Кин растерянно вертел в руках стеклянный шарик-направление. Сегодня, в день своего совершеннолетия, он проходил церемонию определения жизненного пути. Искусственный интеллект нашел его непригодным для техногенного мира и распределил в… тюрьму.
*
– Эк, как тебя угораздило-то, – сочувственно произнёс начальник тюрьмы, опустив шар Кина в хранилище. – Пятьсот лет обслуживания ведьмы-искусительницы – это слишком даже для профнепригодного. Пойдем, провожу к объекту.
*
За многие годы Кин привык к ведьме. Он чувствовал в ней родственную душу, лишенную прагматизма и рациональности.
– … после снежной, ночной бури наступает морозный рассвет, освещая спящую девушку… Мне бы хотелось написать об этом в стихах, – рассказывал мужчина узнице.
– Какая усмешка судьбы: ты родился не там и не в своё время. Я могу стать ключом в мир, где ты будешь не изгоем, а гением. Жизнь твоя будет очень короткой, но ты сумеешь обрести бессмертие.
– А что ждёт тебя?
– Меня? Избавление…
*
«Тяжело дышать, давит!» – прорвался сквозь пространство и время шёпот умирающего поэта.
В этот миг на техногенной планете рухнула тюрьма, похоронив под собой ведьму, выполнившую свое предназначение.
В общем, вся поэзия от ведьмовства. Акынство сворачиваем. И бусины тоже… того… в топку, пока не опубликованы!