Три рассказа о женщинах

 

Пытаясь, в муках, женщину понять,
Нам Господу не следует пенять!
Ведь, как он мне однажды сам признался,
Не может он на женский род влиять…

Владимир Мощенко

1. Бумеранг

Моя бабушка Прасковья Анисимовна, прожила долгую и полную интересных событий жизнь. Умерла она 10 лет назад. Всю свою жизнь твердила, – «Вот помру я, когда мне стукнет 90 годков». Увы, так и случилось.
Каждый год летом на школьные каникулы я приезжал к ней в деревню, отдохнуть от городского шума, насладиться лесом, сбором грибов, ягод, рыбалкой на тихой реке и просто попить любимого мною, недоступного в городе свежего парного молочка. Вот, кстати, моя или точнее бабушкина история и связана с молоком.
Как-то вечером, когда я устав от лесной прогулки, поужинал и собрался уже было отдыхать, бабушка налила мне парного молока, только что подоив корову, и смотрела, как я причмокивая от удовольствия пил молоко и не мог им напиться.
– Вижу внучек, как любишь ты его. Я вот тоже когда-то любила молочко лет до 20, а потом, перестала. Пить пью, но без интересу. Я и корову держу больше по привычке, а молоком вот тебя пою, остальное соседи разбирают.
– Бабушка, а почему ты раньше его любила, а потом разлюбила?
– Это внучек целая история, да и мой грех, прости Господи! Хочешь расскажу?
– Конечно, бабуля, – воскликнул я и приготовился слушать ее рассказ
Давно это случилось, когда мне было 20 лет. Ездила я тогда кажный день в райцентр, где устроилась работать в библиотеке. И вот в обед пошла как-то в магазин. Там привезли свежую копченую колбасу, настоящую, не то что нынче. Аромат на весь поселок! Стою значит я, а в очереди за мной долго не было никого. А потом и не заметила, как пристроилась за мной какая-то городская женщина, высокая, красивая волосы черные, длинные, заплетенные в косу. Увидела я мельком и ее красивые зеленые глаза, но она их как-то прятала и смотрела больше в пол, чем на людей и по сторонам. В это время ко входу подлетел грузовичек. И в магазин заскочил водитель – молодой, веселый, симпатичный парень. Волосы светлые и кудрявые.
– Здрассьте граждане и гражданочки! – гаркнул весельчак.
– Кто пропустит без очереди молодого, озорного ударника комтруда?.
– Встань в очередь, ударник , – недовольно зашумели в толпе.
– Васька, не позорься, займи очередь. Здесь люди пожилые, больные стоят!
– Ну ладно, я тогда пойду к молодым и выберу самую стройную и красивую. Вот эту!
Он показал головой на меня и подошел ко мне, нахально улыбнувшись и заглядывая прямо в глаза.
– Вот, здесь и рядом постоять приятно! Ух ты! Щечки розовенькие, губки яркие, как огонь и сама…
Тут неожиданно сзади меня раздался голос. –«Не туда смотришь, красавчик» – и мне показалось, что она искоса бросила на меня завистливый взгляд.
– А ты ей секрет открой, как стать такой же молодой и красивой – парень подмигнул мне.
– И что же это за секрет? – процедила с иронией женщина.
Не долго думая, я выпалила ей: – «А вы пейте каждый день парное молоко утром и вечером, прямо из под коровки!
– Да уж, под коровкой я пока еще не была, – угрюмо произнесла она. И тут впервые подняла глаза, которые блеснули словно лезвия отточенного ножа, посмотрела на меня и криво усмехнулась.
– Значит молочко, говоришь любишь, парное? Любовь то она разная бывает… Бывает приходит и уходит…
У меня что-то после этого пропало настроение стоять за колбасой и я поспешила  на автобус. Приехала домой и вскоре забыла эту историю.
Однако через 2-3 дня я стала замечать, что любимое мною молоко перестало мне нравиться. А потом и вовсе, как выпью немного, стает тошнить и кружить голову. То же самое было и со всеми другими молочными продуктами. Дней через 10 я уже и вовсе смотреть не могла на все молочное, да и остальное ела плохо и без аппетита. Через 2-3 недели я сильно похудела, стала одолевать меня слабость и сонливость. В общем стала я терять интерес к жизни. Дошло до того, что подруги мои не только перестали звать меня с собой на танцы, но и вовсе шарахаться от меня стали. Собралась я уж было ехать в город, идти в больницу ко врачам. Но вечером пришла ко мне соседка, пожилая женщина, затворница. Она мало с кем общалась, но иногда заходила ко мне с малыми просьбами.
Зашла, посмотрела на меня и говорит:
– Слушай, Прасковья, а ведь не ладное что-то с тобой!
– И сама не знаю, вот собралась в город в больницу, говорят лечиться надо.
– Боюсь я, дорогая, что врачи здесь не помогут!
– А что же делать-то?
– А делать, милая, нужно вот что. Слыхала в соседней Осиновке живет такая бабка Лукерья?
– Это, которая ведьма? Да ее все боятся! Потому и живет за селом на хуторе!
– Ступай немедля к ней! Дело тут серьезное. Пока еще живая, она в таких делах не отказывает. Потому как она теперь на всю нашу округу одна такая осталась и кроме нее нет больше никого.
Поверила я соседке и пошла потихоньку в дорогу, хоть и дело было к вечеру.
Уже стемнело, как я добралась до хутора. Стучусь, открывает бабушка. Увидела меня и сразу руками всплеснула.
– Батюшки мои, проходи милая, – говорит. Нечто такие люди еще ползают по земле? Я думала, что уж и вывелись они все!
– Это вы про кого, бабушка? – спрашиваю.
– Это про тех, кто такую порчу наводит. Глаза как бритвы острые, так и сверкают! И прячут их они от людей, так ведь?
– Точно, – и я сразу же вспомнила ту женщину в магазине и рассказала ей все про тот случай. «Эх, милая», – говорит Лукерья. – «Я на этом хуторе, родилась, жила всю жизнь и помру здесь. А знаешь почему? Мать моя, покойница, обладала таким же взглядом! Посмотрит случайно на кого и прямо гибнет человек. Злой это дар, бесовский! Ушла она тогда от людей и поселилась здесь, тут и померла. Вот и я родилась здесь. Перед смертью мать мне рассказала про этот дар. – “Поведал мне Господь, – сказала, – что лишил он тебя, моя доченька, этой дьявольской силы, но зато, и открыл мне, что позволил тебе помогать людям, сводить сглаз и порчу, а еще дал он тебе один особый дар», – мать назвала этот дар «бумерангом». Я не знаю, что это за слово, но когда я сводила порчу у людей, я видела перед собой лицо того, кто эту порчу наводил, чувствовала силу этой гадости и знала, что после снятия порчи она возвращается к тем, кто ее навел с тройной силой, а может и более.
– А теперь, – говорит Лукерья, – отдыхай и готовься. Будем делать завтра обряд солнца. Делать будем вместе в 4 приема. Утром на восходе солнца, потом в полдень, потом на закате и закончим ровно в полночь. Ночью поспишь, а утром с Богом иди домой. Дальше я все уже без тебя закончу. За работу свою не бойся! Та, кто тебя ко мне послала, утром поедет к твоему начальству и скажет, что ты заболела и придти не сможешь.
И вот, рано утром начали мы этот солнечный обряд. Не наш это был обряд и каждый раз мы обращались к разным помощникам Бога, помню, что главного звали Ра-Хур, его мы просили и утром, и во все остальное время. После окончания обряда Лукерья долго молилась, словно извинялась перед кем-то за беспокойство. Потом напоила меня каким-то пахучим отваром и уложила спать. Утром дала мне пол-литровую банку этого отвара и велела пить 4 дня 4 раза в день по столовой ложке: на восходе солнца, в обед, на закате и в полночь. На прощанье сказала мне, что видела мою колдунью и что ее лица я не узнаю, даже если встречусь с ней случайно. «Но запомни, – говорит, – у нее черные длинные волосы, а в них дорогая заколка в виде змейки с изумрудом вместо головы. С этой заколкой она не расстается ни днем, ни вечером.»
Ушла я домой и сделала все, как она велела. Через неделю почувствовала, что ем с аппетитом. И на молоко смотрю без тошноты. Потом как-то, расхрабрилась и выпила целый стакан. А после уж, пила и ела подряд все молочное. Только вот удовольствие, как раньше от молока так и не получала.
Прошел еще месяц. И однажды идя с работы я увидела недалеко от библиотеки толпу народа. Мне сказали, что машиной сбило женщину, на смерть. И кто-то видел, что шла она через дорогу, не замечая машин. Так и ушла под встречную… Я подбежала поближе. Женщина лежала, повернув голову набок, длинные черные волосы не закрывали ее лицо. Рядом с головой лежала выпавшая из волос заколка.

А в ней сверкнула изумрудная головка маленькой змейки.

_______________________

2. Ошибка

Было это лет сорок назад.  Работал я тогда в г. Троицке начальником участка монтажного управления.  Жили мы в местном городском общежитии, я и мои монтажники. У меня была отдельная комната, у рабочих моих общая. Был у меня в то время помощник-мастер, Олег, местный молодой парень, видный такой, толковый и за словом в карман не лез. И вот летним вечером пришел он как-то раз к нам в общагу, посидел в комнате у работяг, потом заглянул и ко мне.

– Слушай, говорит, Николаич, такое дело… Тут на днях познакомился я с одной девчонкой, Ларой зовут. Пару ночей с ней провел, а вчера она мне и говорит:

– Есть у меня подруга, давно не живет с мужем. Знакомиться с парнями стесняется, а одной ей тоскливо. Вот и просит она меня, ты же мол нашла себе кавалера, так и познакомь меня с кем-нибудь из его друзей.

– Я, говорит, вижу уровень твоего Олега и чувствую, что среди его знакомых могу встретить очень интересного для меня человека.

– Вообще подруга эта хоть и очень красивая, но со странностями. Бывает посмотрит на меня и словно мысли мои читает, не спрашивает, о чем я думаю, но как бы отвечает на них. Я даже как-то побаиваюсь ее, а так мне с ней всегда интересно, она очень умная и добрая. Ты мне говорил про своего начальника, он тоже молодой и холостой, вот и приходите ко мне завтра вместе, моя Томка так рада будет!

В общем, уговорил меня Олег в тот вечер пойти с ним к его знакомой. Зашли мы по пути в магазин, купили 2 бутылки болгарской Тамянки и бутылку Бисера, коробку конфет и ввалились вдвоем в квартиру его подруги.

Не буду описывать церемонию знакомства, но я как глянул на эту Томку, так у меня сердце словно оборвалось. Я глядел на ее темно-зеленые глаза и чувствовал, что тону в них. Она была не просто хороша собой, она была чудовищна красива. Тома просто покорила меня своей красотой, своим нежным голосом, грациозной походкой.  За 25 лет своей жизни я даже не думал, что существует на земле такое божество. Вся встреча прошла для меня как во сне. Я не помнил от счастья, о чем мы говорили, сколько выпили, как провожал ее до красивого домика, как она пригласила меня к себе. Я забыл про время, пока мы всю ночь кувыркались с ней и на кровати, и на полу. Помню только, что начало уже светать, когда я очнулся.  Всю эту идиллию нарушил громкий стук в окно. Послышались чьи-то пьяные голоса, смех:

– Томка, зараза, открывай! Мы устали, давай быстрее…

Тома вскочила с пола, накинула на себя сорочку и шепнула мне в ухо:

– Сиди тихо и с пола не вставай, это мой бывший, – и вышла во двор.  Я вообще-то был не из трусливых, но что-то заставило меня подвинуться к окну и слегка заглянуть в него. И я увидел в бледном свете раннего утра ментовский  УАЗ и трех офицеров, похоже здорово пьяных.  Старший уже стоял у двери и ждал Томку.  Она вышла и громко произнесла:

– Это не тебе, а мне некогда, я устала на работе и хочу спать. Пошли вон отсюда, я и трезвому тебе запретила сюда приходить, а пьяному тем более…

– Что в милицию будешь звонить? Так мы уже здесь, – раздался хриплый смех. А что выпили, так есть повод.  Сегодня был вызов на пьяную разборку…

Там кого-то убили, а тела-то и нет… Одна голова осталась… Вещь док… Вот смотри:

И тут я заметил, как он вынул из сумки, что была у него в руках, отрезанную голову.

Но Тома на этот шикарный жест даже не отреагировала.

– Ты меня знаешь, – угрожающе не просто сказала, а как-то прошипела она. – Если через пять минут вас здесь не будет, то вы все завтра не проснетесь и ваши пистолеты не помогут.

– Так, произнес хриплый голос, колдунья проклятая! Мужики, крругом и в машину, я приказываю! Живо!

– Все, все, мы ушли, мы уже в машине, и два мента пошатываясь полезли в УАЗик.

Потом ее бывший что-то негромко бормотал, пытаясь видимо уговорить жену пустить его в дом. А я встал с пола, сел на кровать, обхватил голову двумя руками и считал эти вечные минуты, мечтая о том, как я отсюда уйду, как доберусь до своей общаги и лягу в свою железную койку.

Муж ушел, машина уехала, Тома вернулась и села ко мне на кровать. Потом закурила и спросила меня:

– Мандраж  не прошел еще? Лара мне сказала, что вы сейчас новый цех на дизельном строите. А я там работаю. Хочешь завтра приду к вам на стройку?

– Хочу, сказал я, приходи!

Почувствовав видимо мое кислое настроение, Тома сказала: – Давай, я немного восстановлю твою энергетику, поработаю с чакрами. Заодно и физиологию чуть-чуть поправлю. Ложись на спину. Ноги в коленях не сгибать. Руки прямые вытянуты вдоль тела. Я лег как она хотела. Тома подняла правую ладонь над моей головой на 30 см и круговыми движениями стала разглаживать там какую-то невидимую поверхность. Минут через 5-7 она опустила ладонь к моему темечку и слала потихоньку, мягко так, растирать в этом месте мою голову. Удивительно, но тоска и беспокойство куда-то ушли. Ко мне вновь вернулась уверенность и даже стала возвращаться радость общения.

– Так, настроение подняли. Теперь немножко подлечим!

У меня, как у хронического магнитогорца от комбинатовских выбросов постоянно першило в горле, и я часто немного покашливал. Тома положила правую руку себе на лоб, а левую поднесла к моему горлу и легким плавным движением кисти стряхнула как бы налипшую на нее пену. Потом словно сгребла невидимую грязь у меня с груди, взяла ее в горсть и выбросила прямо в окно. С тех пор я забыл эти свои покашливания. Потом самое интересное. Она поднесла руку к энному месту ниже пояса. Затем сделала несколько движений, словно отпускала кому-то невидимому легкие щелчки.

– Ну вот теперь кажется порядок. Пока хватит!

Все вроде было нормально, но мне показалось, что плавки у меня вдруг стали мелковаты.

– Я убрала первые признаки простатита и немножко повысила либидо. Там будет слегка мешать в плавках, но только до утра. Потом все пройдет.

И я ушел в свою общагу.

*    *    *

В обед она пришла ко мне на объект. Олег уехал обедать домой, а я собирался идти в заводскую столовую.

Тома зашла в мою прорабскую будку, села рядом и посмотрела мне в глаза. Меня опять словно огнем обожгло! Сердце заныло и, я почувствовал

отголосок надвигающейся тоски.

 

– Ты мне ничего сказать не хочешь? –спросила она.

– О чем?

– О себе, например?

– А что говорить, я тебе вчера все рассказал.

– Ты рассказал, что живешь один и что без ума от меня, так ведь?

– Так ты любого с ума сведешь, что про меня говорить.

– Ты мне вчера понравился, и я вчера, а теперь и сегодня ждала, что ты скажешь мне правду. Что ты женат, что жена у тебя дома в Магнитогорске и что у вас есть дочь ей уже 3 года…

Я молчал, что мне оставалось? Она посмотрела на меня и мне показалось, что в ее бездонных глазах сверкнули слезы.

– Ты упустил свое счастье, а с женой своей разведетесь через три года. На следующий год вы уедете с ней на ее родину в Оренбургскую область и проживете там три года. Там она поможет стать тебе довольно крупным начальником, у тебя будет новая квартира, большая зарплата, но вы все равно разведетесь. А потом у тебя будет другая и вместе с ней другая жизнь. А меня с тобой не будет… Жаль, очень жаль… Жалко мне тебя, да и себя… немного. Я ошиблась…

– Ну прощай!

Я долго глядел ей в след и понимал, что прощаюсь с каким-то очень важным для меня этапом в жизни и очень, очень нужным мне человеком. Наверное, такими людьми не бросаются…

Жизнь все подтвердила.

_______

3. Обманщицы

После 2-х дней в реанимации меня, наконец, перевели в 3-хместную палату общего хирургического отделения Университетской больницы близ города Голд-Кост, где я оказался с переломом одной ноги и сложным вывихом другой, после неудачного серфинга, спасаясь от трехметровой белой акулы. Идеальная чистота, комфорт и крайне заботливое отношение персонала новой клиники с первого дня пребывания в ней просто поразили меня. Мне повезло. С сентября 2013 года Министерство здравоохранения штата Квинсленд Австралии официально прекратило обслуживание в старой больнице и перевело оставшихся пациентов в новую университетскую больницу города Голд-Кост.

Моими соседями оказались два пожилых австралийца, попавшие в больницу с травмами конечностей после ДТП, но уже ходячие, готовившиеся к выписке. Один – фермер из Paradise Country, второй – служащий одного из отелей в Брисбене. Оба планировали отдых на знаменитом Золотом побережье, но злой рок забросил их «нежиться» на больничные койки.

Ричард и Мартин были ужасно словоохотливы и еще, любили без конца спорить, потому как от скуки не знали, чем заняться, вот и болтали без умолку. Мне они дали отдохнуть лишь первый день. Я тогда представился им:

– Чарли Макгрэгор, из Саффолка, штат Вирджиния, США. – и с трудом, но немного отвернулся к стенке.

Весь первый день они старались меня не тревожить, но на второй начали упорно донимать расспросами, где, как и почему я сюда попал?

На третий день я плюнул и решил лучше сдаться и рассказать им о себе. До того надоели со своей болтовней. Может хоть помолчат подольше…

И я начал свой рассказ.

Серфингом стал заниматься с 14 лет вместе с отцом. К 30 годам у меня уже был приличный опыт, и я стал ездить по избранным местам, где сильный ветер вызывал высокие волны.

На Золотом побережье я был уже второй раз подряд, приехав сюда в этот год на свое 35-летие. Австралия без преувеличения считается морским раем для серфингистов, так называемой Меккой серферов. Таких условий для оседлания волны, как на австралийском побережье, нет нигде в мире!

Вот и в тот злосчастный день я ловил и успешно покорял волну в двухстах метрах от берега на популярном месте для занятий сёрфингом Surf Coast в акватории города Голд-Кост.

На моем пляже в тот день, как назло, никого не было. Ведь я приехал сюда чуть раньше самого пика соревнований по серфингу между февралем и апрелем.

Недалеко от меня плавала стая дельфинов, и я периодически наблюдал за их играми. От местных специалистов я слышал, что если рядом плавают дельфины, то насчёт акул можно не беспокоиться – якобы, акулы боятся дельфинов.

Но в этот ужасный день мне пришлось стать свидетелем ошибочности данного утверждения. Я лежал на доске и отдыхал, качаясь на волнах. Невдалеке то и дело над поверхностью мелькали дельфиньи плавники. Полежав несколько минут, я вновь начал смотреть в сторону дельфинов, но увидел только один плавник, который плыл в сторону берега.

Вначале, я и не особо-то обратил на него внимание, но когда он стал плыть прямо на меня, то приглядевшись, ужаснулся – он не погружался под воду, как делают дельфины, а всё время находился на поверхности.

Вот тут-то моё сердце и заколотилось, как бешеное… Почуяв смертельную опасность, я развернулся и быстро поплыл к суше. Был самый пик отлива и на полпути между мной и берегом невысоко над водой возвышался пятачок голой скалы, размерами 3 на 5 метров с возвышением в виде стенки посередине, высотой с метр-полтора. За ним можно было и спрятаться от акулы.

В какой-то момент я оглянулся и замер – чёрного плавника больше не наблюдалось. Я вначале подумал – может, мне померещилось? До спасительной скалы оставалось лишь несколько метров.

Но мне не зря говорили биологи, что после нападения ни у кого нет никаких шансов уплыть от такого быстрого охотника как белая акула.

Не успел я поразмыслить о том, что мне делать дальше, как произошла страшная атака. Неожиданно из глубины показались огромные челюсти и на доску Финча обрушился мощный удар. Я подлетел вместе с сёрфом над поверхностью воды чуть не на два метра. Потом уже страшный удар в то самое возвышение на скале, и я потерял сознание.

 

Очнулся я от хлопков по моим щекам пожилого мужчины, лет 55- 60.

– Ну, вы как, живы? – первое, что я услышал от него.

– Сильно болит спина, – чуть не шепотом смог я произнести. – Левой ногой совсем не могу пошевелить. Но боль терплю. Правой ногой могу пошевелить, но очень сильная боль в суставе стопы.

– Похоже перелом и сильный вывих.

– Кто вы?

– Позвольте представиться – почетный член-корреспондент Австралийской Академии наук – сэр Томас Уинстон. Живу в Голд-Косте, уже больше десяти лет

– Я Чарли Макгрэгор из небольшого городка штата Вирджиния, США. Три дня назад прилетел к вам на Золотое побережье. Серфингом занимаюсь много лет. И вот, так неудачно сбежал от акулы, которой здесь и быть не должно. А вы-то, как попали на эту скалу, господин ученый? Что вы здесь делаете?

 

– Долгая история …Жду прилива здесь. На эту скалу я приплыл на лодке.

– Значит, мы можем спастись с этой скалы? Но где же ваша лодка, я не вижу её. Веревку вот от неё вижу на скале … Она, что же у вас отвязалась и уплыла?

– Нет, я её сам отвязал!

– Зачем?

– Чтобы умереть. Через час начнется прилив, потом через полчаса этот островок на два метра окажется под водой. Плавать я не умею. Так что должен утонуть, если повезет. Вы тоже рискуете попасть в число везунчиков.

– Для нормального человека его гибель – величайшая трагедия! А для вас смерть – это везение? Почему?

– Долго рассказывать. Но чтобы понятнее было мне нужна не моя смерть, а на 100% смертельные обстоятельства.

– А вы случаем не псих?

– Я нормальный человек. Просто заключил пари, что попаду или создам для себя сегодня подобные обстоятельства. На кону 10 миллионов долларов. Ну что, будете слушать или готовиться к гибели – читать молитвы, вспоминать лучшие события в жизни?

– Рассказывайте! И хотя я к гибели не стремлюсь, но я сёрфингист и всегда, готов к самому худшему. В последнюю минуту успею покаяться. Но все же есть надежда, что может появятся спасатели или на пляж забредут другие серфингисты. Место ведь здесь популярное. Может и спасут?

– Ну, слушайте!

Я по профессии астролог-футуролог. Уже много лет занимаюсь исследованием пророчеств, предсказаний и гаданий. Недавно ко мне обратились с нашего телевидения и попросили помочь в подготовке и проведении передачи о предсказаниях и гаданиях. И даже предложили определенное вознаграждение за участие в передаче тем экстрасенсам и гадальщикам, кто готов поделиться на телевидении своим опытом. Я согласился.

И вот, после того, как в местной газете было подготовлено приглашение на свидание со мной в кабинете моего особнячка, ко мне потянулись местные оракулы и гадальщики. Всю неделю приходило по 2-3 человека в день. Я знакомился, расспрашивал гостей об их практике, записывал адреса и телефоны и отпускал, понимая прекрасно, что все это была мелочь – простые гадалки или шарлатаны.

Потом несколько дней никого не было. Я уже было решил отказаться от организации съемок передачи. Но вот вчера утром ко мне пришла пожилая, вся седая женщина, но довольно интеллигентного вида. Она представилась, как потомственная целительница и экстрасенс-гадальщик, умеющий предсказывать судьбу по картам ТАРО. Вначале я не очень обрадовался, но когда она достала из своей сумки большую толстую тетрадь с записями и отзывами клиентов, я понял что пришла, наконец настоящий специалист.

Мы долго обсуждали с ней её практику. Читали её благодарственные письма и отзывы. Отмечали небольшие сделанные ею и сбывшиеся в последствии предсказания. Потом перешли к плану работ по организации передачи. Под конец она предложила мне погадать на судьбу в ближайшие день-два, то есть на сегодня и завтра. Мне вдруг стало интересно, и я согласился.

После того, как она раскинула свои ТАРО, а я увидел там мельком выпавшие мне смерть, звезду и дьявола, гадалка побледнела и быстро убрала со стола карты.

– Что, так все плохо у меня? – спросил я.

– Боюсь, что наша передача не состоится, сказала одеваясь гадалка.

– И когда это произойдет и насколько все серьезно? – спросил я её уже с дрожью в голосе перед самым уходом.

– Вы же видели отзывы? Мои карты не врут. Все очень серьезно и произойдет завтра, еще до заката солнца.

И сразу молча ушла, даже не попрощавшись.

 

Я сел и задумался. Действительно у этой женщины была целая куча сбывшихся предсказаний и штук пятьдесят хвалебных отзывов даже от весьма влиятельных людей, в том числе от самого мэра и его первого помощника, а также комиссара полиции вместе с двумя замами.

– Вот так! – подумалось мне. – Живешь, живешь, себе полвека с лишним, а потом бац! Ничего не подозревая! И ладно, вот, узнал ведь! Что теперь? Надо подготовиться, успеть побывать у нотариуса, заверить завещание, вернуть взятые в долг деньги, зайти в церковь. В общем на все дела может и времени не хватить? Мне вдруг стало как-то грустно и одиноко. Жена умерла год назад. Две замужние дочери жили в Европе. Вечно в делах! Могут и на похороны не приехать!

 

Между тем рабочий день подходил к концу. Время начинало поджимать. Я полез в шкаф за документами на особняк и давно заготовленным текстом завещания. Достал и развернул вдвое сложенный лист, решив еще раз пробежать глазами – кому и что я оставляю после себя. Но после строчки …  в случае моей смерти … руки у меня затряслись, буквы отпечатанного текста слились перед глазами, голова закружилась, и я, чтоб не упасть, ухватился за дверку шкафа …

______

Но тут в углу у выхода из моего кабинета раздался какой-то шум вместе со стуком падающей мебели. С потолка посыпалась штукатурка, раздалось недовольное оханье с горестными вздохами. Потом низкий женский голос произнес:

– Боже, мой! Какая скука! Ах! Ох! Но я такая романтичная …

И перед входным зеркалом возникло кресло с важной дамой лет пятидесяти в красивом головном уборе и шикарном красном платье с большим веером в руках.

Дама посмотрела в зеркало, слегка поправила свою какую-то просто космическую прическу, стряхнула с платья мелкие осколки штукатурки с известью, огляделась, затем произнесла:

– Хм! Где это я? Куда попала? Опять неисправности в третьем портале. Завтра же потребую у Великого Князя замену демону Агробеусу. Второй случай подряд сбоя на самом ходовом портале. Засиделся старый хрен на хозяйственно-бытовом поприще. Пусть на линии побатрачит. Сковородки в пекле сто лет не чищены. Грешников жарят без масла негодяи-ворюги. Руки по локоть в кражах. Вот там ему самое место. Пусть за расхитителями смотрит, если техническое состояние порталов не по зубам …

Потом, она видимо заметила меня:

– Вы сейчас дверцу оторвете у своего шкафа …

– Вы кто? – Не удержался и спросил я сварливую даму.

– Это я-то, кто? Я Агнесса Великая – главная фрейлина супруги Великого Князя! Глава Комитета чародейства и магии всей преисподней.

А вот ты – кто такой? На вид вроде ученый. Но чувствую, что сильно мелок ты, вроде как фармазон от науки …

– Я футуролог- астролог с почти 30-ти летним стажем. – потом с тоской в голосе добавил. – Можно сказать уже почти бывший.

– Вот как! Значит вы и есть тот самый астролог Томас Уинстон

В своей печали я и не заметил, как она сделала два перехода: вначале с «вы» на «ты», а потом обратно.

– Значит я попала по адресу. Но все равно, не жди пощады, Агробеус! Не вписаться в дверной проем и забросить меня сюда через вентиляционный люк? Какой неуважение … Явная халтура, а не работа!

… А-ах! Но я такая вся элегичная и романтичная … Значит все еще остается возможность хоть немного развлечься! Как же, как же, читала, ваше объявление в местной газетенке. Много оракулов записались на вашу передачу?

– Приходило много, – уже без всякого интереса произнес я.

– Откуда в вашем жалком городишке могут взяться настоящие экстрасенсы?

– Да вы правы, но вот часа полтора назад была одна особа, довольно уважаемая …

– Как её имя? Уж не Стигромея ли Ясная?

– Да, она записалась, как Стигромея Ясная.

– Да, да! Конечно же, Стигромея. Ах, я всегда путаю буквы в именах … Не думала я, что она клюнет на вашу приманку. Да, наслышана про эту деву. У неё есть определенный авторитет в наших кругах. И как она вам?

– Мне показалось, что ей, то есть её гаданиям вполне можно доверять …

– Да что вы? Может она и вам пыталась погадать?

– Да она и для меня раскинула ТАРО и вот…

– Нагадала вам, что через год вы станете Президентом академии наук?

– Вам смешно, уважаемая! А я собираюсь идти к нотариусу за регистрацией завещания, потом целая куча других важных дел, которые нужно успеть сделать перед …

– Смертью?! Это она вам нагадала?  Только в церковь не ходите! Не люблю, я церкви. Порой подойду к храму ближе чем на десять метров и такой зуд во всем теле! Просто ужас! – На лице у дамы отразилось неподдающееся описанию отвращение.

– И когда же пробьет этот, указанный Стигромеей, роковой час?

– Завтра, еще до заката солнца.

Меня опять одолела тоска. Я взглянул на часы. Было около 17:00 вечера. Нотариус работал до 18:00. Был риск не успеть.

– Простите, но у меня время на исходе …

– Успокойтесь, не спешите!

– Почему? Роковой час может сместиться?

– Его не будет … Его не будет ни завтра, ни послезавтра. Лет десять вы еще точно протянете.

– Но вы же сами только что хвалили эту предсказательницу!

– Люди ошибаются, дорогой мой! И Стигромея – не исключение. В доказательство предлагаю вам пари. Ставлю на кон 10 миллионов ваших «зеленых» на то, что вы завтра не умрете. Даже, если ЗАХОТИТЕ ПОКОНЧИТЬ С СОБОЙ?

– Ну, вы даете!? Я волен распоряжаться своей судьбой!

– Да, кто вам сказал такую чушь? Значит, кто-то наверху старается, планирует, расписывает все нюансы вашего земного пути, а вы, потом, просто так: – Бац! И перечеркнули всё?

– А если я подготовлюсь продумаю все и сумею…

– Это я сумею всегда быть рядом с вами и закрыть вам дорогу в наше «царство». Даже если вы рискнете спрыгнуть с самолета без парашюта.

Но ведь есть же способы не такие рискованные. Главное вы должны создать обстоятельства неотвратимой силы. Об остальном я позабочусь … Подумайте и рискните, десять миллионов на дороге не валяются!

– Но если меня спасут без вашего вмешательства или мне просто не удастся создать обстоятельства непреодолимой силы ведущие к моей смерти, что я буду вам должен?

–  Ах! Какая же я романтичная? Ведь все материальное мне давно не интересно! Здесь и сейчас меня волнует лишь чья-то одна небольшая заблудшая душонка! Впрочем, и без всего этого ясно, что кроме неё у вас нет и никогда не было ничего ценного!

 

Я задумался. Какие только метаморфозы не случаются переживать нашему сознанию? Вот только что я готовился к завтрашнему переходу в мир иной, а теперь мне предлагают поход за десятью миллионами долларов. Может правда рискнуть? Чем черт или эта чертовка не шутят, пока Господь бог спит?  Надоело киснуть на этих заседаниях, делать умный вид, кривляться, притворяться обеспеченным человеком и брать взаймы между делом тысячи баксов.

– Стоп! Где мой блокнот? Сколько же я должен всего на сегодня? Я быстро прикинул общую сумму. Ё-моё! Восемьсот тысяч зелеными. Я ведь уже год не считал свои долги …

– Вы мне разрешите немного подумать:

– Ладно, думайте быстрее! Минут пять у вас есть …

Я стал лихорадочно соображать. Что для меня может таить смертельную опасность? Поезд, машина, драка (я драться не умел) отрава … Нет все это не то …Не надежно … А вот, вода? Я ведь не умею плавать. У нас на Золотом побережье в 120 метрах от берега есть скала, площадью метров пятнадцать квадратных. Во время отлива она на 5-6 часов на метр торчит из воды. Потом прилив погружает её метра на два-три под воду. Мне утонуть хватит. И ей есть возможность … Если захочет? А если не захочет?

А-а! Была, не была. Рискну, все одно, как она трындела – скука и вечная суета …

– Хорошо! Я согласен. Когда начнем?

– Выбирайте время сами. Но не позднее завтрашнего полудня.

Я опять глянул на часы. Было 17:15. Отлив начался минут сорок назад. За три, три с половиной часа я доберусь до пляжа и найду лодку. Минут за тридцать пригоню её к скале. Ну посижу там час – полтора до прилива. Потом …

Я махнул рукой и сказал:

– Начнем прямо сейчас …

_______

– И вот я перед вами, дорогой мой Чарли!

– Нет, вы точно, сумасшедший! С жизнью нельзя так играть. Действительно, прилив неотвратим. Осталось уже менее получаса! И неужели вы верите, что она появиться здесь, чтобы вас спасти?

Томас молчал. Что он должен был мне сказать? Что и сам-то почти не верит в спасение. Ничего не скажу и я ему. Зачем лишать человека последней надежды. Телефона у него с собой нет. Он чтобы быть честным, прямо при Агнессе выложил его из кармана и оставил на столе. Потом они вместе вышли из его дома. Он направился к стоянке автобуса, а она просто исчезла недалеко от входа.

_______

А вода, между тем, стала заметно прибывать. Сама площадка потихоньку скрывалась под водой.

На море и на пляже так никого и не было. Мы молчали. Берегли напоследок силы. Томас помог мне забраться на самое высокое место на скале. И я полусидел, полулежал на самом острие еще оставшегося над водой скального возвышения.

Мне подумалось о том, что когда его полностью накроет я еще пару минут буду жить …

А вода прибывала. Вот она дошла до его пояса. У меня в воде были лишь ноги. Вода поднялась Томасу почти до плеч. Ему осталось еще минуты три-четыре, не больше. Я стал вспоминать «Отче наш», но кроме этих двух слов ничего не вспомнил … Томас тоже молчал, а может молился про себя?

______

И тут откуда-то сверху раздалось какое-то оханье и ужасно низкий женский голос:

– Боже мой! Какая теперь опять начнется скука. Опять будет скучно до того, что я снова вынуждена буду обращаться к Богу. Князь-то все равно ничего не может поделать с этой скукой. Бог может. Он все может …

Томас! Да залезете вы, наконец, ко мне в корзину или нет? Там сбоку я повесила алюминиевую лестницу. Или мне за шиворот вас тащить?

Я поднял голову. Надо мной покачивался красивый весь расписанный большой воздушный шар. Томас ухватился за лестницу, висевшую на корзине …

_______

 

– Значит миллионы мои! – крикнул он этой женщине.

– Ишь чего захотел? Мне стоило задержаться на каких-то пять минут, и ваша жалкая душонка без всяких затрат стала бы в нашем царстве моим почетным трофеем. Конечно, если бы на моем месте была моя первая фрейлина , так бы и случилось. Она бы точно дождалась, пока вас не накроет.

Ах, но я такая романтичная, так честная! Но не добрая, это уж точно. Вы меня развлекли, дорогой мой. Давно я так не хохотала! Вы знаете, почему для своего развлечения мы выбрали именно вас?

Стигромея тогда обратила внимание на малый вариант знаменитого перстня «Голубой бриллиант Уинстона», что уже много лет красовался у меня на пальце. Правда, на моем кольце камень раза в два меньше. Зато цвет у него в два раза ярче.

Это работа известного ювелира Гарри Уинстона, который занимался не только раскопками, но и созданием различных шедевров, когда еще жил на территории Африки. Как только он создал свой знаменитый бриллиант в виде капли на 23,8 карат, его дочь чуть ли не каждый день умоляла сделать ей подобную копию из имеющегося у него ярко-синего алмаза поменьше размером. И вот твой прадед и преподнёс это кольцо своей дочери, прямо на её тридцатилетие. А потом оно каким-то мутным путем от твоей бабки попало к нам.

Я отдала это кольцо Стигромее, перед её приходом к тебе. Она оставила его у тебя в верхнем ящике твоего стола. Это тебе в благодарность за развлечение. Я всего лишь возвратила тебе вашу семейную реликвию. Перед нашим уходом из твоего кабинета я чуть задержалась. Помнишь? Это я проверяла. Оно там на месте. Будь с ним по осторожнее! На нем жизней человеческих больше чем пальцев на твоих руках и ногах …
Ну, что? Я сбрасываю балласт. Полетели?

 

– Стоп! Так значит это вы все со своей фрейлиной подстроили.

 

ОБМАНЩИЦЫ!

 

– Что поделаешь, дорогой мой, скука смертная …

 

Тут я не выдержал и крикнул этой даме:

 

– Значит это вы так развлекаетесь? Чуть человека не угробили!  Скучно вам? Делом занялись бы! В Австралии сейчас за гранью бедности больше двух миллионов человек. Вот и помогли бы? Сразу б про скуку свою забыли!

–  А ты сам-то кто? Беднякам помогать прилетел сюда за 13,5 тысяч километров? И ради чего ты чуть акуле в пасть не попал? Ведь от той же скуки и ты каждый год на своей доске развлекаешься! Сколько денег потратил и еще потратишь, пока домой не вернешься? Скольким нищим мог бы помочь на эти деньги в своей Вирджинии? Альтруист нашелся! Будет он меня еще упрекать!

 

 

_____

Мешки с балластом в корзине заканчивались. А в это время вода уже поднялась у меня до плеч и плескалась возле горла. И я заорал:

– А вы меня что же, бросите подыхать здесь, совсем одного?

Томас уже сидел в корзине, а эта женщина наклонила ко мне голову через корзину и ехидно произнесла.

– Балласт в моем шаре был рассчитан на вес одного лишь Томаса. Гуманиста-пацифиста он уже не потянет. Ах, но я все же такая романтичная и справедливая. Я ведь и тебе, «защитнику бедных и угнетенных», как участнику представления хоть чем-то, но обязана. Ну как же тебя бросить? Поэтому, на подлете сюда я позвонила в службу спасения.

Вон их катер, в километре от нас, уже летит сюда. Если что, с минуту на воде побарахтаешься. Спасут …

_____

Вот так, друзья мои, я и очутился здесь. До сих пор у меня в висках звучит этот низкий женский голос, словно мужской баритон и слова:

– Ах! Опять будет эта скука! Опять! Боже мой! Эта чертова скука …

______________