще, оно, конечно, голубое, но тут уже, как говорится, не до выбора.
Если так подумать, то люди сами оказались виноваты в своей вечной жажде новых знаний. Да, конечно, кто бы мог догадаться, что неведомая штука, найденная астронавтами на астероиде, мирно летящем в космосе достаточно далеко от Земли, может оказаться передатчиком. Начиналось-то великолепно. Учёные мира ликовали, потрясая этой самой непонятной ерундой на всех каналах — как же, люди не одиноки во вселенной! Есть и другие расы, ведь это, несомненно, аппарат, техническое чудо, само по себе оно не может появиться, однозначно являясь порождением разума.
Дорадовались.
Неизвестный прибор сканировали, измеряли, подвергали излучению всяческих волн, но так и не могли понять, для чего он создан и каким образом оказался настолько близко к Земле. Расчёты траектории астероида ничего не дали. Ну, летает себе каменюка, притягивает к себе разные мелкие частицы и плывёт дальше. Ни логики, ни конечной цели. И надо же было людям именно этот астероид выбрать для изучения.
Женька помнил, как смотрел в детстве видеосъёмки с корабля — их часто транслировали по всеобщей видео-сети — люди ходили по поверхности астероида, собирали образцы, бурили скважины, чтобы добраться до глубинных пластов. Особенно памятно было обуявшее всех ликование, когда они нашли неизведанную…хрень, этот отрывок потом часто использовали журналисты в своих репортажах, когда всё стало плохо.
Вот так всегда, сначала сломали, потом полезли в инструкцию. Как яйцеголовые умудрились этот прибор включить, так никто и не понял. А тот возьми, да и пошли какой-то сигнал, которые люди от неожиданности даже отследить не успели. И всё. Штука выполнила, что должна была, а потом взорвалась, похоронив вместе с собой всю лабораторию, да так, что воронка, говорят, на километр в ширину образовалась, а застывший песок на месте взрыва не могли пробить ни одним буром.
Женька поёжился от зарождающегося ночного ветерка, но менять местоположение отдыха не стал. Какая теперь разница, где сидеть или лежать, если вокруг одна пустыня. Да и адаптируется он быстро, зачем портить себе лишними движениями отдых. Скоро уже всех поднимать и снова отправляться в путь. Их странные средства передвижения, больше всего напоминающие самокаты без колес, уже зарядились, запитали батарейки, изобретённые специально для этого похода, и были готовы к работе. Ещё десять минут и подъём.
Нет, действие всё же развивалось не как в страшных фильмах, когда буквально на следующей же неделе прилетают страшные инопланетяне и начинают воевать с землянами. Хотя военные всего мира, будем честны, пару лет были настороже. Мало ли что прилетит из космоса. Но время идёт, родились новые проблемы, некоторые страны поменяли своих руководителей и чиновничий аппарат, кто-то ссорился, кто-то мирился — постепенно происшествие с лабораторией забылось.
А потом случилось странное. Через восемь лет, семь месяцев и тринадцать дней после того, как неизвестный аппарат послал свой сигнал, вышки связи, стоявшие на территории континента Африки, перестали работать. Ни радио, ни цифровых сигналов — как будто континент перестал существовать, хотя спутники при облете планеты показывали общую целостность земель. Никаких природных катаклизмов или техногенных катастроф. Ни-че-го. Только вот связь с континентом исчезла, как будто её и не было никогда, да попытки настроить детальную съемку не удались. Вертолёт с журналистами на подлёте к Алжиру потерпел крушение, успев оставить странное сообщение, что в море стоит корабль алжирского флота рядом с лодками разных калибров, на которых находится много людей.
Высланный на разведку сторожевой корабль ВМС Франции обнаружил обломки вертолёта, словно бы упавшего в воду, а также дрейфующие корабли в миле от места катастрофы. Катер застыл недалеко от раскиданных частей вертолёта, потеряв питание, и его пришлось оттаскивать с помощью вёсельных лодок. При вскрытии обнаружилось, что вся электрическая сеть катера сгорела в буквальном смысле. Всё превратилось в труху. На вертолёте обнаружили то же самое.
Подобие сообщения удалось восстановить только почти забытым уже способом — семафорной связью. По счастью, что на французском, что на алжирском кораблях нашлись знатоки, которые смогли расшифровать сигналы. Так все и узнали, что люди на континенте по большей части живы, но повсеместно отключилось электричество, даже кардиостимуляторы, и те замолчали. Корабли и яхты встали там, где их застал момент. Передвигаться можно было только на своих двоих или на вёслах и парусах, если нужно плыть.
Видимо, тогда всё и началось. «Стена», окружившая Африку, оказалась вполне реальной и опознаваемой только дальними радарами. Вблизи на первый, человеческий, взгляд всё было нормально, но все приборы, подходившие к барьеру ближе одной мили по морю, переставали работать навсегда. Летательные аппараты также заканчивали свой жизненный путь, стоило им приблизиться к загадочному явлению. Потеряв несколько разведывательных дронов, военные выяснили, что над поверхностью континента можно было пролететь только очень высоко — на уровне оптимального воздушного коридора для пассажирского самолёта. Но записывающая техника показывала только отражение.
После изучения поведения рыб, которые спокойно плавали сквозь эту стену, некоторые смельчаки попробовали переплыть на другую сторону. Удивительное дело — даже вёсельная лодка останавливалась, задев носом барьер, который пружинил, словно плёнка, и отталкивал от себя предмет. Только те, кто снимал с себя все устройства, могли проплыть несколько метров до дежуривших лодок, где встречали беженцев.
Женька окончательно растянулся на песке, привыкнув к изменившейся температуре воздуха. В пустыне всегда так — днём невыносимая жара, от которой нет спасенья, ночью наступает холод. Хоть что-то эти твари изменить не смогли. Хотя старожилы, когда рассказывали, куда ему нужно двигаться, предупреждали о более низких температурах. Видимо, работают башни пришельцев.
Собственно, намерения «гостей» стали понятны практически сразу. Они окопались в пустыне, где чувствовали себя вольготно и как будто бы дома, после чего, уже не скрываясь, поставили свои башни. И на Земле начала подниматься температура. Сначала это было почти незаметно, да и пришельцы на остальные континенты не распространяли свой видимый интерес, а потому отдать им Африку спешно собранное собрание руководителей всех стран посчитало малой жертвой. Страны Европы предоставили убежища тем жителям континента, которые решили покинуть свой более неуютный дом и смогли преодолеть барьер, поставили караулы вокруг, и на этом посчитали свои обязанности выполненными. Новые соседи на контакт не шли, условий не выставляли. Снять их сверху с помощью спутника не получилось — купол барьера отражал любые попытки подсмотреть, что там происходит.
Простые люди ещё толковали между собой, и строили теории, кто к ним пожаловал. Некоторые говорили, что видели их и они похожи на огромных ящериц. Группа товарищей вообще сравнивала новых жителей Земли с динозаврами, которые развились до космических технологий.
А температура всё увеличивалась. В океане вспыли брюхом кверху глубоководные рыбы, не выдержав поднявшейся температуры. Сейсмическая активность также насторожила людей — проснулись вулканы, до этого спавшие много лет. Северные животные остались только в зоопарках, где им сохраняли условия для жизни. Пустыни с каждым годом захватывали всё большее пространство. Пришельцы сохраняли безмолвие.
Женька напоследок полюбовался на фото жены и сына, которых он не видел уже довольно давно, аккуратно спрятал его обратно во внутренний карман костюма, после чего встал с песка, отряхнулся, как мог и направился будить товарищей. Хмурые люди на прикосновение ладони открывали глаза, молча поднимались, и споро, но не суетливо, собирали лагерь, спрятанный под маскировкой, не отличимой от песка. Это покрытие здорово помогало не только спрятаться от жары, но и спасало оборудование от излучения барьера. Благодаря ему работали их батарейки, которые стали буквально залогом выживания.
Говорить никому не хотелось. Даже неугомонный Джон Ларсон, здоровенный подрывник из Канады, не улыбался по своему обыкновению. Похоже, тоже что-то чувствовал. Женька ободрительно ему улыбнулся и махнул рукой, намечая направление.
Раньше по пустыне ходили караваны, которые ориентировались на звёзды. Сейчас континент накрывал купол, отражающий, по большей части, песок. Небо было ржавое, низкое и, хотя солнечный свет проходил легко, привычных созвездий увидеть не удавалось. Поэтому двигались с помощью каких-то шарлатанских изделий, найденных в музеях. Как ни удивительно, эти доисторические для любого современного человека предметы до сих пор работали — вели в нужное место. К одной из башен, выстроенных пришельцами.
Пусть с опозданием, но правители стран услышали мысль, а точнее, даже вопль учёных. Людей убивали. Самым варварским образом. Медленно поджаривая в собственном соку. Пришельцам не нужны люди, они для них несъедобны. Гостям нужна жара и песок, и именно этим они сейчас занимались, превращая города и страны в пустыню.
И вот теперь шестнадцать добровольческих команд — восемь основных и ещё столько же запасных — шли по пустыне, чтобы каким-то образом проникнуть в башни и включить там «заморозки». Для Женьки эти технологии были чем-то из разряда магических устройств из блокбастеров. Замораживающие лучи или кубы — всё это не вязалось в голове у мужчины, но ему и не нужно было знать, как это работает. Его задача провести команду через территории, и за неимением лучшей кандидатуры вызвавшийся инструктор по пешим походам и гид-историк Евгений Журавлёв вошёл в одну из команд, и вот уже третьи сутки по обновлённым, а по факту, нарисованным от руки картам вёл людей на смерть.
Что они оттуда не уйдут живыми, понимали все с самого начала. У каждого было за что умирать. Их подводник, например, который прокладывал путь под водой для перехода на континент, был из местных жителей, и мстил за своих коллег, которые погибли, не сумев выбраться из подводной лодки, что попала под действие барьера. Канадец вызвался в порыве патриотизма — его страна горела в пожарах, и охладить планету было единственным шансом хоть что-то спасти. Россия, чьим представителем оказался Женька, также страдала, северные регионы не могли вместить всех желающих туда переселиться. Мародёры пировали, полиция практически опустила руки, проигрывая в войне с ними, а руководство страны объявило военное положение и комендантский час, которые, впрочем, ни от чего не спасали. Еды становилось всё меньше, убийств от отчаяния и желания выжить всё больше.
Но толкала Женьку вперёд отнюдь не любовь к своей стране. Он любил конкретных людей, которым желал спокойной жизни, и только ради них вышел в своё время из пещер, где укрыл несколько семей, и записался в добровольцы, стоило услышать по радио призыв о мобилизации.
Он тихонько рассмеялся, вспоминая историю отбора в команде. Тогда в штабе ожесточённо спорили, кому пробираться на территорию противника. Спорщики выдвигали одну идею за другой, в конце концов заявив, что если все так хотят заявиться в смертники, можно выбрать кубиком. Женька тогда поморщился от бредовости ситуации и положил на стол бумагу, где чётко, по пунктам написал свои знания как инструктора и историка ровно по тем территориям, по которым им предстояло идти.
Так он оказался тут. В сердце пустыни, которую любил, исколесил в молодости вдоль и поперёк на археологических раскопках, к которым присоединялся каждые летние каникулы, а потом остался тут работать гидом-историком для туристов, что хотели увидеть интересные места. Показывал останки съемочной площадки «Звёздных войн», — по правде говоря, это была уже третья, отстроенная с нуля, площадка, оригинал давно почил в бозе — устраивал ралли по песку с сумасшедшими водителями, которые буквально взлетали вертикально, штурмуя барханы на своих тяжелых джипах. Он любил свою работу, пустыню, людей, что тут издавна жили. Даже дурацкую их одежду полюбил, оценив удобство белых свободных одежд, в которых не скапливался вездесущий песок.
Сейчас не было уже тех людей, хотя часть племён, живших в пустыне, укрылись в скалах, в бывших «природных» отелях. Запас свечей и дров у них подходил к концу, еда уже давно осталась только синтетическая, а потому отряд, несущий, пусть даже предположительную, но желаемую смерть захватчикам, был встречен очень дружелюбно. Собственно, именно по их картам Женька сейчас и вёл людей. Собственно, иначе они бы потерялись — границы, которые были в памяти у гида, давно сменились, города опознавались только по вершинам мечетей, ещё торчащим из песка. Здесь всё умерло. Восстановить Африку в случае успешного выполнения их миссии будет почти невозможным в ближайшие пару столетий.
В их силах попробовать спасти тех, кто ещё умудрялся выживать. Детей, приспособленных к новой реальности, мужчин и женщин, способных восстановить мир таким, каким он был раньше. А если получится, то и лучше. Женька снова улыбнулся и непроизвольно коснулся рукой кармана, где лежала фотография семьи. Два блондина на переднем плане и он, как большое тёмное пятно позади. Стена и опора для любимых людей. Сын рвался с ним, но пришлось вызвать его на «взрослый» разговор и объяснить, что он, Женька, сделает всё, чтобы дать возможность сыну работать. Кому-то нужно будет заново зарождать жизнь на планете. И это будет сложно, пусть готовится.
Небо всё темнело. Пора выдвигаться. К утру все команды должны добраться до башен, собрать на местах химические взрыватели, без единой капли электричества, и разнести всё к чёртовой матери. Женька рассчитывал, что звук взрыва их башни будет такой силы, что донесётся до расположенной от них в сотнях километров «башни-близнеца». Люди там ждут сигнала, чтобы породить цепную реакцию. Барьер должен погасить сам взрыв, а если повезёт, то и разрушится после этого сам. А дальше сработают «снежки». Так любовно эти маленькие снежно-ядерные реакторы называет единственный учёный в их компании, француз Жан. Он не расстаётся с чемоданчиком даже во сне, утверждая, что этот приборчик, работающий исключительно химическим образом, устроит пришельцам персональную зиму. То, что технология работает, Женька уже верил — лично нырял в тех сугробах, что закрыли горную гряду в Турции. Осталось сделать так, чтобы всё сработало в самый ответственный момент.
Связи не было. С непонятной уверенностью, что все команды дошли до своих целей, Женька запахнул плотнее края геллабы, закрываясь от ветра, закинул за спину заметно полегчавший рюкзак, где оставались последние капли воды и питательных батончиков, и махнул рукой отряду, начиная движение. Почему бы и нет? Сегодня отличный день для смерти.
Другие публикации автора:
Автор публикации
Заинтригован) хочу продолжения)))
Его точно не будет, рассказ закончен. Дальше должна работать фантазия читателя:) получится у ребят или нет? Но мне кажется, что название служит неплохим спойлером к тому, что будет дальше)
-Не хотите ли рюмочку коньяку?
-Почему бы и нет!
-Ну, нет – так нет. (с)))