Рассказ №13 Полёт “Сингулярности”

Весь небольшой экипаж первого межзвёздного корабля “Сингулярность” собрался по команде на мостике. Две пары глаз терпеливо смотрели на капитана-астрогатора. Но его взгляд не отрывался от навигационной панели, на которой проигрывалась модель только что проложенного курса. В воздухе повисло ощущение тревоги.
– Команда в сборе, капитан, – доложил инженер, нарушив затянувшееся молчание.
– Спасибо, Игорь, – Александр Иванович посмотрел, наконец, на команду.
Астрогатор разменял седьмой десяток, но не выглядел на свой возраст. Он не любил современные технологии продления жизни, однако высокая должность обязывала к ним прибегать. Поэтому внешне Александр Иванович Ветров выглядел чуть за тридцать. Только вот сейчас мужчина смотрел на экипаж “Сингулярности” глазами старика. В них явно плескались если не боль и отчаянье, то страх и безнадёжность.
Молодые, но опытные специалисты застыли в ожидании вестей. Анастасия, штатный врач и психолог, побледнела. А Игорь по-прежнему стоял по стойке смирно.
– Что случилось, Александр Иванович? – голос инженера стал твёрже, будто ожидая удара.
– Разумеется, вы знаете о теории Тёмного леса, – начал астрогатор. – О том, что во вселенной существует множество цивилизаций, которые из страха быть обнаруженными и уничтоженными другими цивилизациями готовы сами и без разбора уничтожать любые обнаруженные миры.
Капитан облизнул губы и тяжело вздохнул.
– Пять часов назад наши микрозонды в поясе Койпера обнаружили у границ Солнечной системы крупный статичный объект, порядка сотни километров в поперечнике. Десять минут спустя он исчез в глубоком космосе на скорости в половину световой. Но перед этим от этого объекта отделился другой, совсем крошечный, около метра в длину и полуметра в диаметре. Похожий на…
– Пулю? – прошептала Анастасия и прижала ладони к губам, словно этот жест мог вернуть обратно произнесённое слово.
Астрогатор посмотрел на девушку с укоризной, но не стал отвечать на вопрос и заканчивать фразу.
– Зонды вычислили, что маленький объект движется по стабильной траектории в сторону Солнца, и его скорость постепенно растёт. Согласно прогнозам, он на скорости света пронзит Солнце через восемь часов.
Команда молчала. Анастасия по-прежнему прижимала ладони ко рту.
– Какие последствия? – проговорил Игорь с каменным лицом.
– Физики на Земле сообщили, что это вызовет взрыв звезды, – ответил капитан. – При попадании на такой скорости, эта… “Пуля” пронзит Солнце насквозь, и её ядро выплеснется наружу, разом высвободив всё сжатое там вещество. В результате этого взрыва сгорит всё в радиусе от трёхсот до пятисот миллионов километров.
Александр Иванович смолк, глядя на команду. С постепенным осознанием неизбежного ужас на их лицах медленно отступал, оставалась лишь пустота. Они мужественно приняли первую половину ужасных новостей. Астрогатор бы гордился своей командой, но время ещё не наступило.
– Мы сейчас на полпути к Марсу, – продолжил капитан. – Я остановил корабль и вызвал всех вас десять минут назад, когда пришёл доклад командования. Штаб разработал план, как не дать человечеству погибнуть вместе с Солнечной системой. Но я считаю, что принять решение о его реализации мы должны все вместе.
Мужчина вновь обвёл экипаж тяжёлым взглядом.
– В данный момент на Земле идёт эвакуация. Но за оставшееся время завершить её полностью нет никаких шансов. Нет ни времени, ни ресурсов. Космические станции и города сконцентрированы между Землёй и Марсом. Они также прилагают все усилия, чтобы удалиться от Солнца. Но времени на спасение не хватит никому. Если мы не поможем.
– Но как? – проговорила Анастасия.
– Наш корабль – единственный в Солнечной системе, обладающий варп-двигателем, – догадался Игорь. Это была его работа. – Но мы как раз летели его испытывать.
– Верно, – кивнул астрогатор. – “Сингулярность” обладает необходимым потенциалом. Поэтому нам предложено провести испытания не за поясом Койпера, как планировалось ранее, а на Земле. Если точнее, то проникнуть как можно глубже под поверхность планеты и совершить переход на световую скорость оттуда. Это сдвинет орбиту, и гравитация Земли изменит траекторию “Пули” – она пролетит мимо Солнца.
– Но почему не сбить ракетами, – спросила врач.
– Потому что спектральный анализ показал, что “Пуля” несмотря на малый размер обладает довольно внушительной массой. Физики уверены, что ракетные удары не смогут изменить её траекторию. Для этого нужен объект с гравитацией.
– А почему именно Земля?
Настя едва сдерживала слёзы.
– Потому что на траектории “Пули” в ближайшее время не будет других планет, – ответил астрогатор, не скрывая горечи.
– А что помешает Им запустить новую? – вклинился Игорь.
– Ничего, – просто ответил капитан. – Но у людей будет время спастись, пока Они перезаряжают пистолет.
– А как же мы? – Анастасия непонимающе смотрела на командира. – Прыжок внутри планеты может нас всех убить.
Александр Иванович кивнул.
– Вероятность этого очень велика. Но тогда у миллионов людей будет шанс выжить. К тому же есть вероятность, что сжимание пространства при помощи варп-двигателя и нам даст шанс уцелеть.
– Этого никто не знает, – инженер покачала головой. – Мы едва начали его испытания.
– Поэтому я хочу, чтобы это решение мы приняли все вместе. Как команда. Осознавая риски и шансы на успех. Для нас самих и для человечества.
На мостике вновь повисло молчание. Воздух едва не шевелился от тяжёлых размышлений. Первым через минуту заговорил инженер.
– Я согласен рискнуть, – сказал Игорь, сделав шаг к капитану. – Мои жена и дети на Марсе, и я хочу, чтобы они выжили. Любой ценой.
Капитан одобрительно кивнул:
– Я тоже “за”. Пусть у людей будет шанс.
Вдвоём они посмотрели на девушку.
– У меня никого нет, – сказала Анастасия. – Я всю жизнь посвятила медицине. Психологии. Людям.
– А как же я? – Игорь шагнул ближе. – У тебя всегда был я.
Врач помотала головой, по щекам катились слёзы.
– Но всё умрёт, – пролепетала она, едва подавляя рыдания.
Игорь сел рядом и нежно взял её лицо ладонями, повернул к себе.
– Не всё, Настя, – сказал он ласково. – Колонии выживут, если мы дадим им время. Они спасутся и продолжат жить. И возродят жизнь. Кому как не тебе знать, что для выживания достаточно времени и даже самого крохотного шанса.
Инженер крепко сжал девушку в объятьях и зашептал что-то на ухо. Слёзы на её лице высохли через пару минут, она повернулась к капитану и кивнула.
– Спасибо вам, – обычно стальной голос астрогатора чуть надломился. – Спасибо, что решили рискнуть вместе со мной и попытаться спасти остальных. Я рад и горд служить с вами и знать вас.
Он одарил экипаж почтительным поклоном.
– Но как мы это сделаем, капитан? – обратился Игорь. – Едва ли “Сингулярность” способна пробиться под поверхность.
– Марианская впадина, – сказала Настя, не раздумывая. – Глубина одиннадцать километров. Полагаю, при том давлении не будет принципиальной разницы в какой среде стартовать, в воде или грунте.
– Верно, – капитан не скрывал восхищения.
– А корабль его выдержит? – снова поинтересовался инженер.
– Давление превышает обычное атмосферное всего в тысячу семьдесят два раза, – ответила Настя. Поймав на себе изумлённый взгляд Игоря добавила: – Что? Жизнь в Марианской впадине была темой моей курсовой, когда я пыталась учиться на биолога.
– Тогда да, – кивнул Игорь. – Корабль сконструирован для путешествий на световых скоростях. Работа варп-двигателя не подразумевает перегрузок, но каркас достаточно крепкий, чтобы выдержать давление и в пять тысяч атмосфер.
– Экипаж, – обратился астрогатор, парой движений активируя заложенную ранее программу полёта, – я уже проложил курс к Земле. Стартуем через пятнадцать минут на максимальной скорости атомных двигателей. К этому времени займите место в гелевых капсулах. Мы выйдем из них уже во время погружения в Марианскую впадину. Понимаю, что времени мало, чтобы оставить близким или друзьям достойное ситуации сообщение, но в Тихом океане времени будет ещё меньше. Просто скажите, что считаете нужным.
Александр Иванович отдал честь экипажу, а экипаж отдал честь капитану. Мостик опустел не прошло и минуты.
*
Бортовой компьютер “Сингулярности” включил атомные двигатели спустя пятнадцать минут и устремился к Земле почти на одной сотой процента от скорости света. Торможение включилось, когда корабль преодолел орбиту Луны.
“Пуля” должна была пролететь с западной стороны планеты через двадцать пять минут и тридцать секунд.
К тому времени Японию, которая располагала наибольшим количеством космолётов в этой части света, покинуло около пяти процентов населения. Индонезия и Папуа-Новая Гвинея отправили в космос меньше одной тысячной от всего населения. Китай – меньше одной десятитысячной.
Население Земли за те несколько часов после известий о “Пуле” поддалось панике. О плане полёта “Сингулярности” общественности не сообщили, поскольку логично посчитали, что эта новость не сильно бы изменила ситуацию на обречённой планете. В окружающем города хаосе почти никто не заметил, как среди ясного неба в атмосферу вошёл огненный шар и упал посреди Тихого океана.
Едва приводнившись,“Сингулярность” начала погружение, вспенивая и без того бурлящий океан. Команда корабля покинула гелевые капсулы в тот момент, когда волна от их приводнения стала видна невооружённым взглядом с берегов Индонезии. Двенадцать минут спустя вода выплеснулась на сушу, сметая всё на своём пути.
“Сингулярность” пересекла глубину в девять километров с уже разогретым варп-двигателем. Тогда же пришло сообщение о том, что “Пуля” пересекла орбиту Урана на скорости равной сорока процентам от световой – до уничтожения Солнца оставалось секунд двадцать. Корабль перешёл на скорость света через пять секунд.
Те немногие, что наблюдали за планетой со станций и спешно улетающих кораблей увидели, как огромный участок Земли диаметром в пятнадцать тысяч километров в одно мгновение вылетел в космос, словно пробка из бутылки. Будто “Пуля” влетела в планету с обратной стороны, образовав на месте Тихого океана “выходное отверстие”.
Но этот взрыв лишь сдвинул планету в сторону. Спустя десять секунд “Пуля” ударила в Землю, рассеяв в космос огромный участок от Европы до Гренландии и сменив свою траекторию. Она пролетела в нескольких десятках километров над поверхностью Солнца, взметнув со звезды протуберанец, который был виден невооружённым взглядом с Марса. В его пламени Меркурий превратился в обугленную головешку.
Человечество получило свой шанс на спасение.
*
На борту “Сингулярности” было тихо. С момента перехода на световую скорость прошло несколько секунд, минута, затем ещё одна. Тонко пискнул коммуникатор внутренней связи, нарушив тишину голосом Игоря:
– Я уже умер?
– Тогда почему я слышу тебя, – ответила Анастасия.
– Чёрт, кажется, я обделался, – пробормотал инженер, забыв отключиться.
– Отставить, – скомандовал астрогатор. – Доложить ситуацию.
– Простите, капитан, – сказал Игорь. – Варп-двигатель работает на полную мощность, движемся со скоростью… ста целых и двух сотых процента от скорости света. Системы корабля работают в штатном режиме. Датчики не регистрируют повреждений, только обледенение возле сопел атомных двигателей.
– Состояние экипажа?
– Все в порядке, – ответила Анастасия. – Только повышенный пульс у всех троих. Система меднаблюдения не выявила аномалий или отклонений.
– Отлично, – выдохнул капитан. – Идём по проложенному курсу. Связи с Солнечной системой нет. Попробуем поймать какие-нибудь отголоски, когда остановимся.
– Кстати, куда мы летим, – спросил Игорь.
– Курс проложен к Проксима Центавра, ближайшей к Солнечной системе звезде.
– Но, капитан, до Альфа Центавра больше четырёх световых лет.
– Я знаю, Игорь. Но выбора у нас особо не было, ни тогда ни сейчас. У нас осталась только надежда на лучшее.
Несколько секунд коммуникаторы “Сингулярности” молчали. А затем капитан объявил:
– На время полёта до точки назначения приказываю экипажу лечь в гибернацию. Нам нет смысла сидеть и ждать всю дорогу. Настя, подготовь капсулы. На случай непредвиденных ситуаций активируй протокол экстренного пробуждения.
*
“Сингулярность” отключила варп-двигатель в системе Проксима Центавра через тысячу пятьсот сорок пять дней после старта. Корабль дрейфовал в космическом пространстве безжизненным куском металла. Работала лишь система гибернации, запрограммированная пробудить экипаж через тысячу пятьсот пятьдесят дней.
Через сутки в системе появился другой корабль, куда более крупный. Он подхватил спящее судно раскрытым шлюзом, походя на большую рыбу, которая глотала маленькую.
Вскоре корпус “Сингулярности” осторожно вскрыли, гибернационные капсулы извлекли.
*
Александр Иванович медленно приходил в себя. Сознание вернулось, но контроль над телом отсутствовал, даже холода не чувствовалось.
Мужчина на пару миллиметров приоткрыл глаз, но яркий свет заставил опустить веко обратно. Попытался приподнять руку, но она не шевельнулась. Не получилось даже поморщиться.
– Извините, пожалуйста, – раздался рядом женский голос. – Я полагала, что вы очнётесь чуть позже.
Сквозь веки Александр Иванович уловил, как яркость света значительно снизилась. Попытался пошевелиться, но опять безрезультатно. Хотя уголок губ всё же слегка дрогнул.
– Не волнуйтесь, скоро функции организма восстановятся, и вы полностью придёте в себя. Это последствия выхода из старых систем гибернации. Но физически вы в полном порядке – методы продления жизни были эффективны уже в ваше время. Ой, я же должна первым делом сообщить о вашем пробуждении капитану. Извините, я оставлю вас ненадолго. Приходите пока в себя. Для нас честь принимать вас.
Женщина вышла, погрузив проснувшегося в полную тишину.
В ушах ещё звучал незнакомый голос, когда начало покалывать кожу на кончиках пальцев. Чувствительность возвращалась. А с ней мучительная усталость.
Восстановившись полностью, Александр Иванович обнаружил себя в просторной белой комнате. Не иначе, как в лазарете, если судить по единственной койке, встроенной в стену, и тонкому, но тёплому халату на теле.
Когда мужчина с кряхтением сел, из стены рядом выдвинулась полка с бутылкой воды.
– Спасибо, – пробормотал проснувшийся и принялся жадно пить. Полка с пустой бутылкой вскоре исчезла в стене, и по другую сторону лазарета открылась дверь.
В комнату вошёл мужчина. Астрогатор даже не попытался определить его возраст, потому что в свои уже семьдесят четыре он сам выглядел лишь немногим старше.
Незнакомец был одет в форму серого цвета без каких-либо отличительных знаков. Высокий, худой, с короткими волосами. Руки держал по швам. Лицо узкое, моложавое, и по нему никак не удавалось определить национальность.
– Здравствуйте, Александр Иванович, – гость почтительно поклонился. – Это честь приветствовать вас на борту моего корабля. Позвольте представиться: Лин Вэй, капитан “Новой надежды”.
– Что с моей командой? – первым делом осведомился астрогатор.
– Они в порядке. Сейчас проходят процедуру пробуждения, как и вы.
– Хорошо.
Капитан немного расслабился.
– И где я?
– Вы на борту “Новой надежды”, – терпеливо повторил Лин Вэй, – новейшего межзвёздного корабля пятого поколения. Пару часов назад мы подобрали “Сингулярность” у Проксимы Центавра. Повезло, кстати – ваше судно остановилось в зоне притяжения звезды. Если бы не мы, то она притянула бы корабль к себе еще до вашего пробуждения.
– Спасибо, – отозвался Александр Иванович. – Но как вы сами тут оказались? И что вообще произошло?
Лин Вэй подошёл к капитану “Сингулярности” и сел на появившийся из пола стул. Для его собеседника лазарет “предложил” новую бутылку с водой. В этот раз астрогатор пил медленнее, внимательно слушая капитана “Новой надежды”.
– Прежде всего, обязан сообщить, что с момента вашего вылета из Солнечной системы прошло больше четырёх с половиной веков. Только не спрашивайте у меня подробностей. Это что-то связанное с теорией относительности: при переходе на скорость света время для людей на таком корабле почти останавливается, а для остальных нет. Если хотите, наш физик вам позже всё разъяснит.
– Не нужно, – покачал головой Александр Иванович. – Продолжайте.
– После прыжка “Сингулярности” Земля сместилась и изменила траекторию инопланетного снаряда. Солнце уцелело. Но из-за смены орбиты Земля через неделю притянулась к Солнцу. Выжившие люди бросили все силы, чтобы переместиться подальше от звезды. В основном к спутникам Юпитера – за ним при необходимости можно было укрыться. А затем и к Урану. Но повторной атаки из космоса так и не последовало. Вы спасли всё человечество.
Астрогатор молчал. Лин Вэй продолжил.
– Успех вашего первого полёта вывел на передовую науки исследование варп-двигателей. Но следующие два века их боялись использовать. Сами понимаете. Разумеется, из-за страха новой атаки тоже. Первые практические испытания решились проводить за поясом Койпера ещё через сто лет. И именно в ходе этих испытаний была разработана технология Кротовых нор. Если вкратце, то варп-двигатель сжимал и расширял пространство, а его улучшенная версия создавала в пространстве разрывы, через которые получилось перемещаться практически без эффекта относительности времени.
Капитан “Новой надежды” сделал паузу, разглядывая Александра Ивановича, семидесятилетнего мужчину в теле тридцатилетнего, который существовал больше пяти веков.
– Всё время, которое человечество развивалось после гибели Земли, вас и вашу команду чтили как героев, – добавил Лин Вэй. – И чтят до сих пор. Опасность Тёмного леса никуда не делась, но благодаря шансу, который нам подарила отвага экипажа “Сингулярности”, человечество выжило. И готово бороться за жизнь.
Он улыбнулся, но астрогатор этого не видел – старался не смотреть на собеседника, потому что глаза его застилали слёзы.
– Вы полетите с нами домой, капитан? – Лин Вэй встал и коснулся плеча собеседника.
Александр Иванович утёр щёки и поднял голову.
– Сначала я должен поговорить со своей командой.

Послесловие
Автор осознаёт свою научную “недалёкость” и потому приносит извинения за допущенные в рассказе ошибки в описании процессов, явлений, событий или теорий, так или иначе касающихся физики, космологии и других наук.