Я нежно пощекотал пузико любимца. Лаки ответил утробным урчанием.
Ну и что, что не красавец! Любят не за красоту, а за душу. А у Лаки была душа неисправимого авантюриста, и это пагубно отражалось на его внешности.
Шкура в зелёных пятнах – опрокинул на себя пузырёк с зелёнкой, а краска оказалась на редкость стойкой. Клочковатая шерсть вечно дыбом – последствие удара током после легкомысленного перегрызания провода. Одно ухо, как положено, на макушке, а второе плоско свисает: не фиг было лезть под утюг. Хвост закручен штопором – результат проигранной схватки с вентилятором.
Лаки зыркнул на меня взглядом, в котором явно читался умысел. Я не успел отреагировать.
Кот метнулся к окну и повис на гардине. Хлипкий карниз рухнул вниз. Хрясть! Штанга упала поперёк позвоночника Лаки.
– Мя-я-я-у! – раздался истошный вой. Я подбежал к месту трагедии, взял кота на руки.
– Ну, что, Счастливчик, будешь теперь двугорбым.
Читая этот рассказ, вспомнил, что двугорбый это верблюд. Но осёл тоже может быть транспортом. Порываюсь завести осла, но потом думаю, что я буду с ним делать, когда куда-нибудь опять убегу. Осёл, конечно, это здорово. Осёл там, морковка. Прядание ушами. Страх перед невидимыми преградами. Материя.
Эх, красота.
за что вы так с котэ! я протестую! маленький, больно да?