Чёрные волны вражеского войска затопили страну Монап, сметая всё и всех, оставляя выжженную пустыню. Пала последняя твердыня — замок государя, а самого Густама IV, раненого, скованного цепями, стражники удерживали коленопреклонённым у подножия пьедестала. На резном с серебром троне вальяжно развалился его мучитель — Тойран.
Но пленник не казался жалким. Ни страха, ни покорности во взгляде. Всё ещё твердым, зычным голосом он вопрошал:
— Почему ты пошёл войной на друга своего усопшего отца? Тебя прельстили наши земли, богатства? Или чья-то коварная ложь посеяла раздор между нашими царствами?
Тойран не спеша отхлебнул вина из кубка и холодно ответил:
— Причина ты сам, твои грусные стишки и насмешки. Твой сарказм по поводу моих способностей править. Да, мне только шестнадцать, но я в состоянии защитить свою честь.
— Насмешки!? Это была просто шутка!
— У каждого своё чувство юмора, — захохотал Тойран.
А, нет, вот здесь опечатка, в слове “гнусные”. Так всё -таки “Миссия” или “грусные”? Что-то как-то неряшливо стали мы писать пятьдесят четвёртые шорты!
Знамо дело, миссия. Мэрлин Мэнсон – наш Иисус.