Рассказ № 2 Чашечка свежего, бодрящего, чуточку религиозного поворота направо

29 мая. Пятница.
Приятно осознавать себя героем. Такое особое, щемящее чувство внутри, когда тебе не нужно никому ничего говорить, все и так давно прочли газеты, просмотрели десятки репортажей на ютубе. Особый кайф – это делать вид, будто ничего особого не произошло. Шел, знаете ли, по своим делам, смотрю – человек в беде, ну и спас его, как иначе то, будет нужно и вас спасу…
Костя привычно ответил на улыбку подошедшей к кофейному автомату девушки. Он не знал её имени, только то, что она работала этажом ниже. Раньше она ему не улыбалась. Или он этого не замечал?
За последнюю неделю он привык ко всеобщему вниманию. Журналисты, представители властей, обычные зеваки, все хотели прикоснуться к его славе. А ведь всё так не однозначно начиналось.
21 мая. Четверг.
– Господи, как же это всё достало!.. – Прошептал так, чтобы никто его не услышал, молодой мужчина, не старше тридцати лет, упёршись лбом в клавиатуру.
Выглядел он довольно потрёпано, распахнутая на груди рубашка светло-синего цвета. Галстук, небрежно брошенный в угол стола, явно стремился к тому, чтобы в скором времени оказаться на полу. Волосы, ещё недавно разделенные идеальным пробором, растрепались до невозможности. Короче говоря, денёк явно не задался.
– Да ладно тебе, Костян, – протянул, сидевший за соседним столом, мужчина средних лет, упитанный, в свободной футболке с огромной надписью «Uniqueness», которая больше подошла бы посиделкам где-то дома, с бутылочкой пива. – Ну, сдашь отчёт не завтра, а в понедельник, ты что думаешь, он его раньше понедельника в руки возьмёт?
Костя зло скривил губы, а чего ещё ожидать от посредственности? Сорок два года, ни амбиций, ни жены и квартира где-то на задворках. Впрочем, он одернул себя осознав, что почти ненавидит этого, в общем-то, не плохого человек. Каждый сам выбирает свой путь, кому-то и удобного кресла клерка будет достаточно до самой пенсии.
– Не могу я так, Иваныч, – глухо проговорил Костя, поднимаясь из-за стола. – Пойду к главному. Сдаваться…
Выходя из кабинета, он уловил на себя сочувствующий взгляд коллеги. И было в нём что-то такое, что кольнуло Костю где-то в глубине души. Так, словно его приятель, бывший наставник, знал что-то такое, чего он, Костя, даже представить себе не мог.
Мысленно проговаривая про себя слова оправдания, Костя замер напротив темной, массивной, даже на первый взгляд, двери. Вздохнул, зачем-то оглянулся и негромко постучал.
– Входи! – Прозвучал в ответ властный голос. Даже сквозь преграду Костя ощущал силу, заключённую в этих словах.
Аккуратно приоткрыв дверь, он как нашкодивший школьник проскользнул внутрь. В кабинете царил полумрак, тяжёлые шторы плотно закрывали окна, а единственный источник света – стоящий в углу комнаты светильник, не давал рассмотреть того, кто сидел за столом.
– И дверь не забудь за собой закрыть, Константин.
Костя резко развернулся на месте, стремясь как можно быстрей выполнить указание и не рассчитав, заехал ладонью по острой кромке дверной ручки. Дверь захлопнулась с громким стуком.
– Судя по всему, отчёт я завтра не получу, – хмыкнул Эдгар Святозарович и клацнул кнопкой на настольной лампе.
Бессменный глава АО Рекриейшн выглядел внушительно. Идеально подогнанный костюм, приобретенный не в банальном магазине для простых смертных, подчеркивал внушительную мускулатуру мужчины, разменявшего седьмой десяток. А окладистая, с проседью борода, делала его похожим на киношного профессора, из какого-то старого фильма, или на поднявшегося викинга.
– Вы понимаете, Эдгар Святозарович, в отделе доходов сервер упал почти на сутки и…
Собеседник Кости досадливо поморщился и приподнял ладонь, призывая к молчанию.
– Костя, – Почти ласково произнёс он. – Ты же прекрасно понимаешь цену ошибки в нашем деле. Мы не какой-то захудалый завод вроде теслы и не банальное «яблоко-производящее» предприятие. От нас зависят жизни людей и твоя работа, без преувеличений, находится в самой основе процесса.
– Да, Эдгар Святозарович, – Костя опустил глаза, понимая, что оправдываться нет смысла. Хотя, он бы поспорил с тем, что его работа сильно влияла на деятельность одной из самых крупных в мире фармацевтических компаний.
– Нет, не понимаешь! – Неожиданно рявкнул шеф и в его глазах вспыхнула знакомая Косте, по проходившим иногда разносам нерадивых коллег, ярость. – Впрочем, ты ещё слишком молод и неопытен, потому я дам тебе шанс, но только на этот раз, Константин, только на этот раз!
Косте показалось, что глаза Эдгара Святозаровича зажглись в полумраке комнаты зловещим, жёлтым цветом, но это были лишь блики настольной лампы. Он пробежался пальцами по спрятанной от взглядов клавиатуре. Пару секунд ничего не происходило, а потом книжные шкафы, стоящие по обе стороны от Кости, с громким стуком провалились под пол. Вместо них остались два тёмных, облицованных древним кирпичом, прохода. От того, что находился слева от Кости, очень сильно несло горелым.
– Эт-то что?.. – Только и смог произнести Костя, ощущая при этом какой-то суеверный ужас.
– Это выбор, Константин, – Эдгар Святозарович откинулся на кресле и с лёгкой улыбкой взирал на подчинённого. – Войдёшь в правый и мы с тобой сразу прощаемся, отпускные, само собой, выплатим, куда ж без них, ну, и ярлык неудачника, тебе обеспечен, уж поверь старику.
– А если другой?
– О! – Шеф удовлетворённо потёр ладони. – В левом ты получишь возможность реабилитироваться за свой проступок, не скажу, что это будет легко, далеко не всем под силу вернуться оттуда, но такова жизнь, кто-то вечно сидит на своём стуле, боясь выглянуть за окно, а кто-то действует и получает свою заслуженную награду.
Костя нервно сглотнул. Подувший со стороны левого прохода ветерок, донес до него далёкие женские крики и это стало последней каплей.
– Спасибо, Эдгар Святозарович, я, пожалуй, пойду… – Костя медленно попятился к двери в кабинет, пока не уперся спиной в преграду. Быстро обернулся и с отчаяньем оглядел абсолютно гладкую, выкрашенную в темный цвет стену. Никакой двери больше не было.
– Это как же так? – Практически простонал Костя, словно слепец, ощупывая то место, где всего пару минут назад была дверь.
– Константин, – голос шефа заставил Костю задрожать всем телом. – Ты должен сделать выбор и третьего варианта здесь не предусмотрено.
Костя глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться и медленно повернулся к шефу. Настольный светильник был погашен и в полумраке виднелись только слабо светящиеся глаза Эдгара Святозаровича. В голове у парня пронеслись образы, Иваныч, вечно сидевший в своём потрёпанном кресле, которое пора было сменить ещё несколько лет назад. Родной город, в котором он провёл самые ненавистные для него годы детства. «Давай я тебя к себе на завод устрою, поработаешь пару лет токарем, а там, глядишь, и до мастера смены дорастёшь…» – негромкий голос отца, в их последнюю встречу, почти год назад.
– Что меня там ждёт? -Костя кивнул в сторону левого прохода, из которого доносились всё более отчетливые крики.
– Кто знает, – Шеф не пошевелился, хотя Косте показалось, что он сейчас широко улыбается. – Шанс стать кем-то большим чем ты есть сейчас, или…
Он недоговорил, но Костя отчего-то был уверен в том, что ничего хорошего в этом «или» не было. Боясь передумать, он сделал два быстрых шага к левому проходу и, пройдя под низкой притолокой, оказался в кромешной темноте. За спиной что-то «бухнуло» и в следующее мгновение Костю завертело в огромном водовороте, он забарахтался, отчаянно пытаясь нащупать ногами дно, почти сразу выбился из сил и уже теряя сознание пошёл ко дну.
***
В себя он пришёл от яростного жара, который, казалось, сжигал кожу у него на лице. Открыв глаза, Костя осознал себя лежащим в какой-то незнакомой комнате, напоминавшей собой стандартную гостиную с диваном буквой «Г» и большим телевизором напротив. И всё бы ничего, за исключением того, что большая часть комнаты была объята огнём. Экран телевизора давно лопнул, обнажив пузырящиеся от огромных температур внутренности. Оставался только узенький проход, вдоль стены, да и тот вскоре грозился утонуть в огне.
Больше ни о чём не думая, Костя прикрыл лицо и бросился в спасительную брешь, всем весом врезавшись в дверь. Чувствуя, как страх начинает медленно сковывать его тело, он в сердцах стукнул ногой по двери, только потом догадавшись потянуть ручку на себя.
Коридор, в котором он оказался был наполнен клубами дыма, но, к счастью, огня здесь практически не было. Мельком оглянувшись, он увидел лежащую рядом с перевернутой полкой для обуви женщину без сознания. Подбежав к ней, он постарался привести её в чувство, но всё оказалось безрезультатно. Хотел потащить за собой и почти сразу отбросил эту затею, слишком тяжёлая, так он час провозится и сам тут угорит. Нужно было искать выход.
Костя побежал в противоположный конец коридора, с удовлетворением увидев дешёвую входную дверь, которая должна была вести на улицу, или в подъезд. Рядом, на заботливо вбитом гвоздике, обнаружилась внушительная связка ключей. На третьей попытке замок мягко щёлкнул, открываясь, он уже собирался распахнуть дверь, когда здание вокруг заскрипело, а в комнате, откуда он только что спасся, что-то оглушительно грохнуло, судя по звуку, обвалился потолок. В ответ на это, со стороны незамеченной им ранее двери, раздался целый вой отчаянных голосов.
– Я не успею, – прошептал он, содрогаясь от каждого нового звука, рушащегося здания и что есть силы потянул входную дверь на себя.
Дверь распахнулась и Костя упёрся в тёмный силуэт, занимавший собой весь дверной проём.
– Помогите, – прохрипел Костя, словно рыба, хватая ртом свежий воздух и пытаясь протиснуться наружу.
Поняв, что он не собирается отходить в сторону Костя ощутил, как внутри него всколыхнулась злость.
– Пошёл ты… – Начал он, поднимая глаза вверх и умолк на полуслове. Лицо неизвестного было скрыто в тени, которую не в силах были разогнать даже языки пламени, к этому моменту вовсю резвящиеся в коридоре. Он только и смог разглядеть, что гигант носил бороду, совсем, как Эдгар Святозарович.
– Ты не затем сюда пришёл, чтобы сбежать, – донеслись до Кости слова шефа, и он готов был поклясться, что голос прозвучал прямо у него в голове.
– Да что же это за напасть, – простонал Костя, понимая, чего от него ждут и, словно заяц, спасающийся бегством, рванул в сторону, двери, из-за которой доносился не смолкающий человеческий вой. Дверь оказалась заперта, хорошо, что у него в руках так и осталась связка ключей. Найти подходящий оказалось несложно, и Костя распахнул дверь, откуда сразу же пахнуло жаром, а потом, чуть не сбив его с ног, начали выбегать люди. Они все были разного роста, но любой из них был ниже Кости. Дети, понял он, наблюдая, как они бегут к открытой входной двери. Никакого гиганта там уже не было.
Тяжело вздохнув, Костя направился к лежащей неподалёку женщине, он знал, что без неё ему дороги отсюда нет.
***
Через минуту он присел прямо в грязь у крыльца частного дома, над которым весело плясало пламя. Дети сгрудились вокруг него и лежащей рядом женщины, что-то говорили, плакали, обнимали. Костя вздрогнул, когда над ним склонился чей-то грузный силуэт, но это оказался только пожарный, пытающийся выяснить, есть ли ещё кто-то в доме. В следующую секунду здание с громким щелчком сложилось внутрь, подняв вокруг облако пыли и пепла.
Позже, Костя узнал, что это был дом семейного типа, где одна пожилая пара растила восьмерых приёмных детей. Причину пожара установить не удалось, хозяйка проснулась посреди ночи от запаха дыма, осознав, что дом горит, она собиралась открыть комнату с детьми, но потеряла сознание, надышавшись угарным газом. На вопрос, зачем закрывать комнату детей на ночь она лишь пожала плечами:
– Убегают часто, потом ищи их по всему городу…
21 мая. Четверг, ближе к полуночи.
На ветвях громадного дерева сидела птица. Внимательный наблюдатель, если бы таковой оказался рядом, мог обратить внимание на то, что негромкий клёкот её, имел явно осмысленное выражение. А ещё более внимательный, оценил бы размах крыльев этого древнего создания. При большом желании под ними смог бы укрыться даже маленький походной цирк, включая, пускай и небольшого, но отнюдь не голодающего слона.
– Он справился, – донёсся негромкий, звучный голос, откуда-то из темноты, ближе к стволу дерева.
Сокол, а это был он, заклекотал и в этих звуках явно слышалось пренебрежение.
– Да, пришлось его подтолкнуть, – Уверенно проговорил невидимый собеседник, не обращая внимания на тон птицы. – Но по-другому сейчас никак. И ты прекрасно знаешь, что могло быть намного хуже. Он первый за последние годы, кто вообще решился войти в левую дверь.
Сокол что-то поощрительно проклекотал.
– Спасибо, друг мой. За доверие и поддержку, без тебя мы бы растворились в извечном эфире ещё сотни лет назад. И я даю тебе слово, что пройдёт время и ты вновь будешь сидеть на моём плече за столом, достойным первых детей этого мира. Мы воспитаем тех, кто поднимет наше знамя над мировым древом, сбросив оттуда самозванца. Даже если на это понадобятся тысячи лет!
Пару минут они молчали, потом сокол распахнул крылья и мощным рывком взмыл к небесам, на которых не было видно ни единой звезды.
Из тьмы вышел говоривший мужчина. Лица его нельзя было разглядеть, но вот борода, она говорила о многом.
29 мая. Пятница.
Улыбка слетела с лица помешивающей свой кофе девушки, как по мановению руки. Вот она стоит рядом со мной, задаёт уже порядком приевшиеся за последнюю неделю вопросы, а потом умолкает на полуслове, уставившись куда-то мне за спину.
Оборачиваясь, я уже знал кого увижу. Эдгар Святозарович медленно поднимался по лестнице ведущей в столовую. Элегантный, чёрного цвета костюм, такая же сорочка, распахнутая на груди, делали его похожим на дона мафии, какими мы их видим в фильмах, вот только борода немного портила впечатление, слишком она была… Славянская, что ли.
– Светочка, – Зарокотал он добродушно, глядя на мою собеседницу, как удав на кролика. – Уверен, вы уже выполнили моё давнишнее поручение и вскоре презентуете его результаты, но мне сейчас нужно кое-что обсудить с Константином наедине.
Светочка дернула головой в знак согласия и забыв об оставшемся стоять нетронутым кофе, мгновенно исчезла. Судя по закушенной губе, не всё так гладко было с поручением от шефа.
Я стоял молча, не поднимая глаз от пола. Со времени того ужасного вечера мы не перебросились даже парой слов. Однажды я увидел на другом конце коридора внушительную фигуру шефа и недолго думая юркнул в первую попавшуюся дверь. Стыдно было до сих пор, но лучше так, чем встретиться с этим… А кто он вообще такой, хотелось бы знать, явно не заурядный топ менеджер. Этот вопрос одновременно интриговал и пугал, постоянно всплывая в сознании.
– Эдгар Святозарович… – Выдавив из себя улыбку, произнёс я.
– Константин, – он с интересом принюхался к содержимому, оставленного Светой стаканчика, кивнул и отхлебнул с явным удовольствием. – Я человек терпеливый, как ты сам мог убедиться не так давно, и старался не докучать своим обществом последнюю неделю.
Шеф по-доброму улыбнулся мне и панибратски приобняв за плечи прошептал на ухо:
– Где мой отчёт, Константин?
Я почувствовал, как зашевелились волоски на пальцах ног. Сердце заколотилось с удвоенной скоростью, пока я пытался осознать услышанное.
– К-какой отчёт, Эдгар Святозарович?..
Рука с моего плеча исчезла, мир взбрыкнул на мгновение, и я с ужасом осознал, что стою отнюдь не в безопасной столовой, а в знакомом кабинете шефа.
– Опять ты за своё Константин, неужели мало того, что произошло на прошлой неделе?
Голос его был ласковым, с отеческими нотками.
– Что вам от меня нужно?! – Не сдержавшись, истерически, воскликнул я.
– Ну-ну, не нужно так волноваться, Костя, – шеф растянул губы в подобие улыбки. – Я так понимаю, ситуация с прошлой недели не изменилась, чем же ты занимался всё это время?
Я всхлипнул, вспоминая бесконечную череду репортажей, звонком и встреч. Говорить об этом не имело никакого смысла.
– Отпустите меня, – произнёс я едва слышно. – Я завтра же напишу заявление…
В этот момент шкаф слева от меня задрожал, опускаясь в пол. Почти сразу кабинет наполнился запахом сырости и дыма.
– Я всегда даю шанс выйти из игры, Константин, – Голос шефа звучал приглушённо, словно он и не сидел в паре шагов от меня. – Но лишь один и ты его уже использовал, выбрав сторону в прошлую нашу встречу.
Я хотел было что-то возразить, но мощный поток воздуха буквально выпихнул меня в открывшийся проход.
Комната погрузилась во тьму, в которой двумя огоньками выделялись желтоватые глаза, сидевшего за столом человека.
Эдгар Святозарович взял в руку небольшой телефон последней модели, зажмурился от яркой подсветки и ругнувшись, выбросил его куда-то в дальний угол.
– Сварог Иванович, зайдите ко мне! – Рявкнул он, всё ещё злясь на это недоразумение, называемое прогрессом.
Через пару мгновений в стене засветился тусклым светом проход и в кабинет вошёл тот, кого называли Сварогом Ивановичем. С этим человеком Костя просидел полгода в одном кабинете и даже не догадывался, кто скрывается за личиной обрюзгшего неудачника. От этого образа осталась только помятая футболка, при взгляде на которую Эдгар Святозарович поморщился, но стерпел. Волевое лицо воина, на котором неугасающим, яростным пламенем блестели глаза. В руках он держал старый, каменный молот.
– Издеваешься над мальчиком? – Пророкотал он низким басом, в котором отчётливо слышалось осуждение.
– Не издеваюсь, а готовлю смену, – отмахнулся Костин шеф. – Ещё пару раз попсихует и привыкнет.
– Если выживет.
– Воскресим, не впервой, главное задавить эту мерзкую человеческую слабость. Раньше всё как-то проще было, Сварогушка, за жизнь никто особо не держался, а сейчас куда ни плюнь везде «личности»! Всем нужны деньги, признание, интервью у Ду…, не будем поминать всуе. И никто не думает о том, чтобы попросту служить миру и своим истинным богам!
Последние слова Эдгар Святозарович, более известный в узких кругах, как Перун Батькович, особенно выделил.
– Ладно, я чего тебя просил зайти, как там Света наша, готова?
– Готова, – на мгновение задумавшись и прикрыв глаза, ответил Сварог. – Сейчас вот, жалуется мне на жизнь и сволочей из отдела доходов, которые ей весь отчёт похерили. Ты с ней помягче только, девка как-никак…
– Все они только тесто в наших руках, – буркнул Перун Батькович, вновь оставшись один. – И если этот парень из Назарета решил насовсем отойти от дел…
Он недоговорил, сосредоточившись на экране ноутбука, там шёл какой-то стандартный боевичок, где главный герой под пулями врагов тащил своего товарища куда-то за границы видимости. Разница была только в том, что главный герой был подозрительно похож на измазанного в крови Костю. Деликатный стук в дверь отвлёк его от происходящего на экране.
– Можно, Эдгар Святозарович?
– Входите, Светлана. И дверь не забудьте за собой закрыть.
***
Самое краткое в мире уточнение по действующим лицам:
Перун Батькович – предположительно, славянский бог-громовержец.
Сварог Иванович – предположительно, дух огня из той самой славянской мифологии.
Парень из Назарета – более известен в широких кругах, как Иисус.
Конец.