Шорты. Девятый шорт-лист

Он был настоящим Варежком – варежком с правой руки. Не слишком ладно скроенный, мрачноватый, молчаливый – без нужды лишнего слова не скажет, – вечно лезущий то в краску, то в масло, хватающий занозистые доски и острые железки. Варежка же обитала на левой руке. Красавица, хоть не супермодель, аккуратненькая, никаких торчащих ниток, и недовольно морщилась, когда приходилось брать банку с краской. Со временем он задубел от краски, покрылся сквозными ранами в […]

Холодной ноябрьской ночью в едва освещенное кафе вошла молодая женщина. Заказав кофе, она присела у окна. Дама смотрела так, как будто несколько лет не видела ни такой обстановки, ни темноты за окном. Внезапно издалека стекло осветил рыжий язычок пламени, будто лизнувший черноту. За ним последовали другие, они жадно глотали ночь, разрастаясь в большой неудержимый костер. Взгляд незнакомки изменился, она с торжеством взирала на огненное неистовство, не замечая встревоженный персонал кафе.

Проживая жизнь между двух чашек чёрного, начинаешь задумываться над тем, не стоит ли взять хоть раз латте? Этот город, похожий на старика, умирающего от последствий систематического курения, погряз во мраке. Он бьётся в агонии, пытаясь найти и вызволить из своего чрева хоть кого-то, кто спасёт его. Если уж не тело, изуродованное годами, то хотя бы душу, еще не до конца пропитавшуюся тьмой, порождаемой людскими грехами. И я – сотрудник уголовного

Она открыла глаза. Обозначилась мысль: «Где я? Почему одна?» Сознание было вязким и туманным. Взмахом длинных ресниц прогнала сон. «Я дома». Однако рядом никого. И это рождало клубок отвратительных чувств: тошнота, страх и смутное желание чего-то. Тревожный полумрак наводил ужас. Но надо понять, что здесь происходит… Как это всё же низко и подло. Вечером тебя боготворят, заглядывают в глаза. Поцелуи, ласки. А спустя несколько часов ты просыпаешься в унизительном одиночестве.

Где-то вдали, возможно, даже не в этом мире, простучали дробью каблуки спешащей оказаться в безопасности девушки. Густая, тягучая, словно патока, темнота, бережно обнимала два мужских силуэта, замерших у давно закрытого входа в бар старика Блосси. – А я его помню, – Негромко проговорил первый. – здоровый бугай, вечно ошивался в баре у старика. – Больше не будет, – харкнув себе под ноги, ответил второй. – Кто бы он ни был,

Их взгляды пересеклись. Софи узнала её. Животный страх сковал даже мысли. Из тени, сквозь сигаретный дым, следили карие глаза. Первая мысль – закатить истерику Рафаэлю. Случись их встреча несколько месяцев назад, так бы и произошло. Но на сегодня Рафаэль не просто любовник, Софи помолвлена, и будет бороться за благополучие своего очага. – Ах ты тварь, да как ты посмела явиться сюда? – яростные мысли вспыхивали в голове одна за другой.

Хлестал холодный дождь. Безжалостными порывами бил ветер, резал по глазам и хорошо отработанными ударами выбивал из меня дух. Сопротивляться было бессмысленно. Он тысячелетиями крушил скалы и вздымал океаны, добьет мое хлипкое тело и не заметит, что одним защитником от зла и опасности стало меньше. Но сильнее непогоды холодно и безжалостно меня добивало чувство вины. Я бился головой о дерево. Снова и снова. Как я мог упустить этого паразита?! Я давно

К черту эти ночные смены! Майклу сразу не понравилась эта парочка. Слишком хороши для такого паршивого места, как его бар. Два черных кофе, говорите?! Ну-ну! Майкл успевал выполнять заказы редких посетителей и следить за этой парой. Из-под густой черной вуали виднелся белый точеный подбородок дамочки. То, как она подносила тонкую длинную сигарету к сочным, густо напомаженным в кроваво-красный губам, рождало у Майкла давно забытое волнение в паху. Ее спутник все

Тебе, мой друг, расскажу некоторую историю, приключившуюся со мной накануне. Был давеча у полицейского урядника: свидетельствовал по одному необыкновенному делу. Так вышло, что мельком видел убийство, случайно, как это обычно бывает во всех неприятных ситуациях. Какое оно было! Как в книге: неизвестный без всякой совести и стеснения кровожадно убил свою жертву. Произошло это ввечеру во дворе дома по Гороховой улице, куда я заглянул из любопытства: услышал торопливые шаги и нервные

В этот бар я прихожу всегда, когда надо разжиться стоящим делом. Полицейскому детективу нельзя застаиваться. Расследование мелких краж и угонов – это конвейер. Никакого простора для творчества. В баре полумрак. На эстраде под аккомпанемент саксофонного трио томно-низким голосом поёт женщина в чёрном мини-платье, с коротким каре и тонкими ключицами. Таких красивых мне ещё не доводилось видеть. Не отрывая от них взора, заказываю две чашки чёрного крепчайшего кофе. Я знаю: между