комната помнит тебя без одежды:
зажатый в сомнения женственный тип,
корень проблемы из йода и меди
единство построить тебе запретит.
каждое лето протупишь, как детство,
ночью забыв про работу и сон;
эти кошмары – метафора бегства
от осознания, что всё ещё клон.
нужно наладить привычку учиться,
не подводиться под монастырь;
горечь побед, как сладость падения
в Богом забытый пластмассовый мир.
больно хрустят под ногами детали
из lego, людей и lego-людей.
библиотека – место собрания
маминых торчей и пьяных детей.
я без сомнения точно такой же,
тоже люблю плевать в зеркала,
по сути заполненный мясом, испорченным,
сосуд, у которого дыра вместо дна.
сколько прожил, бездумно цепляясь,
за редких людей тихих, как дом,
столько же раз вспоминался мне в мае
всеми любимый стокгольмский синдром.
самые светлые дни в собиборе,
где я на спине набил себе крест,
сопровождались звездою Давида,
которую сделал из стали Гефест.
но мне удавалось согнуть все углы,
в гексагоне закрыться, сжигая угли,
обугленным в саже лечь под кровать
и, ночь остывая, бессмысленно ждать.
Автор публикации
А неплохо, очень даже неплохо.