Тут Василиса и говорит:
— К утру нужно придумать эмблему компании и выгравировать её на каменном бруске.
Илья Моисеевич хорошо владел техникой офорта. Уже в шестом часу утра в затейливой вязи оттисков отлично была видна любовно выведенная на иврите надпись: “Шлимазл”.
— Это что такое? Название компании звучит совершенно иначе: зовуще, вдохновляюще, мобилизующе!
— Это да, — согласился Илья Моисевич, — но ничто так не мобилизует, не вдохновляет, не зовёт к предельной внимательности, как наличие в коллективе шлимазла, проверено лично мною в кибуце. Иначе всё ваше ООО “Духовные скрепы” полетит, я извиняюсь, к чертям!
- Да не ООО, мой друг, а ЗАО, или ОАО! - заулыбалась Василиса, - ЗАО "Друзья".
- Звучит, как название секты, - поднял глаза Илья Моисеевич.
- Зато вдохновляет, запоминается, запускает внутренний диалог и борьбу противоречий. А табличку "Шлимазл" можно повесить на кабинет.
Ответить
Мемуары № 1.
Вот чудно: я вроде бы есть, а вроде бы меня и нет. Меня, букву «Ё», зачастую не считают нужным прописывать, заменяя на сестрицу — букву «Е». Хотя, может быть, даже правильнее было бы считать «Е» моей матерью. Ведь я появилась значительно позднее, мне всего лишь чуть больше двухсот лет. Добавили «Е» пару точек — вышла я, то есть «Ё».
Но вот хотя в речи меня произносят часто, но слов, начинающихся с меня, почти нет. И это меня удручает.
Больше всего слов, производных от одного ругательства. Мол, чтобы звучало благовоспитаннее. Смешно. Мне так грустно от собственной пассивности в речи и на письме, что сочинила насмешливое стихотворение:
«Ёшкин кот» и «Ё-моё» —
Звучат слова на букву «Ё».
«Ёлки-палки» или «Ёк» —
Вот и весь от буквы толк.
Зачем средь букв ей находиться?
Да чтобы людям материться.
Мемуары № 2.
Ё-моЁ! Вот и до меня дошла очередь. Неожиданно. О чЁм бы таком вспомнить. Ёшкин кот, сложно-то как.
Ну где меня только нет!
Я ведь очень важная буква, хотя любят у меня иногда точечки забирать. А попробуйте и ёлка превратится в ель. Туды еЁ в качель. Кто там ещЁ Ёжика вспоминал, который птичкой в окно улетел. Небось, уронили, как колобка.
Недавно два пенсионера меня вспоминали. ВсЁ у них на отдыхе не так было. То дождь вместо солнца, ЕдрЁна-матрёна. То потолок потЁк. Опять на Ё маму вспоминали.
Весело мне с ними было, ёкэлэмэнэ…
Пойду, слышу зовут опять, Ёкарный бабай.
Иллюстрация прилагается.
Мемуары № 3.
Там, где учился богатый папа Кийосаки, я была бы директором, ибо вся жизнь моя — сплошной пассив. Почти никакой работы я давно не знаю и с каждым годом всё больше о ней забываю.
— Хорошо устроилась, подруга! — скажете вы.
— Ещё как! — отвечу я и добавлю, что в Ульяновске мне даже памятник поставили.
Теперь, желая узнать секрет моего успеха, мне завидуют все аферисты, а альфонсы кусают ногти (свои или подружек, уж я не знаю точно).
— Умоляю, Ё, скажи, как так пристроилась? — слышу я и ваш вопрос, мой ленивый читатель.
Так вот, знай, что меня раздражают: слёзы, нытьё и дурачьё. Ещё не люблю я, когда чёлн без вёсел плывёт за буёк. Или когда у залётных актёров кутёж с ликёром после съёмок. Когда свёкор идёт в ларёк, а тётка врёт, что у неё учёт. Когда ёжики ёжатся под тёмно-зелёной ёлкой или когда у замёрзшего ребёнка идёт поклёвка, но вёрткий ёрш всё же влёт рвёт под лёд. И ещё меня дёргает, когда дирижёр поёт или когда заёмщик — козёл: врёт, что вернёт всё на счёт. Ещё когда кто-то пьёт, пьёт, пьёт, а потом его в далёкий полёт зовёт ковёр-самолёт.
И особенно, когда кто-то продаёт грёзы про лёгкий подъём к звёздам.
Поэтому сама я секретов не раскрываю и работаю только с серьЁзными людьми!
Снимаем маски:
Мемуары № 1 — Tina;
Мемуары № 2 — Pearl;
Мемуары № 3 — Alex N.
Автор мемуаров, набравших наибольшее количество лайков, — Alex N!