Шорты. XXIV шорт-лист

Смотрю на них уже минуту. Вечер 31-го. Нужно закончить уборку, поставить курицу, сделать салат и привести себя в порядок. Я бы не решилась пойти в магазин с таким количеством дел, если бы не поняла, что дома нет мандаринов. Доставка не работает и большая часть ближайших магазинов тоже. Открыт только маленький супермаркет через дорогу. На его полке и лежит одинокая сетка зеленых мандаринов, на которую я смотрю. Хочется плакать. В этом […]

Одна вкладка закрывалась за другой. -Нет, я не в силах это терпеть! -О, это только начало. И вновь пальцы стучали по кнопкам, передающим сигнал. Этот сигнал был бедствием для того, кто не успел написать до конца курсовую работу и досмотреть скучный фильм. Этот звук был позором. Он заставал и те моменты, когда экран успевал прогружать старые, давно забытые ответы поисковика. Мольба о том, чтобы там не было чего-то более ужасного

– Заседание трибунала объявляю открытым, – толстая дама с убранными в высокую прическу, белыми волосами, в черном бархатном балахоне, прокашлялась и окинула победным взглядом пять, сидящих рядом, хмурых фигур. – На повестке дня, превышение полномочий Смертью во время войны. Он, развязав боевые действия, решив взять власть в свои руки. Кто за то, чтобы подвергнуть такую Смерть гонениям и всеобщему презрению?! – Отставить, – взвился, короткостриженый седой тип с боевой секирой

Андрей был мелкий, в очках, на лбу залысины. И фамилия: Митрошкин. Стал он Матрёшкин, а потом Матрёха. У нас, такими как он, «полы подтирают». Моральные уроды, второгодники Рогожа и Ямеля: то доску в классе Матрёхой вытрут, то рюкзак его пнут. Ну и вечные пендали и тычки. Еле-еле Митрошкин дожил до лета. Семья Андрея жила не богато, да и выпивали. Работали в местной лавке, за копейки. Спасал огород и свиньи. Взяли

-Пап, ты же обещал! Сам сказал, в следующее воскресенье мы обязательно поедем вместе?! – мальчик, на вид лет девяти-десяти. Лицо усыпано веснушками. Стоит возле отца и дергает его за рукав черного пиджака, хмуря брови. -Я помню, родной. Честное слово, я очень хочу поехать с тобой, но ты же слышал, что по радио передают? Куда я там с тобой? Только от соплей избавились. – мужчина склонился над сыном и поцеловал его

Опасайся умных, добрых и терпеливых женщин! Рано или поздно они тебя поработят. Так меня учили в Школе Младших Демонов. Одним из выпускных экзаменов назначили… о, Люцифер! именно так – соблазнение умной и доброй. При важном условии выполнить семь ее желаний, проникнутых благодарностью. Такое традиционное испытание «Урожай» формирует благодушие в малых дозах, обеспечивая бесам выработку противоядия. Ха-ха, сказал я и отправился на землю по выборочному адресу. Проник во сне в постель

Софья Андреевна любила перелистывать альбом с фотографиями. Каждого своего ученика она помнила по имени, старалась в каждого вложить частичку своей души. Вот уже пятнадцать лет как она на пенсии, но ещё давала частные уроки. Конечно, современные дети отличались от её первых учеников. Они более уверенные, на грани самоуверенности, но менее приспособлены к жизни. Вот Машенька, её последняя подопечная, ни газовую плиту не умеет разжечь, ни в магазин за хлебом сходить.

Жизнь прожита. Было счастье, надежды. Нет времени для новой цели и мечты. Но успеваю передать послание сыну и внуку. Нужный человек был почти дипломатом, пришлось иногда носить чемоданы начальству, но подвернулся случай, «поднялся», последняя ступень – стал могущественным. Ничего не ждите, не ищите. Повторите его последнюю ступень. Любящая вас безмолвная женщина.

Вождь шёл вдоль строя и зычно, чтобы слышали все, говорил: – То была Последняя война. Война на уничтожение. Султан приказал магам проклясть наши земли, сделать их бесплодными. Наши чародеи старались приумножить щедрость той земли, что удавалось сохранить. Речь вождя пульсировала у Клода в висках. Он ведь слышал её много раз, стоя в толпе провожающих. Сегодня от каждого слова по телу разбегались мурашки. Неужели он трусит?! – Все маги мира сгинули.

Наталья стояла в проёме кухонных дверей, скрестив руки на пышной груди, склонив голову, украшенную бигуди, смотрела на Вячеслава. – Слав, может, хватит? – проговорила она. – Что они тебе сделали? Ты расскажи, не таись и не бойся, я никому… – Сдурела? – огрызнулся мужчина, — я их всех… – он грозно потряс кулаком куда-то в сторону. – Не понимаю, — сокрушённо сказала женщина, — пусть что хотят, то и делают.