Рассказ №17 Сверхчеловек

Фридрих Вильгельм Ницше склонился над бумагой. Его терзал невыносимый грипп. Грузное тело, завёрнутое в сальный халат, бил озноб. Лоб горел, глаза слезились, нос был заложен. Тяжело дыша ртом, он с трудом вывел:
“У самой приятной женщины есть горьковатый привкус”.
Вывел и поморщился. Никакого привкуса, ни сладкого, ни горького, сумрачный немецкий гений чувствовать сейчас не мог. Он сделал паузу, чтобы хлебнуть чаю с лимоном и погрызть кусочек чеснока. Действительно, никакого вкуса. Только горло обжигает острой болью от каждого прикосновения. Но грипп гриппом, а драгоценнейшие мысли следовало непременно сохранять. Для потомков, для будущего. Ницше поморщился, насупил брови и записал:
“Дружба между мужчиной и женщиной возможна при определённой доле физического отвращения”.
Да, отвращение переполняло его. Отвратительный чай, отвратительный халат, отвратительная ванночка для ног. Какие уж тут женщины? У них-то он вызывал отвращение даже в здоровом виде. В ответ они вызывали у него ярость и презрение. От ярости лицо покраснело ещё сильнее. Слёзы текли по щекам и исчезали в обвисших усах.
“Если идёшь к женщине, не забудь взять с собой плётку!” – написал он, и могучие арийские сопли в два ручья хлынули из его ноздрей прямо на бумагу.