Хоррор

Я снова шагал вдоль проспекта не оглядываясь. Встречные прохожие бросали на меня озабоченные, а то и испуганные взгляды. Некоторые изменяли траекторию движения, старались обойти на почтительном расстоянии. Попадались и равнодушные. Маленькая девочка, лет пяти-шести, некоторое время изучала моё окровавленное лицо, а когда мы разминулись, спросила у мамы: – А дяде больно?

После того как Мария, не проронив ни слова, ушла на работу, у меня ещё оставалось свободное время до открытия букмекерской конторы. Я сварил кофе, включил компьютер и совершил беглый, будничный обход новостных интернет-ресурсов, по пути заглянув в одну из популярных социальных сетей. Ею я пользовался и в прежней жизни, хотя здесь даже социалка имела отличия от привычной.

Здание райотдела было огорожено высоким бетонным забором и не менее высокими металлическими воротами, на которых красовалась пара ярко-жёлтых трезубцев на сером фоне. Рядом с воротами – массивная стальная дверь с глазком. Увидев её, вспомнил хоспис. От этого и без того отвратительное настроение испортилось ещё сильнее. Я вдавил кнопку звонка и за забором послышался… даже не звонок, а пронзительный рокот. Щёлкнул замок.

Утром разбудил телефонный звонок. Звонили из милиции. Я это понял ещё до того, как звонивший следователь об этом сообщил. Тон, которым он поздоровался, сложно спутать с каким-либо другим официальным тоном. Это была манера разговаривать, присущая исключительно представителям силовых структур.