Конкурсы

Отряд вышел за иерусалимские стены. Писарь Леви приуныл: «Самая жара! Мухи, пыль… Из-за каждой монетки впрягаюсь… До чего деньги нужны! Подумать, ведь три дочки! Вырасти, да ещё приданым обеспечь…» Взглянул на сотника: «Здоровый мужик! И у начальства на виду. Чем не зять? Подумаешь, гой! Может, посчастливится?» Кашлянул, привлекая внимание: – Командир… э-э-э… Что, собственно, произошло? Надолго мы? Я почему интересуюсь – заказали купчую, и… Раздражённый сотник буркнул: – Не болтай! […]

Уже целую неделю он просыпался по утрам не от чувства голода. Симпатичный толстяк лежал поверх одеяла и прислушивался к себе. Есть не хотелось! И даже воспоминание о сгущёнке не вызывало ни одной эмоции. «Что со мной? Неужели лучший друг подложил-таки свинью и подмешивал БАДы для похудения? Нет, не верю!» Страдалец слез с кровати и отправился в ванную. В зеркале — осунувшаяся морда с грустными глазами. «Веганы, случайно, не заразные? —

По небу ползут тёмные тучи. Уныло моросит ноябрьский дождь, а по земле стелется холодный туман. На окраине леса стоит деревня. Несколько десятков хат смотрят чёрными пустыми окнами. Но крайний дом ещё жив. Покосившийся забор подпёрт свежими кольями. Калитка в месте отвалившейся завесы перевязана тряпкой. Из растрескавшейся трубы идёт дым. Неожиданно на пригорке появляется автомобиль. Подъезжает к дому. На крыльцо выходит старушка, расплывается в улыбке и спешит навстречу. Она забыла, что

– Мы должны стать отправной точкой для иного бытия! – Чего? – Я говорю – раздевайся. – Совсем? – О боже… – Мне стыдно без трусов. – Стыдно будет, если ты не войдешь в Историю. – Я и не собирался… Ну хорошо, хорошо! Уже снимаю. – Ой, йо! Наступил мне на ногу… – Давай свет включим? – Нет. – Тогда хотя бы в моей каюте. Или в твоей. – Нет.

«Пельмени «Добросердечные» – по карте всего двести девяносто девять». Артем хмуро покосился на «всего», вздохнул и продолжил вращать ручку старой мясорубки. Мясные червячки ползли в облупившийся эмалированный тазик. Пока следователи на экране ловили очередного маньяка, он докрутил остатки мяса. Потом принялся за лук. Лепил под «Три аккорда». Варил – под вечерние новости. «В Партизанском районе сегодня пропала съемочная группа «Вестей». Поисковые группы нашли на берегу следы крови и борьбы. На

«Весь день идёт дождь. Серое небо, серые лужи. Даже имя у меня – Серёга. Так все и зовут – Серый. Только следы от отцовского ремня красные. А у соседа Витьки имя победное. Он самый лучший мой друг. Никакой дождь его жизнь яркую не испортит». Пожилой мужчина отложил потрёпанный дневник и закрыл влажные от слёз глаза. Пятьдесят лет прошло. Воспоминания хлынули неудержимым потоком, сдавили горло. Вот они бегут. Витька, конечно, впереди,

Сегодня воскресенье — красота! А родители ещё спят. Последние дни они много спят. «Спуны», — подумал Коля и захихикал в кулачок. Ничего, Коля и «сам с усам», как батя говорит. И яйцо пожарил, и тарелку помыл. В окно глянул, загрустил — опять никого. Ни Маши, ни Пети, ни Вити. Давно их не видать. Только ветер играет качелями. Да вороны, облепившие липу, ругаются: «Кар! Кар!» Дома всё равно сидеть неохота. Оделся

Фаина Матвеевна – старая, добрая бывшая учительница младших классов давно привыкла к одиночеству. Нет, раз в год, в День Учителя, её поздравлял коллектив школы, в которой она проработала сорок пять лет. Но на этом внимание со стороны окружающих заканчивалось. Она мало общалась с соседями, единственный сын жил в столице своей жизнью, а брат умер пять лет назад. Единственным, кто скрашивал её существование, был кот Мазай – рыжий, пушистый, толстый и

– Как долго мы здесь находимся? – После той плодотворной встречи в воскресенье прошло двести восемьдесят дней. – Мне это надоело. – Что тебе не нравится? Тепло, сытно, никаких забот. – Но тесно и темно. А ведь где-то есть бескрайние миры, наполненные светом и красками! – Ты веришь в эти сказки? – У меня предчувствие, что вот-вот всё изменится, и начнётся другая жизнь, насыщенная приключениями. – Оставь эти глупые мечты.

Аделина Максимовна померла в субботу. А перед этим, в пятницу вечером меланхолия внутри Аделины Максимовны разрослась до масштабов унылой коричневой вселенной да так, что санитар скорой вынужден был писать объяснительную в ответ на жалобу пациентки. В четверг Аделина Максимовна рассорилась с соседями и пнула ногой подъездного кота. В середине недели она подсидела свою коллегу и получила повышение по службе. При встрече с сестрой во вторник высказала всё, что думает о