Рассказ №11 Серебро

Количество знаков : 34537

Кто бы мог подумать, что, только опустившись на самое дно, человеку дано познать истину. Истину, ведущую к безумию или свободе? Свободе видящего…
Эта история началась с безобидных ста грамм «против стресса», переросшие в бесконечные запои и похмелья. Серая череда туманных будней, перемешанная с болезненными мгновениями самобичевания и стыда, после которых ты вновь, с непоколебимостью зомби, плетёшься за очередной бутылкой в ближайший ларёк. Родные ещё борются за тебя, друзья пытаются поддержать, враги злорадно ухмыляются. Карьера висит на волоске, а жизнь катится в бездну.
Не знаю, где её мать нашла, но наша встреча изменила всё.
— Здравствуйте! Я — Светлана, психолог. Ваша мама попросила меня поговорить с вами. Давайте встретимся,— сквозь туман в моей голове настойчиво пытался пробиться незнакомый женский голос. Не знаю, может это его особое звучание или жизнерадостный напор, но что-то во мне потянулось к незнакомке, слабеющей рукой пытаясь зацепиться за соломинку. И в тот же миг иное, мерзкое и гадкое, пробубнило: «Опять психолога наняла! Никак не угомонится! Надоела вся эта болтовня. От неё ещё больше выпить хочется». С больной после вчерашней попойки головой я ответил, что-то невнятное и обидное, рассчитывая на этом и закончить разговор. Но Светлана была настойчива, и, чтобы не обидеть мать, я согласился на встречу.
Треньканье дверного звонка больно ударило по оголённым нервам. На еле передвигающихся ногах я доплёлся до двери и встретил гостью с самым мрачным выражением лица. Она бодро шагнула в прихожую и, задорно улыбаясь, протянула мне руку.
— Давайте знакомиться! Я — Светлана.
Нехотя пожимая изящную ручку, я окинул «психолога» оценивающим взглядом. Маленькая и бойкая, одета просто и удобно: джинсы, футболка, кроссовки. В общем, ничего примечательного, кроме глаз… Такие зелёные, живые, блестящие! Я посмотрел в них… и потянулся к сияющим во тьме маякам с наивностью ребёнка, тянущего ручку к игрушке в телевизоре. Но что-то тяжелое не давало сделать первый шаг, путало мысли и злорадно хихикало в тёмном углу больного рассудка.
— Виктор, — пробурчал я.
Мы устроились друг напротив друга в удобных креслах. Она вновь улыбнулась.
— Итак, расскажите о себе,— произнесла Светлана.
Я начал с банальных анкетных данных, скучных и серых: родился, учился, работал…Она испытующе смотрела на меня, изредка кивая головой.
— А теперь расскажите о своей проблеме, — неожиданно попросила она.
«Проблеме?! Да их сотни! О чём она? А, кажется, понял!» — промелькнуло в голове.
— Вы о том, что я выпиваю? — вызывающе ответил я.
Она утвердительно кивнула. Я опять хотел нагрубить, но, встретившись с её взглядом, осёкся и покорно произнёс:
— Да, моя проблема — алкоголизм!
— Честно признайтесь себе в этом!— твёрдо потребовала она.
Я помолчал с минуты и выдавил:
— Я — алкоголик!
— Вы, Виктор, молодец! — радостно воскликнула она. — Первый шаг сделан, вы признали существование проблемы! Теперь будем её решать.
Она раскрыла файловую папку и достала из неё листок со странно притягивающим мой взгляд рисунком.
— Посмотрите на это, — Светлана протянула мне рисунок.
Я взял в руки изображение какого-то деревянного колеса с непонятными значками.
— Смотрите и думайте о том, как колесо вращается внутри вас и заполняет тело ярким серебристым светом. Наполнитесь этим светом, изгоните из себя туман. Пусть свет доберётся до каждой клеточки, до каждого уголка вашего тела.
Она говорила, а я смотрел на рисунок и медленно растворялся в серебряном потоке. Потом меня охватил сильный озноб, и болезненные спазмы скрутили живот. Резкий приступ кашля сменился рвотными позывами. Ноги сами понесли в ванную, где в течении получаса из меня извергались потоки вода, слизи и желчи. Вся одежда пропиталась холодным потом, голова кружилась и гудела, тело трясло мелкой дрожью. Когда спазмы закончились, Светлана велела принять душ и переодеться. Потом мы пили чай и просто болтали о жизни. Уходя, она оставила рисунок и попросила «работать с ним» каждый день. Как же мне было страшно вновь на него взглянуть! Но стоило лишь начать, и потоки серебряной реки подхватывали и уносили от мутной реальности, наполняя силой и уверенностью в себе. Через два дня пришло осознание того, что больше не хочется надраться до беспамятства, что не тянет в ларек за углом, что мир стал ярче, за окном поют птицы и светит солнце.
***
К её следующему визиту я тщательно подготовился: сделал впервые за несколько месяцев уборку, помылся, побрился, отгладил рубашку, вскипятил чай. Кот Бублик подозрительно наблюдал за моими действиями со шкафа.
Долгожданный звонок и мы бежим в коридор, открывать дверь.
— Здравствуйте, Виктор! Как, готовы к труду и обороне?— весело улыбаясь, произнесла Светлана, переступив порог и оглядев меня.
Я смущённо пожал плечами. Бублик, очень недоброжелательно относившийся ко всем гостям, потёрся о её ногу.
— Давайте начнём! Сегодня у меня для вас много работы! — добавила она и уверенно направилась в комнату. Мы вновь расположились друг напротив друга и началось…
На этот раз «загрузка» серебра прошла без эксцессов. Тепло и спокойствие разлилось по телу, только в мозгу что-то тёмное и вредное копошилось без устали, страшась света. Я ударил в самый центр тёмного скопления серебряным лучом, и оно забурлило. Ужас и холод сковали моё тело, мерзко заныло под ложечкой. И тут я УВИДЕЛ маленького мальчика, смотрящего на меня полными слёз глазами. « Почему ты меня мучаешь?» — спросил он. — « Разве я тебя обижал, или нам было плохо вместе? Почему ты меня гонишь?» Не в силах пошевелиться, я попытался кричать, но изо рта вырвалось какое-то жалобное мычание. «Кто этот ребёнок? Откуда он взялся в моей квартире? О чём он говорит?» — мысли, огненными мячиками, скакали внутри черепной коробки. Меня бил озноб, и пот струился по телу. Я несколько раз моргнул, но малыш не пропал, продолжая смотреть на меня с упрёком. И тут я услышал голос Светланы:
— Пусть покажет, когда он к вам пришёл.
«Она, что, тоже его видит?!» — я ошалел от этой догадки. — «Да, что же это такое? С ним ещё и разговаривать надо! С глюком!» Но вопрос я всё же задал. Перед моим внутренним взором поплыли сцены студенческих лет, первая любовь и первая измена. Я узнал от друга, что Надюха встречается не только со мной… Так стало обидно, больно, стыдно! А Петро: —« Баба все такие! Давай выпьем и забудем. Ну, их к чёрту!» Тогда я впервые напился. Мать была в ужасе, и на утро я услышал много нелицеприятного в свой адрес. Стыдно было ужасно! С тех пор я не пил и всячески старался избегать пьяных компаний и вечеринок с бухлом. И возненавидел девчонок! Весь их сучий род! После института, с красным дипломом и специальностью «журналист», меня направили в редакцию молодёжной газеты. Пять лет писал статьи про пионеров и их прекрасное детство. Потом газету закрыли, и меня пригласили в литературный журнал на должность замредактора. Я с радостью согласился, но… редактором оказалась ЖЕНЩИНА. И она положила на меня глаз, и приложила руку к моей карьере, ожидая ответных порывов. « Да, что со мной не так! Почему бабы меня, как тряпку пользуют?» И я закусил удила! А что она? Марина меня просто турнула из редакции, и делу конец. Поначалу я хорохорился: ерунда, работу найду, я же спец. Но время шло, а работы всё не было. Толи Маринка всем редакторам в приличных изданиях про меня нашептала, то ли время такое… Ну, не фартило мне! Потом, еле как, в одну «желтую» газетёнку устроился спецкором. Чего я там только не насмотрелся и не наслушался! И всю эту чушь мне приходилось каждый день «описывать» в своей колонке. Тут и зомби с соседнего кладбища; и тарелки с зелёными человечками; и тараканы – мутанты, поедающие людей живьём. От всей этой мути тоска взяла, и стыд вернулся, сослуживцы «понимающие» подобрались, и покатилась жизнь под горку. Мать молчала и плакала. Я пил, страдал от стыда и чувства вины, и снова пил.
По щекам катились слёзы. Мальчишка, ехидно ухмыляясь, смотрел на меня из тёмного угла. Как же я был себе отвратителен в этот момент! Как было стыдно перед Светланой, перед матерью, перед всем белым светом!
— Виктор, наложи на него знак, залей серебром! — голос Светланы взывал к действию.
«Не делай этого! Пожалеешь!» — пропищал малец.
«Куда уж хуже! В петлю только!» — подумал я и обрушил серебряный поток на свой глюк.
Мальчик медленно таял в серебристом тумане, тревога и страхи отступали под напором всеохватывающей щенячьей радости. В этот момент мне показалось, что тело стало лёгким и невесомым, заполнило всё пространство комнаты и сияло, как тысячи солнц. Поддавшись первому порыву, я открыл глаза и осмотрелся: я сам, моя гостья, кот — золотые капли, вплетённые в бескрайнюю пульсирующую путину. Это видение настолько меня потрясло, что я потерял способность не только думать, но и дышать. Капля-Светлана, а я точно знал, что это она, возникла передо мной и указала рукой-канатом на что-то тёмное в углу комнаты. Я попытался разглядеть, что же это, но объект постоянно видоизменялся и ускользал из поля зрения.
«Бросай на него быстрые взгляды, улавливай боковым зрением»,— услышал я голос Светланы в голове. Следуя инструкции, я бросил пару быстрых взглядов на шевелящуюся под стулом тень. Резкий спазм скрутил живот.
— «Вдыхай глубоко, заполняя живот, выдыхай медленно, выталкивая из него воздух», —нашептывал голос под ухом. — « Продолжай смотреть. Ты должен увидеть его и победить! Запомни — ты хозяин своего тела!»
Вдох — выдох, вдох — выдох, спазмы прекратились, вернулась уверенность в своих силах. Ещё пара быстрых взглядов на тень и… она исчезла. Я облегчённо вздохнул. « Всё оказалось не таким уж и сложным!» — только подумал я, как на меня со скоростью крейсерского поезда и такой же массой, набросилось нечто склизкое, серое, с множеством щупалец. Меня охватил такой ужас, какой и не передать словами. Оно обвивало меня и поглощало всем своим телом.
— «Работай знаком, заполни себя серебром!» — прокричала Светлана.
Мне было так страшно, но я отлично помню, что только одна мысль вертелась в голове: « Я хочу жить!» Лишь с третьей попытки мне удалось раскрутить серебряное колесо и заполниться спасительным светом. Как только серебряные нити проникли в тело твари, оно забилось в конвульсиях, съёжилось и стекло к моим ногам. Вскоре серебро поглотило чёрную жижу на полу и от твари не осталось и следа. Я облегчённо перевёл дыхание и… проснулся.
— Что это было? — прошептал я пересохшими губами.
— То, что всё эти годы высасывало из тебя силы, делая послушным, закомплексованным скотом. То, что научило тебя топить горе в бутылке и повышать самооценку, плавая в нечистотах. Это — паразит!
Вчера её слова вызвали бы во мне лишь усмешку, но увиденное сегодня в корне поменяло моё мировоззрение.
— Насколько эта тварь реальна? — во мне включился журналист.
— Настолько же, насколько реален ты, — Светлана хитро улыбнулась.
— Откуда вы о них знаете?
— Я их вижу, как и подобные мне.
— Но то же самое может сказать любой сумасшедший о чертях и зелёных человечках.
— Может, потому что видит…в своей реальности. Они тоже реальны. Паразиты принимают любую форму, которая удобна твоему разуму. У них одна цель — сдоить с тебя как можно больше энергии.
— Что значит «сдоить»?
— А как доят корову? Ты получаешь из пространства энергию для жизни, мыслишь, чувствуешь, творишь реальность. А они наблюдают, высматривают твои слабые места, страхи, комплексы, обиды. Заползают в щель и поселяются в тёмном углу подсознания, заставляя вновь и вновь переживать старую боль, жалеть себя, стыдиться, всё глубже погружаясь в созданную уже ими для тебя реальность, где ты играешь роль кормушки.
— И что, они есть у всех?
— У подавляющего большинства. Только видящие могут с ними бороться на равных.
— А как же быть остальным?
Она пожала плечами.
— Перестать себя жалеть и потакать своим слабостям, перекладывать вину на других… Да много ещё чего! Паразиты настолько слились с человеком, что изменили его восприятие, его сознание. Они подстроили под свои нужды весь наш социум. Теперь видеть их — показатель психического заболевания. А как бороться с тем, что не видишь, что запрещено видеть? Раньше с ними пытались бороться представители духовенства, но только усугубили ситуацию, напустив таинственности и запугав массы. Паразиты очень легко избавились от своих потенциальных врагов: церковь отделили от государства, религия — «опиум для народа», колдунов — на костёр. И ныне они процветают в обществе, лишенном духовных основ, нравственно деградирующем и инфантильном по своей сути.
Я молчал, пораженный открывшимся мне миром, где человек — это еда, выращиваемая на фермах-государствах. И чья ферма даёт наивысший показатель по удою, тот опыт и внедряют в общую систему.
— Так я его победил? — тихо спросил я.
— Сегодня да,— ответила она.
— А потом? Я больше не хочу его кормить!
— Значит, я научу тебя бороться.
Следующие три месяца Светлана обучала меня различным практикам очищения сознания, сбора и концентрации энергии, активизации работы тела и мозга. Каждый день делал меня ближе к цели «Я — хозяин тела! Я — творец и повелитель реальности». Всё реже паразит подавал голос, а потом настал момент, когда он и вовсе затих. Я праздновал победу! Рано. Ведь он был здесь не один…
***
Работа в газете была спокойной. Коллектив, пусть и не первоклассных, но с «историей» журналистов, не утомлял закулисными интригами. Здесь все работали ради одной цели — выживание. Ничего грандиозного из-под пера не выдавали, материалы в основном перепечатывали с иностранных изданий, или «высасывали сенсацию из пальца», главное — продажи. В последнее время я стал подумывать, как бы из моего частного случая статейку сварганить, эдак на пять-шесть номеров. Руки так и чесались «приоткрыть тайну неведомого». Да и пространство вокруг стало меняться с невероятной скоростью. Светлана учила проектировать «собственный мир» и строить «дорогу», но это строительство велось в чужих угодьях. И хозяева меня засекли. Со всех сторон посыпались бытовые проблемы, просто на голом месте возникали конфликты с сослуживцами, неизвестными людьми в очередях, соседями. Каждый пытался укусить, отщипнуть частицу меня, заставить поделиться накопленной силой и спокойствие, лишить уверенности в собственной правоте, выдавить поток эмоций. « На что ты посягнул, ничтожество! — кричало пространство. — Как смеешь нарушать правила? Идти против системы? Ты забыл своё место, возомнив себя богом? Устыдись! Пади ниц и проси о пощаде!» Я сражался, как мог, сдерживал себя, каждый день твердил, что являюсь хозяином своего тела и мира, но враг наступал, загонял в угол, требовал дани. А внутри тихим голосом, что-то шептало: «Выпей и станет легче!» Но теперь я знал своего «доброго советчика» в лицо и имел против него оружие! Вконец обессиленный, он призвал на помощь своих собратьев, и те стали искать слабину в моём подсознании, окружили, как стая голодных волков, выжидая момента вцепиться в горло.
В тот вечер, загнанным зверем, я предстал перед Светланой, трясясь от обид и возмущения, моля о совете.
Она усадила меня в кресло и пристально посмотрела в глаза.
— Наполни себя серебром,— спокойным голосом произнесла она.— Тебя возмущают не эти люди и их поступки, а твоя слабость. Тебя ещё волнует их мнение, хотя ты уже не один из них.
— Как это? — удивился я.
— Ты знаешь, а они нет, но ты ещё не видишь, — ответила она, загадочно улыбнувшись.
— Не вижу чего?
— Их паразитов. Они кругом, они во всех…Когда ты увидишь это, то всё поймёшь.
— И что мне даст это понимание? — вновь спросил я, отхлёбывая крепкий чай с приятным ароматом из фаянсовой кружки.
— То, что всё — иллюзия! Всё, кроме них и тебя.
— Мои проблемы, тоже иллюзия. И люди там на улице, и соседи, и разбитый бампер, и выбитое окно…Всё это иллюзия? — я рассмеялся её в лицо.
Светлана посмотрела на меня, как на тяжело больного и погладила по голове. Почему-то потянуло в сон. Веки отяжелели, и серебряная река понесла меня в неведомые дали.
Тяжёлые волны мягко бьются о борта маленькой лодочки, бесстрашно несущей нас в туман, застилающий горизонт. Светлана с «джакондовской» улыбкой на лице, неподвижно восседает на корме. Я ёжусь от холода и нервного напряжения. Нас окружает тишина и наступающий туман. Становится тяжело дышать, першит в горле. Наглотавшись тумана, я начинаю задыхаться, хватая ртом воздух.
— Здесь нет необходимости дышать, твоему телу воздух ни к чему! — слышу я голос Светланы в голове.
— Я, что — умер? — прохрипел я в ответ.
— Посмотри на себя, разве так выглядит труп? — усмехнувшись, спросила она.
С трудом мне удалось поднести руки к глазам. От удивления я позабыл и о дыхании, и вообще обо всём. Два сияющие медовым цветом хлыста, сплетённые из тонких золотистых жгутов с кисточкой на концах пульсировали в туманной мгле. Я вытянул вперёд одну «руку», затем вторую, вновь поднёс их к лицу, и проделывал все эти операции до тех пор, пока окончательно не убедился, что эти «штуки» часть меня. Осторожно опустил глаза ниже и с тем же удивлением занялся изучением собственных видоизмененных ног-жгутов. Да всё моё тело состояло из переплетения тонких и толстых световых линий, гудящих и вибрирующих, как электрические провода. Не менее экзотично выглядела и Светлана: светящееся золотое яйцо с мощными щупальцами во все стороны.
— Смотри внимательно и запоминай! — прошептала она.
В тумане стали проплавать светящиеся шары, овалы и параллелограммы со смазанными углами. Они казались блёклыми и слабыми, с рваными краями и чернеющими дырами. В центре каждой из них находился серовато-зеленоватый слизень с множеством тонких щупалец, оплетающих светящиеся потоки. И чем жирнее выглядел слизняк, тем бледнее объект. Но, что самое интересное, слизняки были связаны друг с другом тонкими нитями, образуя бесконечную нейросеть, а светящиеся объекты одиноко висели в тумане, подвешенные на, уходящую в бесконечность, золотую струну. Заметив нас, слизняки зашевелились, заставляя светящиеся объекты нервно пульсировать. Я почувствовал исходящую от них агрессию и страх.
— Чего они испугались? — спросил я Светлану.
— Паразитов привлекает наш свет, но отпугивает наполняющее нас серебро. Они злятся оттого, что еда уплывает из-под носа, и заставляют своих носителей воздействовать на нас, уже на физическом плане. Пока тебе действительно важно мнение окружающих, у них есть шанс покормиться за твой счёт.
У меня возникло сразу два вопроса, которые я и поспешил задать.
— Что значит «действительно важно» и если таковое мнение становиться неважным, не означает ли это моральную деградацию?
— Человеческую мораль придумали паразиты,— она резко подняла руку – жгут, предупреждая мои возражения. — Чувство вины, совесть, гуманизм — всё это искусно расставленные ловушки на жирную и мягкотелую дичь. Людям с младенчества прививают чувство вины, как основу бытия. Ты виноват перед богом, родителями, товарищами, всем светом. В чём — придумай сам. Вина — источник комплексов, неврозов, любой психологической аномалии, заставляющей страдать, а значит — кормить. Вина, грех и совесть — столпы общества, сотворённого паразитами. Но если присмотреться повнимательнее к источнику вины — он пуст, это иллюзия. Помнишь, я учила тебя технике «вспоминания», где ты вспоминал всех знакомых тебе людей и забирал с них свою энергию, возвращая назад их?
Я кивнул. Благодаря этому упражнению я смог набраться сил и восстановить подорванное здоровье.
— Так вот, самое главное в этой технике¬ — возвращение энергии. Возвращая потерянное, ты приобретаешь силу, отдавая чужое¬ — изгоняешь из себя чужеродные мысли, образы действия, из которых собирается твоё представление о себе самом. Без этого мусора ты начинаешь осознавать себя без искажений, ты уничтожаешь зацепки чужих паразитов на твоих силовых полях. И тогда ты начинаешь слышать Творца и понимаешь настоящую Любовь к сущему. Она и есть основа бытия. Вибрируя, подобно творцу, ты видишь истинное устройство мира, чувствуешь, как течёт в нём жизнь, знаешь ей цену. Всё остальное¬ — иллюзия! Продолжай свои занятия, избавься от чужой энергии, и мир вокруг успокоиться. Что же касается твоего второго вопроса, то он вытекает их первого — провспоминай, и важность других отпадёт сама собой. Но есть ещё кое- что. Видишь, они реагируют на твоё отличие. Впредь, тебе придётся учиться прикидываться обычным.
— Как это?
— Играй роль обычного слепого котёнка, делай вид, что тебе не безразлично то-то и то-то, реагируй «как все», но осознавай, что происходящее тебе безразлично, что ты играешь. Это своеобразный камуфляж на охотничьей тропе врага. Не привлекай к себе излишнего внимания. Будь жадным до своей энергии. И закрывайся серебром! Они пожрут любую энергию, но эта им не по зубам.
Я усилил серебряную защиту, и паразиты отступили, убирая свои щупальца от нашей лодки и уводя носителей на безопасное расстояние. Постепенно туман рассеялся, появилось солнце, так похожее на человека.
Я открыл глаза. За окном начинало светать. Светлана гремела посудой на кухне, видимо, готовя завтрак. В теле чувствовалась лёгкость, а на душе покой. Теперь я точно знал, что делать и как себя вести. Теперь всё казалось понятным, хотя и непростым. Настала моя очередь перейти в наступление.
***
— Виктор, зайдите ко мне, дело есть, — голос редактора в телефонной трубке казался возбужденным. Давненько не видел я его таким! Глаза горят, улыбка на пол лица: всё говорило о том, что читателя ждёт сенсация.
— Прочитайте это письмо, — сказал он и протянул мне конверт.— Оно пришло сегодня с утренней почтой.
— Ого! Из ж… мира! Где это вообще? — хмыкнул я, посмотрев на адрес.
— Читайте!!— нетерпеливо воскликнул Михаил Егорович.
Я начал изучать содержимое конверта. К тетрадным листкам, исписанным торопливым почерком, прилагались ещё вырезки из местных газетёнок и копии милицейских протоколов. По-началу, к содержанию письма, написанного красочно и витиевато, я отнёсся скептически, но вчитываясь в строки, вдруг осознал — мне нужно туда.
— Как я понял, что-то или кто-то похищает людей, и вы хотите написать об этом? — скучающим тоном спросил я.
— Это пахнет сенсацией! Разве вы этого не чуете! — воскликнул редактор. — Я так прям и вижу статью на первой полосе « Люди исчезают в полночь». И именно вам я хочу поручить расследовать это дело. Вы человек серьёзный, опытный. Это не из пустого в порожнее переливать, здесь настоящая журналистская хватка нужна.
Мне было лестно услышать такое от Егорыча. Не думал, что он так меня ценит.
— А как связаться с этим… — я посмотрел на конверт, — Степаном Савельевым, лесником? У них там телефоны хоть есть?
— Сегодня я отправлю на его имя телеграмму, предупрежу о вашем приезде и закажу билеты. А вы собирайтесь.
Вернувшись домой, я первым делом взялся за географический атлас и обнаружил, что целью моей поездки является удалённая деревенька на Урале. Автор письма, местный лесничий, описал шокирующие события, когда прямо на его глазах люди «растворялись в воздух» и навсегда исчезали из этого мира. « А в последние месяцы такие факты в наших краях участились, и нет им разумного объяснения. А на дальних хуторах, говорят, целые семьи исчезли без следа, и могилы вскрытыми остались», — строки из письма проплыли перед глазами. По позвоночнику пробежала ледяная волна.
Эту ночь я спал плохо, тревожно. А под утро увидел сон, где я в серебряной сфере, а вокруг сонмы паразитов. Их щупальца скользят по отполированной поверхности не в силах прорвать защиту. Они пытаются взять массой, покрывая сферу склизким шевелящимся ковром. Переборов ужас и отвращение, я погружаюсь в созерцание « спасительного колеса», наполняясь светом и покоем. Яркая вспышка, открываю глаза: вокруг, поросший яркой зеленью и усыпанный валунами склон. Меж каменных глыб бежит едва заметная тропка, маня серебристыми огоньками. Я вступаю на тропу и начинаю подъем. Каждый шаг даётся с трудом, пот сыплет градом, заливая лицо и спину. Но я уверен, только там впереди меня ждёт спасение и ответы. Наконец, с разрывающим грудь дыханием, и, бьющим набатом в висках сердцем, добираюсь до заветной вершины. Тропинка нырнула под испещрённый зеленоватыми прожилками, гладко отёсанный валун и исчезала. Совершенно измотанный, я прислонился спиной к камню. Его поверхность пульсировала и казалась тёплой. Мгновенный покой и расслабление заполнили тело. Я закрыл глаза и…провалился внутрь камня. Бывали ли вы внутри огранённого кристалла? Впечатление, скажу, потрясающее! Сижу я так на отполированном полу, осматриваюсь. А в голове голос такой ненавязчивый: мол, выбирай, какую жизнь прожить желаешь. И на гранёных стенах, как на экране телевизора, замелькали картинки. Тут, возможно впервые, я задумался о своём будущем. В голову приходили самые невероятные варианты, я лишь усмехался: «Размечтался, братец!» А потом: « Почему бы и нет! Чем я хуже!» И Пульцеровская премия пришла в голову, и поток приглашений в именитые СМИ, головокружительные гонорары… Потом я вспомнил от чего бежал, к чему стремился. Один из «экранов» стал расти на глазах, заполняя собой всё пространство, втягивая меня в свою реальность, и… я проснулся. В коридоре надрывался телефон. Босой и ошалевший от сна, на ощупь добрался до дребезжащего аппарата.
— Я заказал билет на 7 утра. Скоро приедет такси. Собирайся по-быстрому! — кричал в трубку Егорыч.
Я посмотрел на часы — половина шестого. Выругался про себя и пробурчал что-то нечленораздельное в трубку.
— Шли телеграммы. Жду с потрясающим репортажем! — прокричал редактор, и послышались короткие гудки.
Наспех покидав вещи в чемодан и побрившись, я вышел на улицу. Утренняя прохлада приятно остужала воспалённые нервы. К подъезду подкатило такси.
— Вы машину в аэропорт вызывали?
Я кивнул и влез на заднее сидение. Всю дорогу меня не покидала мысль, что это уже какой-то другой, новый я, начинает свой путь в неизвестное и таинственное будущее.
***
До райцентра я добрался на маршрутном автобусе уже поздно ночью. С трудом разбудил консьержку в маленькой гостинице и, совершенно разбитый, заснул в обшарпанном номере. Утром, после крепкого чая с сахаром и пары бутербродов, я был в состоянии продолжить путь. Но вот найти машину и выведать дорогу до лесничества оказалось делом невероятно трудным. Никто в это «проклятое место» ехать не желал. Но тут, на моё счастье, в местный лабаз заглянул молодой веснушчатый паренёк, оказавшийся внуком лесника.
— Дед радиограмму получил и меня до города послал, журналиста встречать. Вот я тут! В гостиницу пошел, они меня на станцию послали, а тут мужики на вас указали. Мол, провожатого к леснику ищет,— объяснил Прохор своё «чудесное» появление.
Я облегчённо вздохнул — одной проблемой стало меньше. Всю дорогу до гостиницы паренёк выспрашивал, «как там, в столице» и, « что про наши ужасы думают». Пришлось его разочаровать тем, что я единственный, кому до их «ужасов» есть дело. Услышав такое откровение, Прохор сразу скис.
— Хана нам, товарищ журналист! — объявил он глубокомысленно.
— Меня Виктором Григорьевич зовут, — представился я. — И от чего же такой пессимизм в столь юном возрасте? На чём вы, молодой человек, строите свои умозаключения?
Прохор сердито посмотрел на меня.
— Бабка в нашей деревне есть, старая, видящая. Так она говорит «жатва началась и никому не выжить», — тихо ответил парень.
— Как это «видящая»? И что такое «жатва»? — включил я журналиста.
— Видящая, — паренёк замялся, — ну, ведьма, что ли. Другой мир видит, с духами, мёртвыми общается. А про жатву не знаю, её саму спросите.
— Спрошу, — задумчиво произнёс я.— А ещё, что ваша видящая говорит. Куда люди деваются, говорит?
Прохор замялся, не зная, стоит ли меня посвящать в сии таинства.
— А, вы всё равно сами всё узнаете, чего мне-то, дураку, в это дело лезть! Я особо и не расспрашивал. Не верю я во всё это! — попытался он отмахнуться от меня, как от назойливой мухи.
— Во что не веришь? — я улыбнулся и подмигнул парню.
— В рассказы бабы Нюры, — выпалил он и замолчал.— А вот и ваша гостиница. Вы вещи берите, а я за телегой схожу. Пока вас искал, к дядьке заглянул и там транспорт оставил, — Прохор улыбнулся в ответ.
— Значит — телега, говоришь! А далеко отсюда до лесничества? — спросил я, представляя тряску по лесным дорогам.
— Часа три будет, не меньше, — ответил Прохор.
Я натянуто улыбнулся и пошёл за чемоданом.
На удивление, наше путешествие оказалось не таким ужасным, как я его себе представлял. Телега шла ровно, свежее сено изумительно пахло мёдом и земляникой, лошадка не торопясь брела по знакомой дороге, а мы с Прохором болтали о жизни в деревне. Но так за всю дорогу он больше о «видящей» не упомянул и вообще старался этот вопрос обходить стороной, быстро меняя тему.
Наконец, среди деревьев стали появляться какие-то строения.
— Скоро уже! — заверил меня Прохор. Тут до нашей хаты рукой подать. Дед велел сразу вас к нему вести.
Лошадка прибавила шаг, почуяв родной хлев, и через четверть часа телега въехала на широкий утоптанный двор. Из конуры, навстречу хозяину, бросилась лохматая рыжая псина, но, завидев меня, притормозила, принюхалась и…завиляла хвостом.
— Шурик умный, просто так не лает. Если хозяин молчит, он тоже молчит. К охоте приучен. Там зря пошумишь — домой пустым вернёшься, — гордый за пса, заявил парень. — А вот и деда!
Из дверей добротного деревянного дома вышел коренастый старик с почерневшей под солнцем и задубевшей от ветра кожей. Его полосатые шаровары были заправлены в мягкие онучи, а поверх плотной домотканой рубахи накинута вышитая крестиком безрукавка.
— Здравствуйте! Виктор Першин, журналист. Приехал по вашему письму,— произнёс я, пожимая жилистую руку лесника.
— Давно ждём. Письмо уже как месяц отправил, думал и не дойдёт, — ответил старик, бросив на меня испытующий взгляд. — Заходите в дом, гостем будите! Если не против, у меня поживёте, а я вам всё и расскажу с самого начала, — добавил он и, уже обращаясь к внуку, — Прошка, заноси вещи журналиста. Чай пить будем, самовар вскипел. Муся, накрывай на стол, порадуй гостя!
Пока Прохор заносил в дом мой багаж, женщина лет тридцати накрывала к чаю сбитый из досок стол под старой яблоней.
— Это моя мама, Марфа Степановна,— с нежностью произнёс Прохор, приглашая меня занять место на скамье.
— Так вы дочкой Степана Савельева будите? — спросил я, пожимая её руку.
— Буду, — тихо ответила она. — Ильич, отчество отца, Степан Ильич.
— Спасибо, а то в письме только имя и фамилия указаны были.
— Ничего, его все по отчеству и зовут, Ильич, а он смеётся.
К столу присел и сам хозяин дома. Потом мы пили крепкий чай с липовым медом и малиновым вареньем, заедая всё это тёплыми ватрушками и яблочным пирогом. А вокруг разливалась летняя истома. Пахло нагретой на солнце корой, хвоей и сеном. Птицы прощались с заходящим за лес солнцем. Повеяло вечерней прохладой.
— В дом пора,— произнёс лесник и сделал мне знак следовать за ним.
Пока мать и сын убирали со стола, Степан Ильич завёл меня в горницу, засветил керосиновую лампу и указал на табурет у окна. Я пододвинул его поближе к круглому столику посреди комнаты и, достав из куртки блокнот и ручку, приготовился записывать откровения старого лесничего.
— Тебе, небось, Прошка уже все уши в дороге прожужжал про наши беды? — спросил он, косо поглядывая на меня.
— Как раз нет! Мне из него так ничего путного и не удалось вытянуть. Правда заикнулся он про бабу Нюру и её пророчества, но вскользь, — осторожно ответил я.
Ильич насупил брови, пошевелил губами и, словно решившись на что-то, произнёс:
— А может с этого и нужно начинать!
Пододвинул табурет ближе к столу, закурил самокрутку и, пустив пару колец к потолку, начал свой рассказ.
— Началось всё года два назад с исчезновения двух мальцов. Играли они в снежки во дворе, шумели и вдруг тишина. Мать глядь, а их нигде нет. Всю деревню на уши подняли, пол леса в округе прочеса, их и след простыл. Милиция с собаками искала, всё без толку.
— Да, я читал все присланные вами документы, — тихо произнёс я.
Ильич кивнул и выпустил новые колечки дыма.
— Потом быбы у реки белье стирали и не вернулись в деревню. Несколько девчат по грибы ушли и с концами. Но это всё дело прошлого. А вот чему я сам был свидетелем, — он нагнулся ко мне и перешёл на шёпот. — Идём мы зимой с Шуркой по лесу, капканы проверяем. Слышу, впереди кто-то ругается. Мы потихоньку обходим и видим такую картину. Парочка горе – браконьеров добычу поделить не могут, того гляди за ножи возьмутся. Мы с псом притаились, выжидаем. И вдруг такая тишина опустилась, аж в ушах зазвенело и в воздухе какая-то рябь серая пошла. Я глаза кулаками протёр, да только лучше не стало. А фигуры браконьеры начали тускнеть и стираться, а потом и вовсе растаяли, как дым. И всё опять ожило. Ох, как же я испугался! А кому про такое расскажешь? За психа примут! Вот я и пошёл к местной шаманке, бабке Нюре. А она мне про какую-то жатву стала талдычить. Из её слов я только и понял, что если нам не помогут, то всем хана.
— Вот и Прохор так сказал! — вставил я, быстро стенографируя рассказ лесника.
Ильич встал и несколько раз нервно прошел по скрипучим половицам горницы. Снова закурил.
— А что делать, нам невдомёк! Нюра говорила, что и раньше такое случалось, давно. Про то её бабка сказывала. Так там дело кончилось исчезновением всей деревни. Только шаманка и осталась. Видимо, потому, что на отшибе жила, а может и заклинание, какое знала.
— Можно мне с вашей шаманкой поговорить? — спросил я.
— А, давай! Может, что путное выведаешь, — обрадовался дед. — Вот по утру тебя и отведу к ней. А теперь спать. Тебе дочь здесь постелет на диване.
***
Утром, ни свет ни заря, Степан Ильич растолкал меня и велел одеваться. Наскоро перекусив, мы направились к дому «ведьмы». Обойдя деревню стороной, вышли к горам. Прошли ещё пол- версты по горной тропке и очутились на поляне, окружённой стенами гор. Здесь и стоял потемневший от времени дом старухи. Несмотря на ранний час, Нюра сидела на бревне у порога и смотрела на дорогу. Завидев нас, помахала рукой и зашла в дом.
— Вот Нюра, привел к тебе журналиста. Расскажи ему свои сказки. Очень интересуется человек,— переминаясь с ноги на ногу под пристальным взглядом старухи, просипел лесник.
Бабка неопределённого возраста, вся в морщинах и с тёмной кожей, перевела на меня взгляд раскосых глаз. Чихнула и закурила трубку. Налила в пиалу чай и протянула мне.
— Иди Ильич, занимайся делом. Мальчик сам придёт, дорогу найдёт. Нам есть о чём потолковать. За него не бойся! — она подняла руку, словно заранее предупреждая вопрос.
Лесник хмыкнул и ушёл, оставив меня наедине со странной старухой. Я пил чай, а Нюра курила, то и дело бросая на меня взгляд из-под полуопущенных ресниц.
— И ты их видишь, — вдруг произнесла она. — И они видят тебя, но достать не могут. Ты хорошо учился! Сегодня останешься в моём доме. Будем говорить. Я — говорю, ты — слушаешь. Завтра уйдёшь. Её голос тихо журчал в голове, унося прочь страхи и сомнения. Всё казалось ясным и понятным, всё встало на свои места. Ужасная правда, иная реальность.
Я стою на вершине горы, с которой, как на ладони, видна деревенька. Из-за серого облака показалась Луна. Сегодня полнолуние. Черный бархат небес усыпан звёздами. Вечер, люди не спят. Во всех домах светятся оконца. Из домов выходят мужчины с лопатами и кирками, и дружно направляются в сторону кладбища. Здесь каждый находит свои могилы и начинает копать. Потом они вскрывают гробы и аккуратно складывают останки усопших в холщовые мешки. Затем, также дружно возвращаются в свои дома. Время к полуночи. Вся деревня собирается на майдане. Дети несут мешки с костями, старшие баулы с нехитрым скарбом и тела недавно усопших. Старики бережно прижимают к груди иконы. Все чего-то ждут. Полночь. Звенящая тишина. Стало трудно дышать. Огромная чёрная простыня плавно спустилась на головы собравшихся людей. Они, продолжая неподвижно стоять, постепенно исчезают из этой реальности. Ужас сковывает меня. Я пытаюсь крикнуть, позвать на помощь, но из горла вырываются лишь хрипы. Их больше нет, никого! Только вой собак и шум листвы.
Меня разбудил собственный крик. Вскочив, как полоумный с лежака, я бросился к двери, в темноте за что-то зацепился и упал под аккомпанемент падающих вёдер. Старуха подошла ко мне и подала руку. Увидев её лицо, освещённое лунным светом, я сообразил, где нахожусь. Как–то сразу полегчало: это был лишь очередной кошмар! Я сел на пол и начал дышать, как учила Светлана. Бабка Нюра смотрела на меня, одобрительно кивая. Восстановив дыхание, я спросил:
— Почему я не помню весь день, что провёл у вас?
— Вспомнишь позже, — сухо ответила она.
— Как это? — удивился я.
— Сейчас неважно! Утром вернёшься в дом Ильича и по рации вызовешь милицию. Они тебя до города довезут.
— Зачем милиция? Лесник сам отвезёт, когда я здесь закончу, — я недоуменно пожал плечами.
— Не отвезёт. Нет его здесь, — прежним тоном ответила бабка Нюра.
— Уехал куда? Ну, так внук есть…
— Никого нет! — грубо перебила мой лепет старуха. — Сам же всё видел!
— Что видел?— крикнул я ей в лицо.
Она отвернулась и вышла из комнаты.
« Да что же это происходит? Может, я всё ещё сплю? Или это гипноз?» Болезненный щипок окончательно убедил меня в обратном. Чувство невосполнимой утраты медленно вползало в моё сознание. Но я так ничего и не понял. Голова гудела. Захотелось вдохнуть свежего воздуха. Не успел я сделать и нескольких шагов по направлению к выходу, как грубый голос старухи остановил меня:
— Нельзя сейчас! Они ещё здесь кружат, тебя ищут. Укройся серебряным покрывалом и жди утра.
Я остановился, как вкопанный, не в силах принять реальность происходящего.
— Но это же был сон! — истерично крикнул я.
— В этом доме нет снов — всё реальность! — хмуро улыбнувшись, ответила старуха.
Я сел на пол и схватил голову руками. Как это принять, как понять?!
— Зачем им людей похищать? — услышал я себя со стороны.
— Им нужна пища, много пищи. Много миров, много пищи. Люди — самая сладкая пища. Их страдания, страхи — очень вкусно, — бабка по цокала языком.— Ты и сам знаешь! Но люди редкость во вселенной, такие глупые и вкусные! Они берут людей из одного мира и переносят в другой, пустой мир, и там разводят.
— А зачем покойников забрали?
— Души к телу привязаны. Кто ещё новое тело не обрёл, тот за своим старым пойдёт. Душ больше — людей много родится, много будет еды. Оттого в старину тела сжигали, чтоб им не достались души предков.
— А нас, почему не взяли?
Старуха посмотрела на меня, как на безумца.
— Так мы скрыты от них, нет их власти над нами!
— С этим надо что-то делать, бороться! Это же люди! Надо всем рассказать! — кричал я, бегая по комнате.
— Давай! В городе больничка для таких умных имеется, я слышала, — усмехнулась Нюра. — Они нас тысячелетия пасут, всё продумали. Всё на их стороне!
В этот момент я вспомнил похожие слова Светланы и ужаснулся глобальности происходящего.
— Но люди должны знать! — простонал я.
— Зачем? Им страшно станет, бегать будут, кричать, убивать друг друга — ещё больше еды для них, а толку мало. Так возьмут они несколько тысяч по всему миру и успокоятся на время. Люди быстро родятся! Огород тоже надо пропалывать, чтоб урожай был богаче!
Меня поразил цинизм её слов.
— А как же ценность каждого человека?— не унимался я.
— Чтобы сохранить большинство, придётся пожертвовать меньшинством, — ответила она.
— А я здесь зачем? — задал я сакраментальный вопрос.
— Спроси ту, что научила тебя прятаться.
Я пожал плечами.
— Рассвет! Поешь и иди! Что рассказать, придумаешь.
***
После многочасовой беседы с местным участковым, я, наконец, вернулся в город и незамедлительно воспользовался бронью на самолёт. Всё время полёта и дорога до дома прошли, как в тумане. Помню только, что позвонил Светлане и попросил, как можно скорее приехать. А потом горячечное забытье и неделя на больничном. Егорыч каждый день осведомлялся о моём здоровье, намекая на долгожданную статью. Я ссылался на сильную головную боль и температуру. Светлана пришла на следующий день и заходила каждый вечер. Она внимательно выслушивала мои рассказы и молчала, поджав губы. Потом я понял — она ждала, когда я полностью восстановлюсь от перенесённого воздействия мира паразитов. И выпавший из памяти день с бабой Нюрой я тоже вспомнил!
Старая шаманка хорошо знала, когда они придут за людьми. Многие годы она изучала миры «теней», подслушивала и подглядывала за ними, скрываясь с помощью древних практик. Моя защита её заинтересовала, и она решила испытать меня в «полевых условиях». Весь тот день мы провели в их мире. Они чуяли чужака, но не могли приблизиться, опасаясь наполнявшей меня силы. Если бы не тренировки Светланы, не вернуться бы мне оттуда живым. Вообще не вернулся! Как все из деревни…
— И что это значит? — спросил я Светлану.
— Это значит, что оружие против них мы уже имеем. Вот только оно индивидуально…— она грустно улыбнулась.
— Людей надо этому учить! — воодушевлённо воскликнул я.
— Надо! — согласилась она. — Но пака бабка Нюра права, чтобы перебороть систему, потребуется много времени и сил. Они не отпустят нас так просто.
— Я должен об этом написать!
— Напиши, но так, чтобы тебя не упрятали в психушку. Правду людям ещё рано знать. Они под властью паразитов.
Я согласно кивнул, осознавая правоту её слов.
Статью я написал и назвал её «Ровно в полночь». Коктейль из досужливых вымыслов об инопланетянах, приправленный мистикой, пошёл на «ура». Моя карьера поползла в гору. Мне выделили эфирное время на телевидение, и теперь я ведущий собственной программы о неведомом. Но это всё не то! Я всё ещё вынашиваю мысль, как победить паразитов, научить людей с ними бороться и ищу единомышленников.
Конец.

Подписаться
Уведомить о
18 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии
pisetz

Это какой-то научно-популярный отчет о потустороннем, как оттуда всякие ужастики протягиваются. Признаю, что я в страшилках не очень разбираюсь. Отмечу только, что очень уж длинный отчет получился – сократить бы его вполовину. Для сюжета длинный очень, и нравоучений многовато.

0
Windfury

Спихивание ответственности за свои поступки на паразитов – это тоже паразит. Ведьмы вам плохую защиту посоветовали 😀

Рассказ понравился, потом побольше напишу.

1
Windfury

Рассказ как-бы состоит из двух частей, они связаны между собой, но все же воспринимаются отдельно. Одна часть философическая – смысловая, основная, другая часть – действие на потребу публике, иллюстрация к основной. Логика автора понятна и абсолютно правильна, ведь философия без действия не рассказ, а действие без смысловой нагрузки это пустая трата времени. Однако, получилось, что по объёму пустая часть больше смысловой, но это еще не беда, беда в том, что автор сам не всерьез воспринимает свою иллюстрацию и как бы относится к ней с легким пренебрежением и оно не мудрено, ведь она типическая. Нужно как-то учится совмещать философию и иллюстрацию более тонким образом, м.б. поиграть с композицией, м.б. иллюстрацию сократить, а м.б. и наоборот, сделать из этого повесть, перестроив иллюстрацию на более серьезный лад, так что бы философия читалась между строк или еще как-то.
В общем, совершенству нет предела, а вас есть то, что можно совершенствовать. Стиль и способ изложения мыслей у вас отличный, и в голове тоже не пусто.

2
Александр Михеев

Сильный, хороший рассказ. Дорогой автор! Если вы сможете сократить его на треть – он станет сильнее в три раза. Просто попробуйте.
Онучи – это портянки. На них надевают обувь и только потом выходят на улицу.
Браконьер либо охотится не в сезон, либо пользуется запрещёнными орудиями лова, либо не имеет разрешения на охоту. Как лесник (который сам проверял капканы), увидев людей, с первого взгляда понял, что перед ним именно браконьеры?
Я почему докапываюсь… Если вы взяли невероятный и интересный сюжет – не позволяйте таким ошибкам рушить его достоверность))) Спасибо! Прочитал с большим интересом.

2
const

Первое, что подумалось после прочтения этого рассказа, это то, что он очень пересекается философской составляющей с “Трансферингом реальности ” Зеланда. Я всякую эзотерику не понимаю от слова вообще, но к свое время через силу все-таки прочла ту книгу, чтоб, если что, поддержать разговор. Больше всего бесит, когда от тебя пытаются достичь то, чего ты вообще не понимаешь, а впечатление, что думают, что ты плохо стараешься, и на вопрос “Как мне это сделать?” отвечают – “сделай это хорошо”. Мне не нужна эмоциональная или качественная характеристика на первоначальном этапе понимания – мне нужна простая количественная инструкция – затянуть кран/перебинтовать/подставить экспериментально полученные данные в формулу. Вот и от этого рассказа, название “серебро”, а откуда взялось это серебро и как этим серебром герой управлял – ни фига не понятно. Ну типа существуют люди, видящие паразитов, как психолог Светлана и та деревенская бабка.

Светлана осуществила “загрузку серебра” в героя, ок, черепашки-ниньзя вышли из радиоактивных отходов, спайдермена укусило насекомое, кого-то из супергероев вдарило молнией, над кем-то провели медицинский эксперимент, к таким фантдопущениям мы уже привыкшие, ничего не имею против. А вот мысль о сущностях-паразитах, кормящимися эмоциями хозяина – весьма неплоха. И даже хочется ее домыслить, типа, что за много веков не только паразиты приспособились к нам, но и мы к ним. И человек нуждается в оттоке негативной энергии с зашкаливающих эмоций. Паразиты, стабилизирующие эмоциональное состояние, становятся симбионтами, как когда-то давно молочнокислые бактерии перестроили под себя кишки хозяев, и без них уже куда хуже, чем с ними. “Паразитов привлекает наш свет, но отпугивает наполняющее нас серебро. Они злятся оттого, что еда уплывает из-под носа, и заставляют своих носителей воздействовать на нас, уже на физическом плане. Пока тебе действительно важно мнение окружающих, у них есть шанс покормиться за твой счёт.” Есть, конечно, крылатая фраза про психологическую зрелость, что это состояние понимания, что много вещей в мире не нуждаются ни в твоем мнении ни в комментариях. Но многие вещи – это все. Человек и остается человеком, пока ему важно чье-то мнение. Даже если это мнение всколыхнет эмоции, маманегорюй. А без этого что – плавать светящимся самодовольным серебряным шаром? В общем, пришла мне мысль, что в этом рассказе Светлана – скорее отрицательный герой. Людей инопланетяне забрали к себе вместе с вещами и эмоциональными привязанностями. А остались те, кого уже и людьми-то сложно назвать, – существа выше эмоций, закукливающиеся в своей серебряной энергии, ведь для какой-то цели она копится, что же произойдет, когда количество перейдет в качество. Полночь как время разделения на людей и каких-то новых существ, отринувших связи и мнения о себе, но, возможно, культивирующих что-то не доступное для людей. Единомышленников герой ищет. А зачем они ему? Он же … в серебре? Или, как учила Светлана, маскируется, притворяясь человеком? 

0
Владимир Козырев

Рассказ прочитал с интересом, построен правильно, а главный герой — проработан, причем верно.
“Кто бы мог подумать, что, только опустившись на самое дно, человеку дано познать истину. Истину, ведущую к безумию или свободе? Свободе видящего…” — дальше осталось добавить кого-то из FarCry 5 (не недостаток).

А вот к недостаткам я бы отнес явное отсутствие значительного количества драфтов (переписываний). Достаточно текста, который можно легко и без ущерба убрать.

1
LeonidM

Есть некоторое ощущение, что автор хочет втянуть читателя в теорию заговора. Написано интересно, но насладиться этим не получается. Автор как бы призывает осознать свою жизнь, и стать лучше, но дает рецепт, которым вряд ли удастся воспользоваться. Идея, что все твои недостатки можно представить в виде паразита и избавиться от них супероружием под руководством наставника, кажется настолько же привлекательной, насколько и нереалистичной.

0
Airat333

Оу, кажется автор большой поклонник Кастанеды, либо Зеланда, судя из темы рассказа.
Написано просто великолепно, если не считать нескольких опечаток. Автор прекрасно владеет словом и умеет создать атмосферу, в которую погружаешься с головой. НО…
Конфликт на мой взгляд слишком уж слабенький… Нет, никакого накала страстей, и рассказ не держит в напряжении. Есть некая тайна, но как по мне так этого мало.

1
Ульяна

Здравствуйте, автор. У вас есть многое, гораздо больше, чем у большинства – талант, слог, ум, желание и возможности постигать тонкие миры, ну всё! Почему не могу поставить десятку? Ну невозможно доооооолго, ну прям выматывает, прям как работу работала, когда читала. Особенно первую половину.
Что надо сделать? Сократить вдвое, втрое, и читать будет гораздо приятнее и легче. В общем, у меня всё.
Ну и… честно говоря, мир алкоголика меня вообще не завораживает. Может, он не алкоголик. Может у него депрессия была или фобия какая?

0
Мира Кузнецова

Я не спешила. Рассказ прочла три дня назад. Он вызвал противоречивые чувства. Попробую изложить. Во-первых, при первом прочтении появилось ощущение, что по ходу чтения меняется стиль изложения. Не берите в голову, Автор, может быть мне просто мерещится. Да? Нет?
Во-вторых, обряд изгнания лярв из энергетического поля описан вполне по сути. Для тех кто не понял , лярвы – энергетические сущности, которые провоцируют отрицательные эмоции и питаются ими. Мне интересно сами додумались или кто подсказал, как это делается…
В-третьих, подсократить бы. Много отвлекающего от сути.

Удачи, Автор, и вдохновения.

1
morena

Мне, как психологу, интересно было почитать про работу “коллеги”, хотя по ходу рассказа выяснилось, что речь идет не совсем о психологической помощи. Что же, необычно и занятно, я бы даже сказала, затейливая такая смесь мистики и соцреализма. Идея паразитов то тут, то здесь витает в литературе, но тут они своеобразные, и им много времени посвященно. Я бы сделала еще харатеры героев чуть более выпуклыми – и получилось бы еще больше эмоций. А вообще складывается цельная картина, настроение – это самое важное

0
usashka

Спасибо за рассказ и необычный поворот сюжета, было интересно читать.

0
Indium

Ох, нравятся мне такие рассказы. Мистика, духовные практики, сущности из параллельного мира. Напомнило “Острие кунты. Путь русского мистика”. Или “Хакеры сновидений”. У “Пикника” еще есть такая песня, где в припеве поется “серебрааа”. Ее тоже вспомнил.
Не совсем понял, почему к столпам общества, построенного паразитами, отнесена совесть. По мне так совесть это благо, а не порок. Ну да ладно. В целом выделю этот рассказ, как один из лучших на конкурсе.

0
Кирин59

Отзыв на рассказ №11 «Серебро»

История алкоголика Виктора, чье пристрастие к крепким напиткам привело его сперва в кресло психолога Светланы (в чьей компетенции, учитывая примененные к Виктору методы лечения, я сильно сомневаюсь), а затем в небольшую деревушку на Урале аккурат перед локальной аннигиляцией всех селян. И это путешествие изменило не только самого Виктора, но и пространство вокруг него.

Повидав немало странных типажей, я не стану говорить что-либо о реалистичности приведенных автором героев. Виктор и Светлана, взаимодействию которых посвящена первая половина рассказа, благодаря сюрреалистическому сюжету и излишней экспрессии сперва казались немного карикатурными. Во второй же половине повествование поубавило сюрреализма (без ущерба для экспрессии) и наполнилось сразу пятком новых персонажей, на фоне которых вышедший на первый план Виктор уже не казался столь странным.

Чего не сказать о самой истории. Хотя нет, «странная» не тот эпитет, которым следовало бы характеризовать «Серебро». Скорее вновь сюрреалистическая, с ее-то снами, видениями, образами и открытым финалом на слове «конец». Но чтобы избавить отзыв от предвзятой объективной оценки я не стану описывать свое отношение к некоторым сюжетным ходам или структуре всего повествования. Скажу лишь, что лично для меня это было непростое чтение.

Сама история довольно противоречива (не в сюжетном плане, а в том, как ее воспримет тот или иной читатель), так ее еще и утяжеляет недоработанный (читать, как небрежный) текст.

Множество ошибок и еще больше повторений тут и там разбросаны по всем одиннадцати страницам. Найдется и излишняя экспрессия (117 восклицательных знаков на весь рассказ, даже бубнят и шепчут в нем с восклицаниями), и нехватка запятых, и лишние запятые, и числительные, и банальные опечатки, и грамматические ошибки («из досужливых вымыслов»), и неправильное оформление речи. Атрибуция диалогов практически вся в наречиях; множество ненужных уточнений, поскольку повествуется от первого лица, и повторений; неразделенные по смыслу и порой слишком громоздкие абзацы; неуместные многоточия и прочее.

Если отвлечься от всего этого и попытаться взглянуть на историю непредвзято, то окажется, что в основе лежит довольно интересная идея. Однако она натуральным образом похоронена под безграмотным текстом.

Дорогой Автор, мой Вам дружеский совет: не скупитесь уделять больше времени «чистоте» своих текстов. Встречают ведь, как известно, по одежке.

0
Эмиль Коста

Сюжет: журналист-алкоголик прозревает под влиянием психолога и шаманки. Истина, которая ему открывается, слишком ужасна и невероятна, однако вместо психбольницы герой оказывается на телевидении. Фантастика? Скорее суровая реальность. 
Требований к жанру на этом конкурсе не было, и разобраться, что же из себя представляет этот рассказ, оказалось непростым делом. Из-за неадекватности героя реальность происходящего долгое время вызывает сомнения. Пренебрежение Светланы лечебной этикой (гипноз без согласия клиента), ее странные практики и рассуждения только добавляют масла в огонь. 
В первой половине рассказа я видел социальную драму и ожидал, что все закончится отъездом в тайгу на строительство родового поместья. Потом решил, что герой сошел с ума, а рассказ — скорее триллер. Но внезапно Светлана оказалась права, а весь мир кругом — нет. Пожалуй, ближе всего этот рассказ к социальной фантастике.
Часть о духовном становлении героя мне кажется затянутой, да и командировка, в которой хоть что-то происходит, не слишком интересна. Очень много говорильни. Это самый длинный рассказ в финале, и здесь действительно есть, что сократить.
Язык и стиль: хорошие задатки, но плохая вычитка. Много опечаток и ошибок. В первом же предложении лишняя запятая, во второй строке синтаксическая ошибка (“переросшие” вместо “переросших”). 

1
Диана Тим Тарис

Рассказ № 11 Серебро

Глобальная мировая проблема, решённая на уровне отдельно взятого индивидуума. Научись дышать, обернись в серебро, и будет тебе счастье. А остальные? Остальные не в счет: “Огород надо пропалывать, чтобы урожай был богаче”.

Что в рассказе привлекает?

Собственно, правильно всё изложено. Про паразитов, в смысле. Конечно, они виноваты в наших бедах, нашем безволии, в наших пороках. Конечно, не мы же сами. Кто-то извне или изнутри, иначе никак.

“Человескую мораль придумали паразиты”. И тут они. Мы-то сами даже мораль придумать не можем, куда нам, с нашими… недоразвитыми мозгами или эмоциями.

Правильно всё, правильно.

Обидно только. Вот честно-честно, так грустно вдруг стало. Неужели, всё так и есть? “Неееее… Это кто-то там с паразитами, а я-то уж точно из серебра”, – наверное, должен подумать каждый читатель рассказа.

А самое интересное в рассказе – его финальное слово: “Конец”.

Вот прямо так и обозначено прямым текстом: “Конец”.

Всего, всему, всем или только данной истории?

0
Елена Таволга

Сразу отмечу: рассказ не понравился. Объясню почему. По мере чтения у меня формировалось все более стойкое недоверие к автору и его герою. Неубедительным показалось обоснование причин вполне бытового и приземленного алкоголизма. То ли личинки-паразиты, плавающие в геометрических человеческих душах, его вызывают, то ли инопланетяне, собирающие людей и их останки в темную простыню и переносящие завязанный узел в пустое место для пополнения инопланетной кормовой базы. Автор, надо как-то определиться. У меня, если честно, из-за подобных несостыковок, усугубленных коктейлем из духовенства, колдунов, государственной власти и вибрирующего Т(т)ворца, сложилось впечатление, что у данного опуса два автора. На это же прозрачно намекает и оформление диалога, в первой части с многочисленными ошибками, во второй – без оных. Но общее количество грамматических, речевых, орфографических и пунктуационных ошибок зашкаливает. Не акцентировать на этом внимания невозможно, ибо герой, от чьего лица ведется повествование, заявлен журналистом с красным дипломом.)))
Текст рыхлый, плохо отредактированный. Зачем понадобилось подробное описание дороги главного героя к месту командировки, непонятно. В диалогах первой части присутствуют явные логические сбои.
— А теперь расскажите о своей проблеме, — неожиданно попросила она. (Но выше было сказано, что психолога Светлану для помощи сыну-алконавту наняла мать, и герой в курсе этого) «Проблеме?! Да их сотни! О чём она? А, кажется, понял!» — промелькнуло в голове. (Туповатый какой-то герой, однако.)
— Вы о том, что я выпиваю? — вызывающе ответил я. (Наконец-то дошло!)
— Да, моя проблема — алкоголизм!
— Честно признайтесь себе в этом!— твёрдо потребовала она. (Предыдущая реплика не считается признанием?)
Я помолчал с минуты и выдавил:
— Я — алкоголик!
— Вы, Виктор, молодец! — радостно воскликнула она. — Первый шаг сделан, вы признали существование проблемы! (До Светланы тоже как-то туго доходит, видимо, туповата, как и герой. Два сапога — пара.)))
Или вот:
— …То, что научило тебя топить горе в бутылке и повышать самооценку, плавая в нечистотах. Это — паразит! (Разве «повышать», а не наоборот? «От всей этой мути тоска взяла, и стыд вернулся, сослуживцы «понимающие» подобрались, и покатилась жизнь под горку. Мать молчала и плакала. Я пил, страдал от стыда и чувства вины, и снова пил». Как-то это не очень походит на повышение самооценки, имхо.)
Еще образчик:
…У меня возникло сразу два вопроса, которые я и поспешил задать.
— Что значит «действительно важно» и если таковое мнение становиться неважным, не означает ли это моральную деградацию?
— …Что же касается твоего второго вопроса, то он вытекает их первого — провспоминай, и важность других отпадёт сама собой. (Второй вопрос был про моральную деградацию, а не про «важность». Я считала.)))
Ну и про идею.
— Человеческую мораль придумали паразиты,— она резко подняла руку – жгут, предупреждая мои возражения. — Чувство вины, совесть, гуманизм — всё это искусно расставленные ловушки на жирную и мягкотелую дичь. … Вина, грех и совесть — столпы общества, сотворённого паразитами. (Круто: совесть придумали паразиты. Ага. Вот только слово «дичь» хочется переадресовать.)
Усвоив подобное, с позволения сказать, мировоззрение, бизграмадный журналист отправляется на поиски единомышленников. Звучит зловеще. Нидайбох найдет. Куды бечь тогда?
P.S. В цитатах сохранена авторская грамматика.

0
Шорты-35Шорты-35
Шорты-35
Крас-3Крас-3
Крас-3
БоК-6БоК-6
БоК-6
логотип
Рекомендуем

Как заработать на сайте?

Рекомендуем

Частые вопросы

18
0
Напишите комментарийx
Прокрутить вверх