Фанты-3. Игрушка

Большая сонная муха летала по пустому офису компании «Петровскдеталь». Старший менеджер Вячеслав, вооружившись газетой, медленно её преследовал. Удар – мимо. С недовольным жужжанием муха летит дальше. Вячеслав проводил её взглядом и невольно посмотрел по сторонам. Еще недавно офис «Петровскдетали» был полон сотрудниками. Все куда-то звонили, продавали запчасти, заключали сделки, обсуждали вопросы. Стоял рабочий шум и гам. А затем последовала череда увольнений – и вот офис пуст. Остался лишь одинокий менеджер […]

– Я брошен здесь, на Земле! Один одинёшенек! Меня не взяли вместе со всеми! Я неудачник или счастливчик? С одной стороны – я не отправился в неведомое. В рай или в топку? С другой – я последний человек, оставшийся на Земле! Я войду в историю, как самый последний человек, обитавший когда-либо на планете Земля. Как человек, перевернувший последний лист книги истории и захлопнувший её переплётную крышку. Кто вспомнит эти сто

Собаки надрывно голосили впереди. Иван бежал, хрустя сухими ветками, напролом. Густые заросли мелколесья пытались задержать человека, не пустить дальше. Цеплялись за брезент куртки, норовили пробраться в карман, ухватить за штанину, сорвать с плеча ружье. Бесполезно. Сильное, проворное тело стремилось все ближе к звукам. Лишь раз Иван бросил быстрый взгляд в сторону, на Севу. Мальчишке шел пятнадцатый год, и он весь был в отца. Высокий, поджарый и ловкий. Почти не отставал,

Весь мир вокруг ненастоящий. Деревья, реки, города – все это мираж, бутафория. Вы что, не знали? И я ненастоящая. Я вовсе не девочка, а разведчик 353-й стрелковой дивизии, старший лейтенант П. Мне двадцать пять лет и я смертельно ранен. Я лежу в сыром овраге с запрокинутой головой, надо мной раскинулось синее небо. Оно такое синее, что больно глазам. Я не вижу ничего кроме этой ослепительной сини, только слышу, как где-то

Ночью шёл дождь. Мужчина устроил ночлег в ложбинке корней старого дуба, выстланной прошлогодней листвой. Густые ветви защищали путника от непогоды. Он плотнее укутался в плащ, положил под голову рюкзак с вещами, вытянул ноги в потрёпанных охотничьих ботинках. Крам – огромный чёрный пёс с серебристой проседью на губах, улёгся в ноги хозяина и прижал уши. Он положил заскорузлую руку на голову пса. Под мерный шум дождя оба путника провалились в беспокойный,

Открытый урок литературы подходил к концу. Часы над дверью показывали четыре минуты до звонка. Ирина Сергеевна в душе торжествовала: занятие о суевериях и устном народном творчестве прошло по плану, завуч и методист одобрительно кивали головами, слушая детские выступления. – Ну что ж, ребята, – громко сказала Ирина Сергеевна, – давайте подведём итоги нашей сегодняшней работы. Вы молодцы! Всем, кто подготовил доклады, я поставлю «пять». И у меня последний вопрос: как

Поезд застучал чух-чух-чух, загремел огромным туловом, засвистел во все горло, все больше набирая скорость и оповещая окружающих о своем движении. На перрон выпрыгнул заспанный пассажир. Сейчас он почесывал небритую щеку, и смотрел удивленным взглядом вокруг, приговаривая: «Ох, чуть не проспал. Ох!» Мальчишка в джинсовых шортах и зеленой футболке со смешным бегемотом поглядывал то на пассажира, то на удаляющийся поезд. – Ну пошли, чего рот раззявил? – Прикрикнула на него долговязая

Ответ на главный вопрос Олег нашёл для себя уже давно. Мужчина он уже немолодой, ему шёл четвёртый десяток. По тёмным волосам бежали ручьи седых прядей. Морщин в уголках глаз становилось больше. Однако Олег продолжал служить в кукольном театре. Играть в куклы, как говорили все его друзья. И спрашивали: «зачем?». Для них Олег нашёл ответ. Простой по своей природе, но ребят вокруг устраивал. «В детстве не наигрался». Правда была куда страннее.

Дверные петли протяжно заскрипели, выпуская тепло магазина в прохладные вечерние сумерки. Альберт выскользнул наружу, с трудом повернул ключ в замке и, в очередной раз, подумал, что надо бы заняться мелким ремонтом, пока все, к чертям, не развалилось. Город встретил его пустынными улицами с пятнами фонарей, бесконечной тоской засушливой осени и полным отсутствием людей. Шагая привычным маршрутом, Альберт мысленно прокручивал в голове сегодняшний разговор с одной из постоянных клиенток. — Альберт,

– Проня, ты слышишь? Я тебе отвечаю, вчера была самая страшная ночь в моей жизни, – Миша так крепко держался за полупустой пивной бокал, как будто мог сидеть прямо только благодаря ему. Вокруг нас было полутемное помещение небольшого бара: дешевая мебель, запах прогорклого масла, и писклявая попса по телевизору, висящему почти под самым потолком. – Слышу, слышу Мишаня, – я сделал большой глоток нефильтрованного светлого. – Ну так вот… Это