Конкурсы

Этот сон меня доконал. Каждый раз одно и то же: статуя богини, её откровенные гипсовые трусики и взгляд, направленный вдаль моря. Ничто не помогало избавиться от сна, ни сигареты, ни водка, ни медитация. Меня уже все домашние воспринимали как блаженного. Я мог контролировать свои сны, но богиня… Она появлялась внезапно, видение обрушивалось, как снег на голову. Но в этот раз всё будет иначе. Я досмотрел фильм про кладоискателей и уже […]

Олег забрался под стол и там притих, закрыв голову руками. В доме творилась чертовщина. Хлопали все двери и дверцы. Выдвигались и задвигались ящики, а в короткие промежутки между первым и вторым из них вылетало содержимое. Что-то падало и разбивалось, что-то не разбивалось, что-то оставалось висеть в воздухе. Стол начал отползать, норовя оставить Олега без укрытия. Оставаться без укрытия не хотелось и Олег пополз за ним. – Я хозяин дома! Кто

– Море Дира́ка – это модель вакуума, объясняющая… Мария, вы вообще слушаете? – В-вакуума, – повторила девушка покраснев. – Как экзамен сдадите, если постоянно ворон ловите? – Ну, не сдам, весь следующий год будем с вами готовиться, – мечтательно заулыбалась Маша. – Это уж без меня! – ответил молодой репетитор, смахивая со лба кудрявую прядь. – Выиграл грант. Через месяц уезжаю в Кембридж. Так что… – Вот и Шут! –

Рассвет. Волны тихо бьются о песчаный берег. Солнце едва пробивается желтым карликом сквозь толщу облаков и тумана. Двое идут по пустынному пляжу. Старик и мальчик восьми лет – внук. За собой тянут старенькую телегу. В ней флажки на длинных шестах, напоминающих парус. Они ищут дельфинов, выброшенных на берег. Возле каждого трупика ставят знак. Спустя время должна подплыть лодка, на которую грузчики переправят мертвое тело. Дед с внуком подходят к очередному

“Что это там белеет?” – Саманта вглядывалась в линию горизонта. Еле видимой точкой что-то приближалось к берегу. Всё ближе и ближе, и вскоре стал вырисовываться силуэт плота, парусом которого служила большая белая тряпка на палках. Девушка вот уже три дня жила на необитаемом острове. Точнее, выживала. Она была похищена пиратами, но “Чёрный призрак” потерпел крушение, и она единственная спаслась. Её вынесло волной на этот маленький остров. И вот плот совсем

Пётр стоял на пристани, на душе было неспокойно. Озеро начинало волноваться, как и много лет назад, когда Пётр потерял друга детства. *** Весна. В расписании старшеклассников окно, они болтались в окрестностях школы, находящейся на берегу озера. К пристани подошёл водный трамвай, раньше переправлявший людей в село, расположенное на другом берегу. Петя и Паша решили прошмыгнуть на борт, дойти до села и вернуться обратно. Сказано – сделано. Друзья, миновав кассу, оказались

Джону Редки́ну, потомоку русских эмигрантов в пятом поколении, с недавних пор стал являться призрак. Прозрачный старик с книгой в руках каждый вечер возникал в углу комнаты и что-то бормотал по-русски. Джон различал отдельные слова: “парус… одинокой… тумане”. Все Редкины худо-бедно знали язык Пушкина. Так же бытовало семейное предание, что их предок, профессор словесности Иван Ильич Редькин, умер в эмиграции с томиком Лермонтова в руках, не дочитав до конца стихотворение. Сопоставив

Устал от ходьбы, от тщеты управиться со скромными своими делами одним днём, как бывало прежде. Уже за полночь добираюсь до гостиницы на склоне холма в узких переулках старого города. Номер чистый, опрятный. Гашу свет, забираюсь под одеяло в надежде быстро уснуть. С улицы несётся говор запоздалых гуляк, где-то невдалеке, терзаемая сквозняком, скрипит несмазанная дверная петля. «Держат нос по ветру», – добавляет память своеобразный перевод моим проводником слова «rinunciare». И всё

В этом месте всё неправильно. Несколько дней на море штиль, и ему не было конца. Духота даже ночью. На небе ни облачка. Мы не видели ни одного рассвета, ни заката. Солнце иногда вспыхивало, но также неожиданно гасло. День мог длиться несколько минут или несколько часов. Ночь всегда была тёмной: ни Луны, ни звёздочки. Словно кто-то оградил нас незримым куполом. Боцман говорил, что видел глаза на небе: то ли Посейдона, то

Юля стояла на балконе, её белая юбка развевалась парусом на ветру. — Миш, что там с погодой, этот дождь когда-нибудь закончится? Всё льёт и льёт, выбрались позагорать. Она зашла в комнату, прикрыв балконную дверь. Муж на кровати хитро улыбался. — Иди сюда, моя крошка, не грусти, я тебя приласкаю, будет горячее, чем солнышко. Юля сбросила одежду на пол и улеглась рядом, прижавшись к груди мужа. Нежно целуя её, он опускался