Шорты ХХХ шорт-лист

В это утро особенно сильно пахло озоном после ночи дождей. Мир казался прежним – не выходи! Шел 2030 год, люди не ограничились верой в бога, им религии было недостаточно. Только лишь и всего, что забыли про обратную строну медали: дьявола. Человек способен на многое ради веры, особенно, если она слепая, без здравого смысла. Они его потеряли еще десяток лет назад, когда мир погрузился в телефоны и люди перестали общаться в-живую. […]

– Любит наш церковный народ лукавого, ничего уж тут не попишешь! – настоятель огладил под шёлковой рясой увесистый “аналой”, дав знак виночерпию подлить из лафитничка фирменной монастырской наливки. – Как так? Это почему же? – раскрыл рот с недожёваной постной капусткой послушник Терпигорев, третий день околачивавшийся в обители. – А вот почему! “Отче” завсегда поют поскору, будто на пожар торопятся, а “лукавого” в конце распевают всенепременно елейно, едва не прижмуриваются

– Внимание! Отставить разговоры!.. Эй там, в хвосте колонны, я для кого надрываюсь?! Солдаты вытянулись по стойке смирно. – И чего это командир такой злой? – прошептал Топс. – Чего, чего… – тихо ответил сосед. – День жаркий. Полгорода на пляже. Сегодня мы в третий раз около него оказались, и нас снова подняли по тревоге. Кому такое понравится? – Заткнитесь, вашу мать!.. – зашипели сзади. Над строем повисла напряжённая тишина.

Прогуливаясь со своей собакой, странное существо сначала пробежало мимо меня, а потом и вовсе оказалась перед моим носом. Оно оказалось рядом так быстро, что даже собака не успела залаять. – «И не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого», – проговорило оно. Меня словно заморозило от страха. А существо, напоминающее человека, смотрело на меня, дожидаясь ответа. Но я в оцепенении не мог проронить ни слова. – «Не введи

– Мам, шесть и три. Всего шесть и три! – Серёж, говори правильно – шесть целых три десятых миллимоль. – Значит можно! – радостно закричал мальчик. – Долька шоколада? Кусочек брауни? Столовая ложка варенья? Чайная? Лицо мамы давало понять, что не стоит рассчитывать ни на что из перечисленного. – Мармеладный мишка? – не унимался ребёнок. – Карамелька? Эклер или профитроль? Постоянно их путаю. Маленькая безешка? Наконец, терпение матери закончилось: –

Мария откинула волосы и попыталась застегнуть “молнию” на спине. – Вам помочь? Девушка обернулась. Официант оставил столик с напитками у входа и подошёл. – Вы без стука? – Дверь была приоткрыта и я увидел, что вам нужна помощь – кареглазый блондин мило улыбался. Что ж, повернулась и собрала волосы с плеч, предоставив “молнию” молодому человеку. Он легко справился. Но на какое-то мгновение его пальцы замерли на плечах девушки. Парень наклонился

Окраина умирающей империи. Ночь. Гарнизон. Штаб. Дежурный, устав, привычно нарушив Устав, кемарит. Вдруг, сквозь сон: эй, будто кувалдой по двери лупят. Продравши очи, припадает к глазку: чёрная страшная рожа. Чья – через мутное стекло не развидеть: «Кто»? Тишина. – Цель прибытия!? Молчок. В башке – звон от недосыпа, в руках – АК. Щёлк затвором: «Да кто ты, чёрт»? После паузы ответ с баварским акцентом: «Это я, я, немец»! Потустороннее «я-я»

В полумраке шикарная блондинка в алом платье с маленькими рожками на голове, нежно улыбаясь, протягивала ему стакан виски. У милашки задрался подол, и в разрезе была видна стройная ножка в ажурном чулке, гладившая по внутренней стороне его бедра. «Какой чудесный сон, – мелькнуло в голове. – Так бы спал и спал. А ведь придется просыпаться в грязном прокуренном гараже, где он отрубился после распития с другом тещиной самогонки». Он зажмурился,

– … хотя моя лукавая жизнь и препятствует этому, но всё то, что невозможно нашими силами, возможно для Тебя. Подойди к аналою и назовись, дочь моя. – А где Библия? – прошептала Аня, подходя к столу с учебником по высшей математике Выгодского. – Это тоже старая книга, – прошипел Коля, – не отвлекайся. – Я – Анна, отче. Грешна – искушение испытываю к рабу божьему Николаю, что аж кушать не

За окном кто-то напевал арию Дон Жуана. Голос постепенно скатился на фальцет и захрипел. – Эх, мне бы сейчас хоть какого дона… – вздохнула Лера и пошла спать. В ушах свистел ветер. Ртом и передними лапами она держалась за палку. Журавли ритмично махали крыльями, крепко держа её концы клювами. Птицы круто спикировали в окно замка, опустили свою ношу на блюдо на праздничном столе и улетели. – Лягушка под майонезной короной