Гулял по городу я как-то,
Без цели и не по делам.
И на глаза мои попался
Большой красивый новый храм.
Там, говорят, светло и лепо.
Священники, степенный люд,
Елей в лампадах возжигают,
Кагор густой и сладкий пьют.
Крещен, но в церкви так и не был:
Всё быт, заботы, круговерть.
Да и грехов поднакопилось —
Пора идти на исповедь.
Зашел. И сразу просветлился.
Иконы, фрески, образа.
Окладами сияют лики.
От золота слепит в глазах.
Старушки молятся по стенкам,
У клира тишь да благодать.
Кому бы тут из местных дядек
Свои грехи бы рассказать?
Вот вроде тот, который нужен —
Пузатый, в рясе, с бородой.
Совсем мужик еще не старый,
Но умудренный сединой.
«Отец, отец», — к нему бегу я.
«Что, сын мой? – мне он говорит.
«Мне б исповедаться хотелось,
На сердце камнем грех лежит».
«Крещеный хоть?» Конечно, отче.
«Ну так и быть, пойдем со мной.
Зовут то как?» Василий Пупкин.
Священник встал за аналой.
А что рассказывать то нужно?
У вас сегодня первый раз.
«Сначала, как грешить ты начал».
Сначала? «Да». Хм… Ну, сейчас.
Я был ленивый и безвольный —
Мог сутки напролет проспать
Ничем себя не утруждая:
Поем, оправлюсь и в кровать.
Руками ничего не делал,
Учиться страстью не горел.
Пока вокруг все суетились,
Лежал и в полок глядел.
«Греху ты лености поддался.
Но грех совсем то не большой:
Пять раз ты «Отче» прочитаешь.
О чем поведаешь еще?»
На груди женские был падкий —
Любил я персей красоту.
Их воплощенья совершенство,
Тугую мягкость, полноту.
Лицом уткнуться… В теплой неге,
Как на подушке в них лежать.
И за сосцы, упруго вздеты,
Рукою нежно потрепать.
Священник, будто, засмущался,
Щеками малость заалел.
«Грех твой большой — прелюбодейство.
Ты продолжай», — он мне велел.
А дальше в жизнь пришла Бутылка.
Стал за собою замечать,
Что без бутылочки под вечер,
Не смог уже я засыпать.
Бутылку выпью — счастье, радость.
Мне сразу хочется еще.
Так насосусь, бывало, сильно,
Что отрыгну обратно все.
Меня ругают, сквернословят,
Мне совершенно наплевать.
Лежу и нечленораздельно
Пытаюсь что-то я мычать.
«Да, грешен ты. Чревоугодье», —
Священник строгий стал лицом, —
«Грех искупать тебе придется
Недельным минимум постом».
Еще любил я все чужое,
Мне если нравилось — я брал,
А если не давали, силой
Бывало, даже, отбирал.
Еще — не верил вовсе в Бога,
Не почитал отца и мать,
В припадках гнева беспричинных
Мог вещи все переломать.
«Гнев, алчность, зависть, — все на месте.
Все семь грехов успел познать!
Тебе трудом и покаяньем
Придется все их искупать».
«Сейчас назначу епитимью
Прощенья у родных просить.
И по святым местам в округе
Пешком неплохо бы сходить».
А разве всё? Я ж только начал!
Успел я, отче, рассказать,
Про то, когда я был младенцем.
Мне ж дальше нужно продолжать!
Сперва священник удивился,
Но вдруг всё понял… И лицом
Он очень сильно изменился:
«А ну пошел отсюда вон!»
За что? — вскричал я оскорбленно, —
Ведь я же правду всю сказал!
«Сначала», как вы и просили!
Ну я сначала и начал!
«Как смеешь надо мной смеяться!»
Взашей священником гоним,
От крепких кулаков спасаясь,
Сбежал я не исповедим.
Конкурсные рассказы
Автор публикации
блин, с удовольствием перечитала посмеялась. Первый раз не догадалась ведь, сейчас интереснее было читать))
?