Рассказ №31 Шаг в бездну

Когда она вышла в окно в двадцать пятый раз, поняла, что теперь уже всё — как прежде точно не будет. Привычное действие обернулось шагом в бездну. Она отчаянно пыталась зацепиться за воздух и думала, что как дура сверкает сейчас своими пусть и кружевными, но трусами, юбка прилипает к лицу, на футболке пятна и вообще видок у неё на асфальте будет ещё тот — врагу не пожелаешь. Интересно, а если она так и приземлится ногами вперёд, они не сложатся в гармошку? Это могло бы спасти её красивое лицо.

В этот момент, вероятно от порыва ветра, она накренилась назад и вдруг почувствовала, как что-то мягкое коснулось её босых ног. Падение замедлилось, но появилось ощущение, что всё тело обволакивает ватой. К счастью (если в такой момент хоть что-то может быть к счастью), законы гравитации подействовали на юбку, и та наконец-то прикрыла бесстыжее кружево.

— Должен сообщить вам, сударыня: ваш вид снизу, конечно, обворожителен, но сейчас вы ну очень переборщили, — услышала она, приземляясь в прохладную, чуть влажную мягкость, как в кресло.
— Простите, что? — более глупый вопрос придумать было сложно, да она особо и не старалась.
— Переборщили вы, Анита Леонидовна, с прыжками-то вашими. Переборщили. Что же мне с вами теперь делать?
— Я н-не знаю, — прошептала Анита и посмотрела на сидящего рядом мужчину. Широкоплечий, светловолосый, он был одет в белую рубашку с пышным жабо и с широкими рукавами, стянутыми манжетами, отвороты которых были украшены не то стекляшками, не то драгоценными голубыми камнями, стройные ноги в чёрных брюках и лаковых ботинках свободно свисали с облака. Облака?

— Ну да, мы на облаке. Не сетью же мне вас было ловить, — ответил внезапный собеседник и повернулся к ней лицом.
— Серёжа?
— Позвольте представиться, сегодня я Серж де ля… Да не важно. Важно, что к вашим услугам, — не вставая, он манерно поклонился, выписывая рукой немыслимый узор в воздухе.
— Серёжа… — Анита вглядывалась в родное лицо. — Но как? Почему ты в этой одежде? Ты за мной прыгнул, да? Но зачем? Зачем? — она прижала руки к груди. — А там, дома? Кто дома? С кем сейчас Вероничка? — закричала она, вскакивая на ноги.
— Успокойтесь, прошу вас, вы нас раскачиваете, — Серж схватил её за руку и снова усадил. — Я не ваш муж. И слава Богу. Анита, — лицо Сержа чуть приблизилось, и у неё перехватило дыхание: точь-в-точь Серёжа в тот день, когда они впервые поцеловались. Он тогда невыносимо медленно наклонялся к ней, а её ноги всё подкашивались и подкашивались, отдаляя Аниту от его, как выяснилось чуть позже, ненасытных губ. И только, когда Серёжа подхватил её за талию, не дав с позором грохнуться, они наконец-то слились в чувственном наслаждении. У Аниты закружилась голова, она вновь сфокусировала взгляд на собеседнике и услышала его взволнованный голос: — Анита! Анита, вы ещё со мной? Скажите, какого чёрта вы сиганули в это окно? В вашей хорошенькой головке вообще есть серое вещество?
— Я не хотела, чтобы так… Это же шутка. Просто мой маленький ритуал — напряжение снять, злость выветрить… Я же всегда в окно прыгаю. Раз в пару месяцев.
— Но не в это же!
Анита прикусила губу и попыталась поточнее вспомнить, как именно она прыгнула. Словно издалека она услышала визг и не сразу поняла, что этот звук принадлежал ей самой. Усталый голос мужа где-то за спиной произнёс: «Анита, прекрати, пожалуйста. Да я задержался-то всего на час».
«Всего на час? — боже, какой у неё, оказывается, резкий, противный голос. — Ты целый час на работе прохлаждался, а я тут в одиночку дочь от коликов спасаю! Кормлю, укачиваю, меняю подгузники, снова кормлю, укачиваю, меняю… Ночью ты к ней не встаёшь — груди у тебя, видите ли, нет. Днём тебя нет дома. Я устала. Я больше так не могу. Ты меня совсем не любишь! Не жалеешь. Тебе всё равно, что я уже на грани, что я уже готова выйти в окно! Прямо сейчас и готова!» — «Дорогая, прошу тебя, не начинай. Сколько можно-то? Самой не надоело?» — «Не надоело!», — Анита шагнула к окну. Обернувшись, увидела, как муж наклонился над детской кроваткой и поправил Вероничке одеялко. «То есть и правда на меня наплевать», — мрачно решила Анита, распахнула окно, быстро залезла на подоконник и, приготовившись плакать, спрыгнула вниз.

— Как же так? — прошептала она. — Что теперь будет? Как они без меня? Как моя дочь без меня? Она же такая маленькая.
— А я не знаю, — пожал плечами Серж и, когда Анита, рыдая, уткнулась в колени, долго гладил её по спутанным волосам. — Вообще-то я не ваш хранитель, Анита. С вами ни один ангел долго не выдерживает. Сергея, конечно, очень жаль. Но рано или поздно это должно было произойти. С таким-то уровнем дурости.

Анита подняла голову. Смеркалось. Она будто увидела себя со стороны: на высоте третьего этажа на облаке рыдала молодая женщина, а мужчина задумчиво смотрел наверх — в окно седьмого этажа. В её окно.

— Вы не пробовали записывать о чём думаете? Писать вместо того, чтобы истерить? Вот прям сразу, как злость почувствуете? — спросил этот странный Серж. Анита покачала головой и уставилась на него. Он невозмутимо продолжал: — Говорят, помогает. И вообще пора бы научиться жизнь ценить. Не только свою, кстати. Вы в курсе, что выживают только влюблённые?
— Но я же его люблю, — Анита всхлипнула.
— Оно и видно, — кивнул Серж. — Выживают вообще-то влюблённые в жизнь.
— А, собственно, почему я должна вам верить? Если вы ангел, где ваши крылья?
— О, Боже! — простонал Серж, — За что мне это? Как же сложно с людьми, — он громко вздохнул и медленно произнёс: — Просто поверьте, Анита. Я — ангел. А крылья… Ну, крылья — это просто атрибут, один из инструментов, если хотите. Далеко не всегда они нужны. Просто поверьте, раз я здесь вожусь с вами. И давайте договоримся: чтоб в последний раз! Между прочим, я сейчас нарушаю инструкции. — Облако взмыло вверх, и Анита зажмурилась от страха.

Она распахнула окно и почти уже влезла на подоконник, как сильные руки обхватили её сзади за талию и стянули вниз. Серёжа прижал её к себе и уткнулся губами в её растрёпанные волосы: «Ну ты чего, в самом деле? Правда так сильно устала? Это же другое окно. Не твоё. Не на балкон».