Крайний Север. Ноябрь. Стоял трескучий мороз. Солёные брызги хлестали в лицо. Небольшой рыболовный траулер «Чайка» покачивался на волнах, словно скорлупка ореха. Матросы вытягивали сети.
Я, Мария Щёткина, капитан сего небольшого, но гордого рыболовного судна, чувствовала себя как рыба в воде, как чайка в небе! Идиллия, да и только!
И тут, бац! Вон она, маленькая точка посреди бескрайней синевы.
— Капитан! Впереди лодка! — проорал в рацию мой первый помощник, Сашка Гвоздев, парень толковый, но кричит, как будто у него динамик в глотке застрял.
— Вижу, Гвоздь! Курс на лодку! Аккуратнее, чтоб не раздавили! — ответила я, сверяя координаты. Раздавить потерпевшего крушение — это не в моих планах на этот день, хотя улов у нас сегодня совсем не большой.
Приблизились.
В лодке сидел мужчина, изможденный, замерзший, но живой!
— Поднять на борт! — скомандовала я, и матросы, подцепив бедолагу, втащили его на палубу.
И вот поднимают, значит, этого Робинзона Крузо на палубу. А я стою, руки в боки, вся такая в кителе, ветер в волосах:
— Ну и кто там у нас?
Он был в полуобморочном состоянии, так что я, недолго думая, поднесла к его носу нашатырь.
Глаза распахнулись, как у совы, увидевшей мышь.
— Где я? — прохрипел он.
Я усмехнулась.
— На «Чайке», дружок!
И тут… у меня чуть челюсть не отвисла! Митька Иванов?! Мой одноклассник?! Отличник, ботаник и вообще… тайно влюблённый в меня в школе! Вот это поворот!
— Мария? Это ты?! — выдохнул он, глядя на меня, как на ангела, сошедшего с небес.
А я стою, как дура, и думаю:
— Митька? Ты ли это? Где твои очки и рубашка, застегнутая на все пуговицы?
Ну, думаю, вот какая странная штука наша жизнь! Кого только не встретишь в море!
Пока Митьку приводили в чувство, я вспоминала школьные годы. Митька… Он же писал мне стихи! Тайком подкладывал в портфель шоколадки! Боже, какая ностальгия!
— Мария, ты совсем не изменилась! — прохрипел Митька, уплетая тарелку горячего супа.
— Ой, да ладно тебе, Мить, конечно, изменилась! Морщины вот появились, да и китель в школе не носила! — отшутилась я.
А он смотрит на меня, а в глазах — та самая школьная любовь! Ну, думаю, сейчас будет объясняться в чувствах.
Разговорились. Оказывается, Митька после школы в армию пошёл, остался военным. Отпуск взял, решил порыбачить, а тут как погода переменится. Ветер, шторм, шлюпка. Целых два дня в море… Жуть!
День пролетел как один миг. Митька глаз с меня не сводит, комплименты отпускает:
— Маша, ты с годами только краше стала! Командир, да ещё и красавица!
Ну, приятно, чего уж там. Я и покраснела даже слегка.
Тууу – тууу – тууу!
К «Чайке» подплывает катер МЧС.
И тут я увидела её. На палубе стояла, вцепившись в поручни, Светка… Светка- конфетка из параллельного класса!
Красотка, звезда школы…
Митькина жена?!
Она увидела нас, и глаза её наполнились слезами. Корабль подошёл ближе, и Светка, не дожидаясь трапа, прыгнула на борт «Чайки».
— Дима! — закричала она и бросилась к нему в объятия.
Я стояла в стороне, глядя на эту сцену. Митька, Светка…
Какая ирония судьбы.
— Мария, спасибо тебе огромное! Если бы не ты… — Света подошла ко мне, вытирая слезы. — А ты с погонами теперь. Да ещё и море… повезло тебе, Машка!
— Да ладно, — отмахнулась я, — дело житейское. Рада, что всё хорошо закончилось. А море теперь — жизнь моя. Такова судьба. Без «Чайки» и дня не могу, тянет меня к ней.
Позже они скрылись за горизонтом, а я осталась на «Чайке», глядя на удаляющийся катер.
Один день. Один невероятный день из жизни капитана Марии Щёткиной.
Да уж, скучать мне не приходится!
Удачи Марии Шеткиной и семь футов под килем!
Он любил её, а она море! Каждому свое. Удивительная жизнь) Главное, что все счастливы!
Каждый получил своё.
Что я могу сказать, такова жизнь
Невероятная история!
Идиллия в ноябре
Мои верноподданные вытягивали сетями паковый лёд.
А я стояла на носу рыболовецкого траулера, раскинув руки, как Уинслет.
Но где он, мой Ди Каприо?
И тут я услышала рык. Я обернулась.
Мои несносные морячки умудрились заловить белого медведя.
А разве они не должны уже спать в берлоге?
Но я этого не знала. У меня не было дяди Николая, который рассказал бы мне про географию и климат на крайнем севере. Только папик, который пообещал подарить мне, что захочу.
А я хотела суровой романтики.
И она пришла ко мне. Точнее я к ней. Фауна была в шоке.
Вот и сейчас, мишка запнулся на полурёве, даже забыв сомкнуть пасть.
Я подошла к нему, погладила подбородок и стала трепать щёчки.
– Ну что, косолапый, обижают тебя мои мальчики?
У того ещё и глаза округлились.
Внезапно, он вцепился обеими лапами, нет, не в меня, а в свою голову.
Да, я знала, что при моём появлении мужские особи теряют голову, но не так же буквально.
Я стала терять сознание, но за секунду до этого поняла, что тогда мой белоснежный китель пропитается рыбьим запахом. Я не могла этого допустить и стойко смотрела, как очередной ухажёр сходить по мне с ума.
Его голова начала трещать, как торосы, и всё сильнее вытягиваться, отделяясь от белоснежного тулова, такого же эффектного, как и мой капитанский наряд.
– Катя?
Божечки, кто это произнёс?! Голос исходил не из медвежьей морды, а позади неё.
Голова на лапах приближалась ко мне всё ближе и ближе. И тут она опустилась на колени и моему взору предстал…о, нет! Я всё же потеряла сознание…
Я вас испортила )))))))))))) Ой! Нет! Я всё же потеряла сознание.
Теплые воспоминания
а потом еще и бла-бла-бла с изможденным и замёрзшим мужиком на палубе…
РОМАНТЫШНО! НЕТ СЛОВ.
Вы бы своего недоразделенного героч хотя бы с палубы убрали в теплое помещение. Переодели бы в сухую и теплую одежду, а потом всё что положено по протоколу оказания первой помощи. А по..говорить за жизнь можно было и под кружку чаю, который кстати положен по протоколу.
Удачи и вдохновения
Доброго времени суток!
Вот такое се ля ви и шерше ля фам в море.
Совпадение? Не думаю!
Ладненький рассказ, простой, но с разворотом на 360.
Смутило превращение лодки в шлюпку. В целом, не уверен, можно ли на шлюпке в одиночку вообще плыть.
Также, наверное, не стоит девушке с катера на траулера прыгать без трапа. Ладно, если катер чуть выше. Но, как по мне, обычно наоборот, и тогда это какая-то чемпионка мира по прыжкам вверх.
Автору удачи!
Текст пронизан ощущением самовлюбленности капитанши. Зачем ей Митька или кто-то еще? Она себя за двоих любит. Да что там за двоих… За десятерых!
Да, и – если Митька два дня в шлюпке бултыхался, а на улице трескучий мороз, то Митька не жилец, извините. Или тогда про трескучий мороз – преувеличение.
Рассказ ироничный, более-менее гладкий, читается хорошо. Но и не слишком интеллектуальный, поверхностный, что при таком маленьком объеме нормально.
Встреча выпускников. Чего уж там, надо было встретиться всеми двумя параллельными классами! И старушку-учительницу обязательно прихватить. Вот это было бы фэнтези!