Конкурсы

Оля наблюдала за китами. Китов рвало пластиком. Пластик застывал и отправлялся в дрейф по пенящемуся океану. «Амбра уже не та», – спряталась за иронию Оля, но иронию унесли проплывавшие мимо трупы китов. Из стоящего рядом кафе выскочил испуганный мужчина. Дверная ручка тут же вытянулась, схватила его всей пятерней и утащила внутрь. «Странный. Противится. А другого меню не будет». Оля вошла. Публика привычная: кто со жвалами, кто с хвостом, кто-то флюоресцирует. […]

Первой из телевизора вылезла Ольга, подала руку Евгению, и вот он тоже оказался на моей кухне. – Есть мнение? – спросила Ольга и поморщилась, глядя на грязную посуду в раковине. – У нее кроме мнения, больше ничего и нет, – сказал Евгений, разглядывая содержимое холодильника. – Остатки гречки, прошлогоднее масло и два яйца. А, почерневшая половина капусты еще. Ольга расхохоталась: – В чем ценность мнения, если ты ешь что ни

Однажды козлу Спиридонову дали на обед мяса. Спиридонов поел, задумался и ушел из дома. А его старуха, испугавшись, заперлась в гардеробе, и с тех пор ее никто не видел. Вечером козел вошел в лес, где его встретили волки Сидоров и Орлов. А волк Нечипоренко хотел стать третьим, но его прогнали, отчего он заболел черной меланхолией и слег. А волк Павлов, узнав об этом, повесился на сосне. А жена Павлова спилась

Инспектор и профессор подошли к прозрачной стене. – Они нас видят? – инспектор нервничал. В этой лаборатории он впервые. – Нет. В просторной комнате без мебели было семеро детей лет шести. Один, стоя на четвереньках, лакал воду из миски. Двое, сцепившись, катались кубарем. Остальные лежали на полу. – Почему они голые? – инспектор отшатнулся. – Они не умеют одеваться, говорить, ходить прямо. Хватательные рефлексы отсутствуют. Но физически все здоровы, их

В тенистых аллеях сада прогуливались парочки. Все было по-королевски сухо, по еде обыденно. Обыватели пищевого лицедейства провожали Околота первого, последнего из династии. Лилею, занимали тайные выборы новой династии. Приходилось ли ей думать, что она может началом новой династии? Нет. Хотя она, как и все сегодня, нажала на желтую кнопку и съела колобок кисло-сладковатого вкуса. Знать то, что представляют люди в ее родном королевстве было легко.Посмотри, что обыватель съел на завтрак,

Владелец замка с усердием потчевал полосатого кота, зашедшего на огонек. Гость охотно опробовал все предложенные блюда, отдавая особое предпочтение мясным деликатесам. Наевшись, кот подтянул сползающие с задних лап высокие сапоги и завел светскую беседу, спросив хозяина, почему тот выбрал такое странное меню и не хочет от него отказываться. – Всего лишь мое желание оставаться человеком, – объяснил тот вежливо. – Ты то, что ты ешь, поэтому я ем только людей,

«Запомни, юноша, ты – то, что ты ешь!» – говорил мне мой духовный учитель, потомок самого Дракулы. И я старался. Кусал в шею исключительно самых лучших, выпивал их кровь. Гопоту всякую принципиально не трогал – обходил стороной. Бандюками тоже брезговал. Когда же страна стала двигаться к авторитаризму, и неугодных власти стали преследовать и сажать в тюрьмы, я специально стал сотрудничать с полицией. Мне говорили, на кого нападать – и я

Тебя раздражает мой голос. Видимо, тебе подают на завтрак соловьёв? Я привык к еде проще: коровы да свиньи, откуда взяться вокальным данным? Ты кривишься, я тебе неприятен? Вскоре я стану лучше, красивее, по твоему образу и подобию. Стоит вкусить немного твоей плоти – и я стану похож на тебя. Не переживай, я не возьму больше, чем надо. Я не убью, это не нужно ради кусочка нектара, а потом обработаю рану,

Британец Джозеф Брассик жил в Лестере ничем не примечательной жизнью, пока в возрасте сорока лет не переел биточков из желтомясой брюквы. ДНК из пищи встроилась в геном, и Джозеф мутировал. Его нос увеличился в размере, приобрёл округлую форму и фиолетовый цвет. Джозеф стал холодостойким. Из-за внешнего уродства ему пришлось оставить многообещающую карьеру курьера и выступать в цирке клоуном под именем «Человек-брюква». Джозеф любил влагу и поливал себя хотя бы раз

Ты то, что ты ешь. Я есть то, что я ем. Аз есмь то, что я I am. Тавтология. I ем ай-яй-яй-ца. Знаю, ты считаешь, у меня нет яиц. Яйца сильно подорожали – инфляция. Знал бы заранее, запасся б парой десятков. Но тебе б всё равно не хватило! I am, что я пью. А яйцами я закусываю. Закусываю, как удила. Удила, которые выуживают меня из узилища унизительной действительности. Потому что,