ВНЕК №1 Нечисть

Крупный мужчина с чёрным ёжиком волос на макушке и квадратной мрачной физиономией молча тащил по коридору за шкирку стажёра. Тощий юнец пытался вырываться, но старший держал крепко, порой поднимая свою ношу в воздух.

— Сидеть! Ждать! — наконец рыкнул громила, швыряя пацана на рифлёный ржавый пол.

Стажёр лишь матюкнулся, падая, и тут же забился в угол, сверкая оттуда злыми мокрыми глазами.

Мужчина глянул на затихшего пацана, словно катком переехал. Одёрнул свою камуфляжную форму и толкнул ближайшую дверь. В коридоре стало тихо. Лишь сбоила неоновая надпись «Капитан Шуйский» на закрывшейся двери, да влажно шмыгал носом пацан.

***

— Твою мать, напугал! — подпрыгнул в своём кресле старенький капитан, заметив громилу. — А постучаться нельзя? Нельзя постучаться?

— Капитан! — не слушая старика зарычал гость. Сделав пару шагов, он опёрся кулаками о край огромного рабочего стола. — Я ща от камеры 7-68 оттащил какого-то сопляка! Чё происходит? Откуда у стажёра доступ на этот уровень? Он даже техники безопасности не знает!

— Тихо-тихо, Джори! — замахал руками капитан, отшатнувшись. — Не кричи. Не кричи так, а то мне сейчас аптечка вкатит успокоительного, — он хлопнул по поясу, уже тревожно заморгавшему красным. — А я после него чешусь. Чешусь после него.

Хозяин кабинета окинул гостя угрюмым взглядом:

— Сядь, Джори! Сядь! Вот чего ты вылез, а? Так мирно летели! Ещё неделя — и дома. Дома через неделю…

— К делу! — перебил его громила, даже не двинувшись с места.

— Мальчик мой…

— Я тя старше, — отрезал мужчина. — Шуйский, не виляй!

Капитан поморщился:

— Понимаешь, Джори, — он замолчал, уставившись на громилу выцветшими глазами. Пожевал губами и заговорил намного тише, свистящим шёпотом: — Понимаешь, сверху… Сверху сказали, что закроют глаза, если со стажёром случится… Ну… Небольшой несчастный случай. Такие дела, брат Джори. Такие дела.

— В чём пацан провинился?

— Чёрт! Ну тебе какая разница? Да и в чём он может провиниться, перхоть метеоритная?! — всплеснул руками старичок, откинувшись в кресле. — Клан Лазаревых, понимаешь? Из мятежной колонии. Кого-то там вздёрнули, кого-то в подвалы — а пацана в ссылку. Понимаешь, Джори? Вот и давят сверху. Сверху давят, ага.

— Он сдохнуть может, если по Седьмому будет шастать, — пробурчал гость, пристально глядя на капитана. — Там же что ни камера, то какой-то ублюдок сидит. Да ещё к семь-шестьдесят восьмой полез.

— О чём и речь. О чём и речь, — покивал головой старик и подтянул к себе прозрачную пластинку планшета. Уткнулся в неё, листая документы. Вздохнул и прошелестел еле слышно: — А мне до пенсии последний рейс, Джори. Последний полёт.

В воздухе повисла тишина с кислым привкусом.

— Люди меня восхищают, — наконец, выдавил громила и сел в гостевое кресло у стола. Уставился на свои узловатые пальцы, и добавил: — Хуже нечисти…

— Смешно, — усмехнулся старик. Потом поднял на посетителя грустные глаза. — Думаешь, так я мечтал закончить свою службу? Думаешь, так? Ничего ты не думаешь. Всё у тебя чёрно-белое. А кто мы такие, брат? Что можем, когда сверху дерутся такие глыбы? Что можем, а?

***

За толстым бронированным стеклом камеры 7-68 клубился сизый дым. Густой, безмолвный. Он скрывал древнего монстра — безумную тварь, пойманную военными псиониками. Его постоянно перемещали из одной лаборатории в другую на борту летающей тюрьмы.

Юный Лазарев торопливо стучал по экрану планшета. У него совсем не было времени! Он постоянно оглядывался на пустой коридор Седьмого уровня. Скоро его хватятся. Да тот же громила, что полчаса назад съездил по лицу и потащил к капитану, как нашкодившего щенка.

Парень подвигал челюстью влево-вправо и ойкнул от стрельнувшей боли. Скотина! Никто никогда не бил его по лицу. Ну, кроме спаррингов в академии.

Стажёр пришлёпнул пару пластиковых шайб к запирающему механизму у края бронеплиты и теперь пытался взломать замок, тапая мокрыми от пота пальцами по скользкому стеклу планшета. Порой он вытирал о себя руку и снова тарабанил, запуская софтину за софтиной. Можно было бы действовать грубее, но тогда испарятся шансы провернуть всё незаметно.

Дела у парня шли плохо – защита замка оказалась на высшем уровне и стажёру, хоть и клановому хакеру, не поддавалась. Парень бормотал под нос молитвы всем богам, стараясь не психовать, и методично долбился в фаерволы.

Рядом с его плечом, с обратной стороны стекла, из тумана выплыло кукольное детское лицо с глазами-дырками на белой коже и алыми губами.

– Подожди, приятель, – прошептал сквозь зубы паренёк, стараясь не коситься в его сторону. – Скоро я тебя освобожу и ты всех порвёшь, правда?

Уже три месяца мелкого стажёра изводила команда военного корабля. Тюремный транспортник медленно летел среди звёзд, вдали от населённых систем и космостанций. Команде было откровенно скучно, и они развлекались за счёт юнца-стажёра, пиная и толкая его при любом удобном случае. Он драил сортиры, носился с дурацкими поручениями по всем палубам, чистил обувь и ремонтировал прачечные автоматы.

Когда Лазарев доложил о проблемах старпому, то получил затрещину такой силы, что грохнулся на пол, отбив колени. Он тогда не издал ни звука.

В тот миг парень отчётливо понял, что на него пришёл заказ сверху. Двору оказалось мало его ссылки? Решили довести до самоубийства, что ли?

Стажёр поморщился, стараясь не думать о прошлом. Сейчас важнее этот поганый замок!

Монстр за окном таращился пару минут на человека. А потом смачно ударил лбом по стеклу, так что оно с гудением завибрировало. Лазарев с визгом отпрыгнул в сторону, вытаращив глаза.

Тварь же раззявила огромную пасть, полную чёрных зубов-иголок и провела ими сверху вниз по стеклу с противным скрежетом. Через долгую минуту монстр отступил внутрь камеры, растворяясь в серой мгле.

Парень только через миллион лет смог успокоить сердцебиение и унять дрожь в пальцах. Он вернулся к планшету, стараясь не обращать внимания на холодный пот, стекающий по шее под воротник комбеза.

Когда он выпустит тварь из камеры, то первым достанется самому стажёру. Лазарев готов пойти на это, лишь бы отомстить всей этой своре из экипажа. Честь клана превыше всего!

Парень закусил губу и склонился над экраном.

«Дах-х!» – изнутри камеры в стекло влепилась оторванная человеческая кисть. «Дах-х!» – прилетела ещё одна. И ещё. Вскоре всё стекло оказалось покрыто шевелящейся массой рук с белыми опухшими пальцами и чёрными длинными ногтями. Потоки крови струились вниз и, казалось, брызги долетали до стажёра.

– Подожди! Успокойся! – шептал вздрагивающий парень потея. – Сейчас-сейчас! Я тебя выпущу… Тише, пожалуйста! Тебя услышат!

Огромный язык слизнул кровавые пальцы со стекла, и монстр захрумкал в тумане, еле слышно хихикая. От этого смеха у стажёра волосы встали дыбом.

Когда он украдкой глянул в сторону окна, то чуть не заорал – на него в упор смотрела женщина с красивой улыбкой и змеями вместо глаз. Белые плечи её были покрыты рядами чешуек, убегающих во мрак. Из-за её спины показалась ещё одна голова – точная копия лица Лазарева.

Женщина негромко постучала костяшками пальчика по стеклу, привлекая внимание, а потом резко повернулась и цапнула за лицо клона стажёра. Она содрала несколькими укусами кожу, выдавила глаза и откусила нос, вытягивая оттуда какую-то кровавую жилу.

Парень прижался лбом к железной стене и пытался проморгаться. Он уже не считал хорошей идей выпустить такую гадость на волю.

Но делать нечего – он и так умрёт. Лучше забрать с собой всех этих сволочей. Лазарев шмыгнул носом и криво улыбнулся, предвкушая.

***

— Стажёр снова у камеры, — дёрнулся громила, вскакивая с кресла. — Ковыряется с запорной электроникой.

— И что ты вскочил? — спросил старик. — Успокойся.

— Да что вы за люди! — рявкнул громила, выдёргивая капитана из-за стола. — Пошли, Шуйский. Это твой подчинённый, вот сам с ним и разбирайся…

— Тихо-тихо, Джори, — запричитал старичок, семеня за своим неожиданным конвоиром. Аптечка на его поясе противно запищала и заморгала красным. — Мы с тобой уже лет двадцать вместе налетали, а ты всё такой же псих!

— Ты, видимо, давно не видел, как я реально психую, — отчеканил громила, шагая по коридору.

— Избави боже, приятель, — пролепетал задыхающийся от быстрого темпа старик. — Избави боже…

Через несколько минут они выскочили из лифта на Седьмом уровне. С ними приехали два сонных охранника, поднятых по тревоге.

За вереницей дверей тюремного уровня гомонили заключённые. Кто-то барабанил изнутри камеры, вопя: «Чё там за крики? Чё там? Включите обзорные экраны, млять! Будьте людьми!»

Группа мужчин, грохоча обувью по железному полу, быстро добралась до камеры 7-68 и замерла метрах в двадцати, уставившись на паренька.

— Не подходите ближе! — истерично заорал стажёр, прижавшись спиной к бронестеклу. — Замок уже взломан! Одно нажатие, и камера откроется. Не верите, да? Не верите? Ща поверите!

Он помахал планшетом. Охранники заслонили спинами капитана и замерли, выставив перед собой дробовики.

— Верим-верим, — покивал громила. — Ты же понимаешь, что здесь все умрут, пацан? Как твоя честь клана сочетается с массовым убийством?

— Перестаньте дурить, Лазарев! — отчеканил капитан, выходя из-за спин подчинённых. — Отключите планшет! Это приказ! Наказание будет щадящим! Слово офицера!

— Наказание?! — крикнул ошарашенно стажёр и рассмеялся. — Млять, наказание?

— Старик, ты делаешь только хуже, — буркнул громила, отодвигая капитана плечом и снова обращаясь к стажёру. — Что бы сказали твои родители, увидь они тебя сейчас?

— Они бы сказали: «Давай, малыш!» — пошептал парень, смаргивая слёзы. — Но уже не скажут. — И стажёр вдавил большой палец в экран планшета.

Бронестекло за его спиной вздрогнуло и с шипением поползло вниз, выпуская в коридор клубы сизого тумана. Стажёр замер сбоку, окутанный дымом, вытаращив глаза от ужаса.

— Й-и-я-а-а-а-ах! — оглушительно завизжал хор голосов в камере, и оттуда снарядом вылетел красный влажный ком с торчащими, как у ежа, длинными иглами. Он сбил стажёра с ног, срезав иглой руку по локоть. Парень отлетел к стене и хлопнулся на пол, отключившись.

А ком рванул к мужчинам. Охранники с воплями прыгнули в стороны. Капитан же резко упал на пол, зажмурив глаза под яростный писк поясной аптечки.

Не шелохнулся только громила. Он грудью встретил красный ком и… Тот растёкся по одежде мужчины, впитался в ткань и исчез. Джори похрустел шеей и глубоко вздохнул, став чуточку крупнее.

— Никогда к этому не привыкну, — пробормотал капитан, поднимаясь. — Как ты, Джори, делишься на отдельные части? Ты удивительное существо!

— Зато ты совсем не удивляешь, — пробурчал громила, шагая в сторону открытой камеры. — Честь офицера… Хе-хе.

У бронестекла он остановился и схватил за ногу валяющегося без сознания стажёра. Оглянулся на старика:

— Не против? Со всеми этими переживаниями я чёт проголодался.

Капитан часто заморгал, оглянулся на бледных охранников. Потом отрицательно помотал головой.

Хмыкнув, громила поволок стажёра внутрь камеры. Стекло за ним с шипением закрылось, и помещение заволокло клубами сизого дыма.

Старик Шуйский минуту постоял, покачиваясь и о чём-то размышляя. Потом глянул на подчинённых:

— Заполните протоколы на несчастный случай и… приберите тут, — он ткнул пальцем в осколки планшета и оторванную руку стажёра в луже крови. — Развели ср-р-рач.

Старик вздохнул, бросил взгляд на мутное стекло камеры 7-68, и ушёл, бормоча под нос: «И на чёрта ему камера, если и так шляется по всему кораблю?» Он убрёл, не обращая внимания на возмущённые вопли арестантов за тяжёлыми дверьми соседних боксов.

***

В дальнем углу камеры 7-68 на полу сидел стажёр Лазарев и зажимал грязной и мокрой от крови футболкой обрубок руки. Он мелко дрожал, дико озираясь, но без толку — всё равно в тумане ни черта не видно.

— Два варианта, — прошептали ему на ухо. Рядом с парнем мелькнула чёрная тень. — Смерть, или стать частью моего гнезда.

— Стать нечистью?! — подпрыгнул стажёр. — Да никогда Лазарев не продаст душу! — гордо отрезал парень.

— Ну тогда и отомстить шансов не будет, — хмыкнул Джори.

— Какое мстить? — горько усмехнулся парнишка, отползая в сторону. — Ты же… Вы же из лабораторий не вылазите!

— Это мой выбор, — отозвалась древняя тварь. — Скучно было. А так можно попутешествовать. Теперь вот ещё и компания подобралась.

Из тумана появилась когтистая лапа и легла на плечо дёрнувшегося парня.

— Стойте-стойте, — Лазарев попытался снова отползти. — Я выбираю…

Но когти держали крепко. Кожа захрипевшего стажёра начала тлеть и осыпаться.

— Да нет у тебя выбора, если честно, — буркнул монстр, обращая стажёра в сизый дым. — И враг твой не я. А та нечисть, что снаружи.