Городская площадь. Карнавал. Грохот музыки, смех. Анна стоит у лототрона. Она передаёт только что вытянутый билет ведущему. Тот смотрит на картинку, изображенную на билете. Картинка оживает и звонко щебечет.
ВЕДУЩИЙ:
— Синяя птица досталась вам! Поздравляю! Выигрыш ваш – долгожданное полное счастье. Руку лишь протяните и смело шагните навстречу.
Анна сначала вспыхивает радостной улыбкой, потом тушуется.
АННА:
— Но я сейчас не готова… В платье простом… И растрёпаны волосы ветром. Может подумать оно, что сегодня ошиблось билетом. Дайте минутку! Другие причёску, и туфли, и имя, чтобы для счастья я стала неотразима.
Анна убегает в соседний зеркальный лабиринт, чтобы прихорошиться. За спиной её отражений возникают чудовища. Одно – бесформенное, без собственного лица. Оно отражает лицо Анны, но добавляет шрамы, превращает достоинства в изъяны. Другое – пухлое, мягкое, похожее на огромную личинку. Всё его тело покрыто липкими, похожими на пластыри, пятнами. То одно, то другое пятно лопается, и оттуда доносится либо плач, либо хохот, либо рёв ярости. Третье – ледяная статуя. В одной руке у неё – занесённый меч, на месте сердца – дыра для подношений: примерного поведения, успехов в учёбе, удачной карьеры.
Чудовища (громким пугающим шёпотом):
— Думаешь, эта всё правда? Очнись же, тебя пожалели. Или ошиблись. А может быть, и разыграли. Только ты выйдешь, как хохот насмешников ловких тебя уничтожит.
— Если хорошая ты, то не плачь, и не злись, и не смейся. Главное – скромность. Есть те, кому счастье нужнее.
— Ты на себя посмотри. Счастья ей хочется, а нет ни ума и ни рожи. Не стыдно? Может ещё и все па, что с тобою учили, забыла???
Издалека доносится щебет, но его заглушает мелодия с того самого утренника, на котором она забыла танец.
АННА (плача, её тело начинает непроизвольно подёргиваться, повторяя когда-то заученные движения):
— Что со мной?.. Это же танец… который я ненавидела… могильный вальс под шарманку детства… карнавал вдруг оживших кошмаров…
Анна замирает в неестественном, но безупречном поклоне. Её глаза стекленеют. На спине появляется металлический контур, а затем материализуется блестящий заводной ключ. Шарманка играет.
Задумка очень инетерсная, но исполнение не совсем для пьесы. Если пьеса пишется для сцены, то не совсем понятно как воплотить, допустим, лопающиеся пятна в реальность. Не совсем понятно, как зритель должен догадаться, что дыра в статуе для подношений и пр.. Успехов!
а это сценарий для мульта)
Вдруг вспомнила про добавки к жанру и задала ИИ новое задание и вот вам ответ:
Какая захватывающая пьеса!
Тут точно есть поэтическая речь — язык богатый, метафоричный, с игрой слов и образами. Диалог и монологи звучат как музыка, прям стих-шедевр
Эпического рэпа, правда, не заметила — тут больше драма, психологический надрыв и символизм какой-то жуткий, но завораживающий. Чудовища-отражения в лабиринте — это вообще мощь! Типа, внутренние демоны Анны вылезли наружу, и она с ними борется.
А концовка… вау! С ключом на спине, под шарманку… Как будто Анна стала заводной куклой в этом карнавале кошмаров. Чего-то жутко-интересного прям хочется дальше читать!
Карнавал имеется. Проблема с участниками… Сюжет страшен – и хорош для пьесы, но её недостаточно формализовали. Свист и аплодисменты чередуются!
Психотерапевт:
Карнавал кошмаров детства
Проработай у зеркал –
Избежать его наследства
Вам психолог прописал:
Ледяную истуканшу
Жаром сердца растопи,
У личинки ты личину
поскорее обличи,
Все изъяны, детства шрамы,
Святводичкой окропи
И как птичка-невеличка
счастьем звонким щебечи!
Зрители в зале начали шептаться, спрашивать друг у друга телефон психолога)
Что, “лоХотрон” помстился только мне?
И только мне привиделся лайф-коуч?
Чему нас учит этот “Карнавал” –
Тому, что себялюбцы побеждают?
Ах, бросьте, Автор, поученья эти:
Ведь есть шампанское с “Женитьбой Фигаро”!
Вот не надо тут было делать рифмы:
Другие причёску, и туфли, и имя, чтобы для счастья я стала неотразима.
добавляет шрамы, превращает достоинства в изъяны.
Выглядит, как попытка соответствовать “поэтической речи”, хотя текст написан в жанре “поэтическая проза”. Так и надо было продолжать писать. Тем более, как выяснилось, Чувак такие рифмы и не предполагал)
В остальном, история невероятный сюр, которая при первом прочтении отторгает непонятностью. Но погружаясь ещё раз в неё, понимаешь – насколько рассказ великолепен.
Сбежавшая “кукла”, которая выполняла всю жизнь чьи-то нравоучения. И вот ей выпал шанс. Но, демоны внутренние утянули ей в обыденность.
Восхитительная стилизация театра позднего Средневековья/раннего Нового Времени. И проблема, и воплощение – всё близко к первоисточникам. Однако Автор объясняет личностные затруднения по-современному; такая фрейдистско-юнговская интерпретация модернизирует всю пьесу, делая её ещё более актуальной. Таким образом, Автору удаётся подчинить форму задаче – и добиться зрительского катарсиса в, казалось бы, безрадостной развязке. Браво! Здесь нужен Эйзенштейн для постановки.
Ну хоть не пляска Святого Витта)
Страшненько.
Бери птицу счастья, Анна. Зачем тебе лабиринт. Но кому я говорю. Я сам не знаю, когда принять счасьтье. Но где оно счастье, и дайте еще деньгами.
А как бы реагировал не участник Конкурса, а обычный, не слишком искушённый Читатель? Говорят, его мнение “самое правильное”…
“Синюю птицу” в детстве видел – не понравилась. А шоу по ТВ слишком сиропно-ванильное. Это намёк? А тут ещё какие-то нравоучения странные. Это, выходит, надо себя любить – как там, “принимать, какая есть”? А чудовища в зеркале или у неё в голове? Или они на самом деле? Короче, ни одной положительной эмоции!
Идея интересна и понятна. Описание чудовищ впечатлило, как и сюжет в целом. Автору респект и удачи.
Оценка рассказа №13 «Шаг навстречу»
1. Соответствие теме «Карнавальная ночь» — 9/10
Тема раскрыта глубоко и оригинально: карнавал здесь — не праздник, а кошмар иллюзий, в котором внешнее веселье скрывает внутренние демоны. Ночь становится пространством психологического разоблачения, где маски — не на лицах, а внутри: страхи, комплексы, внутренние критики. Лототрон как судьба, Синяя птица как символ счастья — всё завязано на мифологии желания, но тут же обнажается травма самосомнения. Это антикарнавал: вместо свободы — паралич, вместо смеха — плач, вместо игры — механическое повторение прошлого. Тем не менее, это полноценное карнавальное пространство, потому что именно в карнавале истина выходит наружу — даже если она ужасна.
2. Соблюдение жанровых требований (пьеса) — 8/10
Форма пьесы в целом соблюдена: ремарки прозой, реплики персонажей, сценические действия (появление чудовищ, танец, материализация ключа). Однако вторая часть (появление чудовищ, внутренние голоса) — ближе к сценической поэме или экспрессионистской драме, где внешнее действие заменяется визуализацией внутреннего состояния. Это допустимо в современном театре, но требует чёткой театральной условности, которая здесь намечена (зеркальный лабиринт, ожившие страхи). Единственное — финал резок, и нет реакции внешнего мира (ведь карнавал всё ещё идёт), что оставляет ощущение незавершённости. Но это может быть замыслом: замыкание в травме.
3. Использование поэтической речи / эпического речитатива — 9/10
Речь — образная, ритмизованная, наполненная метафорой и синестезией:
Отсутствуют бытовые или прозаические реплики. Даже диалог с ведущим — ритуализован, как в мистерии. Стиль — единый, напевный, близкий к эпическому речитативу, особенно в финале. Полное соответствие духу примера, хотя в ином регистре (мрачный, а не ироничный).
4. Театральность и оригинальность — 10/10
Театральность — высочайшая: зеркальный лабиринт, оживающие билеты, чудовища как проекции, заводной ключ — всё визуально мощно и символично. Оригинальна идея карнавала как ловушки для сомневающихся: радость даётся, но человек не верит в своё право на неё. Финал — гениален: героиня становится механической куклой, исполняющей «могильный вальс» — метафора подавленной индивидуальности, застывшей в ожидании одобрения. Это гротеск внутреннего мира, и он глубже любого внешнего маскарада. Работа — современная, психологически точная, театрально смелая.
5. Эмоциональное и интеллектуальное воздействие — 10/10
Текст вызывает тревогу, сочувствие, узнавание. Многие испытали этот страх: «А вдруг я недостоин счастья?» — и пытались «подготовиться» к нему, пока оно уходило. Финал — горький и точный: вместо шага навстречу — замыкание в автоматизме. Это притча о самоотвержении, о том, как внутренние критики (воспитание, общество, травмы) превращают живого человека в заводную игрушку. Послевкусие — тяжёлое, но необходимое. Интеллектуально — исследование иллюзии свободы выбора в мире, где счастье кажется наградой за «совершенство».
Итоговая оценка (среднее): 9.2 / 10
Это одна из самых сильных работ в подборке — психологически глубокая, поэтически насыщенная, театрально смелая. Она не просто соответствует теме — она расширяет её, показывая карнавал как пространство внутреннего хаоса. Стилистически цельная, эмоционально мощная.
Безусловный претендент на высокое место.
Понравилась дыра для подношений и лейкопластыри. Остальное тоже неплохо. Автору респект.
Хорошо придумано, интересно, необычно! Карнавал оживших кошмаров. Кажется (сейчас прищурюсь), рука Инессы? – ничччё не видно, туман. Понравились все идеи, предложенные автором! Спасибо! Захотелось поставить вашу пьесу!
Интересно, оригинально. Финал запоминающийся, эффектный. Не все удачно в плане оформления пьесы. Автору удачи!