Рассказ №5 Паразит

“И создал он планету. И дал он ей четыре стихии: землю, воду, воздух и огонь. И увидел он – это хорошо. И создал он зверей диковинных, что идеально вписывались в интерьер нового мира: для земли создал насекомых, и птиц – для воздуха, создал рыб для воды, огненных ящериц – для огня и фениксов – для всех четырех стихий. И, довольный своим первым творением, отправился отдыхать.”

Алекси, младший сын одной из семей демиургов, творцов всех миров, творил свой первый мир. На носу был экзамен на звание демиурга, и он всем существом желал, чтобы его работа была не только самой лучшей, но и самой красивой. Обладавший умом и изобретательностью, демиург придумал способ соединить в одном мире все стихии, одарил их обитателями, а для равновесия – создал фениксов, властелинов всех четырех стихий, жизни и смерти.

Родной стихией Алекси был огонь. Остальными, конечно, он тоже мог пользоваться, но, как и у всех демиургов, это требовало огромных затрат сил и времени. Трудолюбие и терпение всегда были отличительной чертой молодого творца – так что, путем постоянного преодоления себя, через силу и боль, он вполне сносно овладел и остальными стихиями настолько, что работал с ними пусть и долго по времени, но с гораздо меньшими усилиями, чем остальные.

В этом солнечном году экзаменационной работой стало создание жизнеспособной модели мира. Лучшие проекты получали шанс на полноценное развитие. Алекси хотелось сотворить идеальный во всех смыслах мирок: когда остальные экзаменующиеся компоновали по две, максимум по три стихии, он замахнулся на почти невозможное – четыре стихии, жизнь и смерть. Подобная задумка требовала тщательной подготовки, огромного трудолюбия и прекрасного владения всеми стихиями. Последние всегда были парными, взаимоисключающими, и самая трудная часть работы заключалась в их уравновешении.

На предварительную разработку ушел почти месяц (по нашим земным меркам, тем временем, у демиургов прошло всего пара часов), результатом которого стали фениксы – волшебные птицы, которым подчинялись все стихии и которые самовоспламеняясь, возрождались прямо из пепла.
Соединить все стихии в самом мире тоже оказалось непросто: демиург создал шар, в равных долях перемешав воду и землю, обволок его воздухом, а огонь сделал жидким и заточил его в земле.

***
День у Энджела не задался с самого начала – все попытки индивидуализировать чужой проект оканчивались провалом: заменяешь существ – они оказываются несовместимыми с миром четырех стихий, меняешь эти самые стихии – все взрывается к чертям. А фениксов, тем более, нет возможности убрать – мир в прямом смысле разваливается на части.

А ведь все было отлично – ленивый демиург умудрился полностью скопировать самый сложный и красивый проект, обещающий огромные перспективы. Однако на этом все приятное закончилось: прежде невиданное сочетание всех четырех стихий вышло очень шатким – любые изменения самого мира или населяющих его существ приводили к полному краху всего творения.

Энджел был вне себя от ярости – после семи лет довольно лёгкой (по причине гениальных способностей к списыванию) учебы, грядущий экзамен, подтверждающий совершеннолетие демиурга (а так же дающий разрешение на сотворение собственных миров) грозил обернуться полным провалом. Конечно, ещё не поздно было вернуться в учебную мастерскую и скопировать какой-либо другой проект, попроще, но работа Алекси, самого лучшего ученика на курсе, настолько увлекла парнишку, что о таком развитии событий он и думать не хотел.

В этом году курс выпускал всего 7 учеников, каждый из которых в совершенстве владел одной или несколькими стихиями. Они могли работать и с остальными, но это требовало колоссальных усилий, напряжения и огромного количества времени. Алекси был одним из самых трудолюбивых: являясь демиургом огня, он упорно работал со всеми стихиями, и со временем стал управлять всеми довольно сносно. Энджелу в этом плане повезло гораздо больше – огонь, воздух, вода и земля без проблем подчинялись ему почти с самого рождения. Казалось бы, при таком таланте демиурга ждёт прекрасное будущее, если бы не одно “но” (которое впрочем есть всегда и везде) – он был ужасно ленив. Настолько, что без проблем копировал чужие работы любой сложности, легко видоизменял их, но напрочь отказывался приложить хоть какие-нибудь усилия чтобы создать что-то своё.

Экзамены для каждой группы молодых демиургов были совершенно разными, но, так или иначе, это было создание чего или кого-либо. Такие проекты проверяли искусство владения своей родной стихией, а также трудолюбие, силу воли и изобретательность. Впрочем, создавать что-либо, содержащее частичку души создателя, способное не только ощущать, но и анализировать, строго воспрещалось – подобное могли творить только совершеннолетние демиурги, сдавшие, кроме экзамена, тесты на моральные качества и стабильность психического состояния. Подобные ограничения были введены несколько солнечных тысячелетий назад, после того, как один из молодых демиургов по случайности чуть не оставил все миры без Богов. Собственно, и создавались экзаменационные работы в учебной мастерской под неусыпным взором преподавателей. Однако, последние не были проблемой для молодого пройдохи: искусство врать, выворачиваться из любых ситуаций, переворачивать любое высказывание собеседника в выгодную Энджелу сторону – в этом ему не было равных.

Почему-то скопировать чужое творение демиургу с ангельским именем и дьявольским поведением было гораздо легче, чем создавать что-то оригинальное. Не в лёгкости дело – для властелина всех стихий в принципе сложностей в работе с ними не было, а в скуке. Создавать что-то неодухотворенное, полностью предсказуемое, Энджелу было банально не интересно. А тратить свои силы на нудную обязаловку он считал пустой тратой времени.

Мир Алекси под названием “Земля” привлек внимание молодого демиурга необычностью. Не каждый решиться использовать все четыре стихии тогда, когда родных у него даже не две, а всего одна. Только копия хоть и получилась, но принцип работы Энджел так и не понял, в результате чего подделка словно издевалась над ним, умирая из раза в раз.

Похоронив идею копирования чужого детища, хитрожопый демиург решил договориться. Ведь в искусстве договоров, уговоров и игры слов ему не было равных. В данное время, а именно – в полдень по меркам демиургов, Алекси можно было найти либо в учебной мастерской, либо в столовой; и там и там молодой ученик проводил почти все свое время.

Сегодня Ал обретался в главной библиотеке; сидел за одним из самых дальних столов, по уши зарывшись в книги и газетные вырезки тысячелетней давности – те, в которых упоминался Фаэтон.

Проект Фаэтон – единственный в своем роде мир, в котором, так же, как и на Земле, были соединены все четыре стихии: земля, вода, воздух и огонь. Его создатель – Валаниэль Эн Гор, самый талантливый демиург своего времени, для которого все стихии были родными, был признан сумасшедшим и заточен в самую дальнюю галактику до конца существования. Надо отметить, что Творец живёт столько, сколько живёт его мир, так что, чем больше у тебя миров и чем больше они процветают, тем дольше и лучше живёшь ты. Без подпитки от миров творцы медленно, но верно умирают. Так что Вал Эн Гор после развоплощения своего творения прожил совсем недолго.

Однако главной изюминкой его работы были не только четыре стихии в одном мире: для их равновесия демиург создал эльфов, что должны были хранить и развивать Фаэтон. За давностью лет уже никто не знает, что именно пошло на перекосяк, но сотворенные существа сошли с ума и начали уничтожать всё живое. Тогда же они вывели и и железо, как оказалось, смертельно опасное для любого демиурга. Так что мир быстренько развоплотили, Творца признали безумцем и сослали умирать. Но сказки, обрывки записей и слухи о Фаэтоне не смогло стереть даже прошедшее тысячелетие.

Энджел и Алекси спорили уже битый час. Эндж уговаривал, умолял, даже предлагал раскрыть секрет металла, бережно хранимый его семьёй долгие годы, но Алекси не соглашался отдать Землю. Пос

ле двадцатой попытки воззвать к совести собрата-демиурга, Лекси просто захлопнул книги и покинул библиотеку.

Для талантливого пройдохи это было фиаско. Все его красноречие и изворотливость оказались бессильными перед воистину бараньей упертостью одноклассника. Оставалось только смириться с поражением и приступать к поиску новой идеи, но Энджел был не так прост.

“И создал он големов по образу и подобию своему: самца и самку, из мяса и костей животных с сердцем феникса, дабы были они повелителями четырех стихий. И сделал он прекрасный облик им, и наделил их разумом, и вдохнул в каждого частичку души своей. И вложил он в них постоянную жажду обладания, чтобы в жадности своей они истребляли всё живое, попирали всё мёртвое и воевали между собой.”

Идея мести в голову Энджела пришла довольно быстро: раз правилами запрещено создавать разумных существ, значит, надо сделать так, чтобы они оказались в проекте Алекси, что приведет к дисквалификации демиурга. При этом они должны были быть подобными фениксам – легко справляться со всеми стихиями, но не владеть ими. И создал он големов, и вдохнул в них душу и жизнь, но получившиеся существа оказались слишком мирными и лишь дополнили чужой проект, с умом распоряжаясь его ресурсами, приумножая и развивая его добро. Тогда демиург поселил в их сердца жажду обладания, затмевающую разум. Теперь люди – так назвал свой вирус молодой талант – несли разрушения и миру, и друг-другу и всем существам, живущем в нем. Человечество перекраивало землю, осушало воду, портило воздух, сжигало флору, истребляло фауну, в особенности фениксов, не поддающихся дрессировке.

Во все времена все существа боялись. Страх – та эмоция, которая всегда была, есть и будет. Даже животные испытывают страх, но только разумные могут этот страх побороть. Страшилок может быть огромное количество, но самая сильная – неизвестность. Когда животное чего-то боится, оно убегает. Когда чего-либо боится разумный – он его уничтожает. У последних страх вызывает все, что он не может понять. Разум слишком много думает, вместо того, чтобы положится на интуицию. А если существо наделено ещё и жаждой обладания, то многие необъяснимые вещи вызывают зависть. И, раз ими нельзя обладать, значит, нужно их уничтожить, дабы не было ни у кого такой мощи, которой “достойны” только разумные.

Вирус был идеален; получившиеся люди могли выжить практически в любых условиях: они быстро приспосабливались и развивались, ведь они тоже могли создавать, как и их создатель. Воду они победили лодками и дамбами, воздух – дирижаблями и воздушными шарами, землю – мотыгой и лопатой, а огонь побеждали водой и возрождали камнями. От холодов они прятались в шкуры (ими же украшали жилища), от жары – заставили сам ветер служить им. Всех животных данного им мира они делили на три части: ездовые, сырьевые и ещё не пойманные. А вот полуразумных фениксов разумные боялись и ненавидели. Ещё бы! Волшебным птицам не надо было приспосабливаться, создавать какие-либо условия – они жили во всех условиях. И самое главное – они могли возрождаться. Сжигали себя сами, а потом восставали из пепла. Вот власть над смертью и была самым желанным для новых обитателей этого мира.

Не имея возможности получить столь великий дар, люди нашли способ уничтожения фениксов – нашпигованные свинцом птицы более никогда не могли заново родится.

И столь прекрасным показалось Энджелу его дьявольское творение, что не мог налюбоваться им. Дело оставалось за малым – запустить вирус в чужой проект. А там, он был уверен, они погубят и извратят все, что встретится на их пути.

Так как созданные прототипы миров было запрещено выносить из учебной мастерской, экзамен проходил там же. Десятка лучших совершеннолетних демиургов выслушивала презентации учеников, разбирали их творения чуть ли не на составляющие, а потом выносили вердикт. Проект Алекси был один из первых в списке, но молодой талант попросил представить его в последнюю очередь. Комиссия не понимала причин такого решения, но подающему столь большие н

адежды ученику пошла на встречу.
***
Утро экзаменационного дня у Алекси прошло идеально: он с нетерпением ждал возможности отправиться в мастерскую, так как придумал ещё пару улучшений для Земли, которые он надеялся успеть ввести до экзамена. Однако на этом все приятное закончилось; с трудом добившись разрешения на доработку проекта, он обнаружил в нем совершенно постороннее творение, к тому же одушевлённое. Личность демиурга, подложившего такую подлянку за несколько часов до экзамена (ибо вчера ничего подобного не было) сомнений не вызывала. И теперь перед взором бедного Алекси предстоял полностью испорченный мир.

Планета медленно умирала: фениксы – главная фишка, равновесие всего мира, исчезли, будто их и не существовало. Многие виды животных, рыб, птиц и насекомых также были истреблены. Те, что остались, либо использовались в качестве ездовых животных, либо содержались в тесных, душных вольерах, где долго выживать они точно бы не смогли. От пышной растительности планеты не осталось почти ничего – все было залито бетоном и застроено многоэтажками. Воды во всем мире оставалась пара луж, да и она была настолько грязной, что конкурировать с ней в этом могли только жалкие остатки воздуха, обволакивающие планету. По всей планете ездили, летали и плавали странные железные коробки, в которых находились новые существа. Мир погряз в их войнах и хаосе. Алекси не знал, что делать: за те два часа, что оставались до начала экзамена, он совершенно не успевал создать такой же проект, а спасти этот не представлялось возможным.

Оставшееся время до экзамена, а также и большая часть экзамена, прошли в лихорадочных попытках избавить Землю от столь губительного вируса: демиург насылал потопы, стены огня, пытался погубить завоевателей холодом и жарой, но все его попытки оканчивались провалом: новые твари оказались слишком живучи, изобретательны, и слишком сильно цеплялись за мир, который с таким усердием разрушали.

Комиссия, принимая работы других учеников, недоуменно косилась на спрятавшегося в самом дальнем углу Алекси, нервно колдующего над самым выдающимся миром. Его проект должен был быть представлен последним, и демиурги надеялись, что, что бы там ни было, молодой талант представит им свое творение в срок.

Шла предпоследняя презентация, комиссия скучала. Проект, наскоро слепленный Энджелом, был откровенно слаб: его сочетание воды и земли не обладало даже маленькой толикой уникальности. Преподаватели с нетерпением ждали, пока демиург закончит презентацию, с надеждой поглядывая в сторону Алекси. Энджел почти смирился с поражением, как из угла начали один за одним вылетать крошечные корабли.

Алекси упал первым: его творение рассыпалось на глазах, сам он, пораженный металлическими осами, медленно оседал пеплом на пол ученического класса. Комиссия не успела ничего сделать; ученики и преподаватели один за одним погибали под натиском свинца, летевшего с таких маленьких и таких опасных кораблей, внутри которых сидели такие нетерпимые и такие хрупкие люди.

В тот день в учебном классе не выжил никто. Остальные демиурги так и не нашли способ уничтожить людей: они заразили все миры и выживали, приспосабливаясь ко всему. Единственное, что смогли сделать Творцы – закрыть доступ к этим мирам, уходя в другую галактику.
Так и закончилась эра великих Творцов и началась эра людей, созданных по образу и подобию, и погубивших создателей своих.