— Коня!
Ричард вылетает из ворот Виндздорского замка, бескровное лицо страшно, пальцы вцепляются мёртвой хваткой в поводья подведённого коня. Король взлетает в седло. Где-то справа раздражающе пиликают флейты королевского выезда.
Ричард уже готов сорваться с места, когда один из тоненьких голосков, гораздо более мелодичный, отделяется от общего писка:
— Позвольте сопровождать вас, Ваше Величество!
— Милостию Божию… мы соизволяем, — выдыхает Ричард, прожигая королеву Изабеллу почти слепым от ярости взглядом. И срывается с места.
Пиликанье флейт стихает очень быстро. Рыжий статный конь хрипит и уносит короля подальше от людей, в летние поля, навстречу тёплому вольному ветру. Он налетает, свистит в ушах, режет на куски и пускает по собственному следу смятение, ненависть, отчаяние, будто ключевой водой омывает лицо. Король вздыхает глубже, спокойнее, и вдруг замечает, что не один.
Маленькая кобылка королевы старательно и упрямо следует за ним. Ричард удивлённо поднимает брови и натягивает поводья, принуждая горячащегося коня умерить бег, так, чтобы белая лошадка с ним поравнялась. Конь всё ещё бежит быстро, но кобылка, воспользовавшись короткой передышкой, ловит ритм его бега и всё так же неотступно держится рядом.
— Нелёгкая прогулка, Ваше Величество?
Изабелла смотрит вперёд и не отвечает. Ей хочется не отстать, но и нестись так быстро страшно. Ричард улыбается, и эта улыбка так не похожа на обычную в последнее время саркастичную усмешку, что многие бы удивились. Король понемногу натягивает поводья, уводит коня из полей, залитых солнцем, в тенистую рощу на берегу реки. Лошадка королевы встряхивает убранной гривой, труся рядом со смирённым рыжим жеребцом.
Ричард больше не пытается говорить. Он следит за Изабеллой. Успокоившись после гонки, она о чём-то тяжело задумывается. Ричард знает, о чём. О том, что её продали ради мира. О сумасшедшем отце. О братьях, которые, возможно сгинут в борьбе за власть.
Кукла Изабеллы, нежная девочка в платье из обрезка королевской попоны, падает из её рук. Изабелла не замечает этого. Не замечает она и Ричарда, остановившегося, чтобы поднять игрушку.
Он едет рядом, теперь совсем тихо. Он тоже размышляет. Вспоминает. В её возрасте он задыхался на тренировочных площадках, пытаясь стать воином, заслужить благосклонность отца, сбивал руки до крови. А потом стал королём. И разучился верить словам. Затем один за другим ушли все, кому можно было верить без слов.
Он смотрит на эту девочку в пыльной дорожной накидке, помчавшуюся за ним, и ему кажется, что верить всё же можно.
В замок они возвращаются пешком, ведя усталых коней, и весело смеются над остротами сэра Чосера.
Другие публикации автора:
Автор публикации
Я смотрю у вас большой замах – почитай на целый роман. ?
Нет. ? О Ричарде ещё есть размышлизм и один рассказик в планах, о детстве золотом и замечательном его наставнике. Ну, может, ещё про королеву Анну. ?
Красивое слово “размышлизм“! ?
Ну а как называть пространные рассуждения на тему?) вот и получается размышлизм.
It’s cute.
It’s неологизм.))
Очень понравилось. Спасибо!
Спасибо за отзыв!)
А кто они – король Ричард и Изабелла?
О, это долгая и интересная история. Ричард II – английский король, который был свергнут Генрихом Болингбруком. Очень интересный персонаж, Шекспир о нем пьесу написал. А Изабелла – его вторая жена, которую взял в жены он девочкой, не желая после смерти любимой Анны видеть рядом другую женщину. Растил, воспитывал, был, конечно, не мужем, но кем-то вроде доброго фея. У меня о переработке его биографии Шекспиром здесь статейка лежит.)
Хорошо, что к ребенку он отнесся как… к ребенку. Адекватный человек был!
Об адекватности можно спорить, чудо-воспитание подарило ему массу проблем с психикой. Но детей оберегал, да. Тут ярче вчего говорит один эпизод. После смерти Ричарда в темнице товарищ, его свергнувший, явился к Изабелле с сыном, свататься. Ну, понятно, она была в очень сложном положении – 12-летняя жена низложенного монарха без друзей и родни. Так всех послала, сказала, мол, траур по мужу у меня, все вон. Не побоялась.
Красивая история. Но маловато будет. Хочется продолжения. Или даже “широты”. Это словно зарисовка к предстоящему чему-то большому и, думаю, интересному.
Спасибо! Совершенно верно, это всего лишь эпизод в их жизни. Широту он приобретает, когда знаешь, о ком идёт речь, как сложатся судьбы этих людей. Продолжение там весьма печально. Но, может, когда-то я сподвигнусь и на повесть о Ричарде, но до того надо гору всего перелопатить, погрузиться в то время, словом, дело не быстрое.
Я могу, как человек далекий от истории Англии, вам только пожелать творческих успехов.
Спасибо!
Да, это тоже вторая производная. Читателя нужно подвести к вашему уровню знаний о предмете. Основная же фраза в этом рассказе это “верить всё же можно“. Потом идет короткая авторская ремарка о том что с Ричардом случилось в жизни.
На мой взгляд здесь тоже нужен более подробный ретроспекивный обзор. Прямо после того, как в начале “бескровное лицо страшно, пальцы вцепляются мёртвой хваткой в поводья подведённого коня.” Почему он так взбешен? Почему он хочет остаться один? Повествование, на мой взгляд, должно вестись изнутри Ричарда, пусть и в третьем лице. А когда читатель быдет информационно подведен к этому моменту в жизни Ричарда, тогда все остальное заиграет. Как то так. ?
Возможно. Но, что поделать, я так рационально не мыслю.) Это ведь, понимаете, такая личность, о которой мало кто прочтет между делом, как правило, багаж знаний уже будет. Или интерес, английская историчка, ага, почитаю. А после прочтения, хочется надеяться, читатель и еще что-то пожелает узнать об этом человеке. А здесь осколочек жизни, чувства.
Это верно. Как видите – я пожелал узнать о человеке. О вас. )))
Значит, я молодец.))
Вне всяких сомнений! ?