Рассказ №8 Цепная реакция

Когда ты счастлив, легко поддаться искушению и вбить себе в голову, что счастье на самом деле существует. Но счастье капризно и не терпит потребительского отношения. Оно всегда должно оставаться чем-то недостижимым, чем-то невозможным в повседневной жизни. В него категорически нельзя верить! Ведь как только ты поверишь, счастье растворится в обыденности и уйдёт навсегда. Если у счастья есть запах, то это – аромат прибитой дождём пыли. Особенный, легко узнаваемый, но неумолимо скоротечный.
Пять лет Чейн был счастлив. Пять долгих лет всё складывалось так, будто судьба решила разом извиниться за все предшествовавшие беды и печали, за все промахи и неудачи, за всех чёрных кошек, перебежавших дорогу и за все упавшие маслом вниз бутерброды. Успех следовал за везением, счастливое стечение обстоятельств сменялось лёгкой победой. Дошло до того, что Чейн поверил, что всё складывается именно таким, наиболее удачным образом, потому что он это заслужил. Потому, что он — особенный. Да и не чудо это вовсе, не удача, а закономерная, положенная награда. Вот волшебная сказка и закончилась. У счастья оказался горький привкус пороха и горелой плоти…

Удивительно не соответствующие моменту мысли проносились в голове Чейна, пока он мчался за штурвалом аэроплана к зависшему над океаном раненому дирижаблю, серо-голубому красавцу.

Закатное солнце позволяло в мельчайших деталях рассмотреть преследователей: дюжину белоснежных сигар цеппелинов Этихада, идущих на перехват, широким полукругом, охватывая дымящий и потерявший ход «Три уловки». Но на то он и «Три уловки», чтобы таить в рукаве сюрприз на самый крайний случай — аэроплан, единственный шанс уйти от такой погони.
* * *
За пять минут до.
Пока Гаяна сдерживала атаку внезапно высадившегося на «Три уловки» десанта, Чейн добрался до аэроплана, замаскированного на корме, забросил в кабину проклятый похищенный ящик, запустил двигатель… когда внезапным мощным взрывом аэроплан сорвало с креплений и буквально выстрелило им в открытое небо.
* * *
Гаяна кое-как утёрла залитые кровью глаза. Всё-таки её задело. В ушах бил большой барабан, любое движение отзывалось фонтаном боли во всём теле. Боевики Гильдии казались бессмертными и нечеловечески быстрыми. Пришлось рискнуть и взорвать атакующих. Взрывом срезало половину рубки, выбросив десант в океан. Лишь одна чёрная фигура изломанной куклой валялась неподалёку.

«Главное добраться до арсенала цеппеля, к хранилищу боеприпасов. Там активировать взрыватель и убираться. Два щелчка. Семь минут. Успею. Люк совсем рядом. Парашют надет. Сам раскроется. Доползти. Там спасение. Там Чейн. Он подберёт. Чейн… Милый Чейн.»

Они уже пять лет были вместе. Бизнес-партнёры, друзья, любовники. Гаяну до сих пор удивляло, что он полюбил её — высокую, крупную, с мощной фигурой. Но ей – профессиональному боевику, никуда без накачанных мышц.
Это дело должно было стать “совсем-совсем” последним и ведь, казалось, всё прошло гладко. Ночью, после успешной операции Чейн гладил её коротко стриженые волосы, целовал и называл «мой медвежонок». А утром… Утром всё пошло прахом. Они обнаружили преследователей.

Весь день продолжалась гонка, а вечером, вдобавок к невероятным двенадцати цеппелям погони, как снег на голову свалились десантники. Элитные боевики. Гаяна о таких раньше лишь слышала. И то, было не до конца понятно, где в рассказах правда, а где вымысел. Всё оказалось правдой.

«Что же, что же мы на самом деле у них украли?»

Вот и арсенал.
Внезапно чёрная изломанная фигура позади Гаяны дёрнулась. Боевик резким движением сел, оглядел неестественно вывернутые взрывом ноги, потянулся и с хрустом вставил коленные суставы на место. Ни единого лишнего движения, ни стона, ни вскрика. Затем встал и медленно двинулся к Гаяне. Его левый глаз непрерывно моргал. Нечеловечески быстро.

«Ну, значит не судьба». Отстранённо, словно о ком-то другом мелькнула мысль. Два щелчка — семь минут, четыре щелчка — минута. Один. Два. Три. Четыре. Всё. Гаяна облегчённо откинулась спиной на стену. Барабан бил в ушах, отсчитывая оставшиеся секунды. Или это пульс?…
* * *
Чейн, наконец, выровнял аэроплан и по широкой дуге направил обратно к дирижаблю ожидая, что вот-вот под ним раскроется парашют Гаяны.

Оранжевая вспышка чудовищного взрыва расцвела на месте серо-голубой сигары. Спустя секунду в небе осталась лишь грязная дымная клякса, да падающие в океан пылающие обломки обшивки.

Сказка кончилась.
Терять больше нечего. Чейн развернул аэроплан на запад, к «хмурому поясу», навстречу верной смерти. Лучше погибнуть от лап чудовищ, чем быть растерзанным палачами Этихада.
* * *
Непреодолимый «хмурый пояс» — бесконечная гряда облаков 20-го меридиана и населяющие его мутанты, возникли в результате экологической катастрофы, порождённые “бурой чумой”. Ходили слухи, что за «поясом» ещё есть земли, но океан безотказно выбрасывал обломки цеппелей или судов смельчаков, рискнувших поверить в эти бредни.

Человеческую цивилизацию снесли “зелёные”, создавшие и выпустившие в океан бактерию для поедания пластиковых отходов. Но выброшенный на берег кит показал, как сильно они были не правы. Бактерия мутировала, её споры разносило ветром. Она с удовольствием пожирала пластик, синтетику, полимеры, превращая всё в бурый кисель. Последовали аварии, многочисленные техногенные катастрофы, а самые верные ”союзники” людей: паника, анархия и кишечная палочка довершили разгром. Не прошло и года, как технологическая цивилизация пришла к полному упадку. Вымерли миллиарды.
Выжили сильнейшие.

Снова наступил век паровых машин и “алхимии”, как назвали новую науку о соединениях. Потребовалось опытным путём выяснять, что осталось доступно в условиях сосуществования с выпущенной предками заразой.
Новая эпоха открытий и паровые двигатели вернули к жизни единственно доступный авиатранспорт: дирижабли, цеппелины или просто — цеппели. Только великаны длиной в двести, триста и даже больше метров, могли служить платформой тяжёлым паровым машинам, способной подняться в небо и преодолеть тысячи необитаемых миль. Небольшие аэропланы с двигателем внутреннего сгорания начали появляться совсем недавно, когда алхимики научились синтезировать стабильное горючее, дорогое и очень взрывоопасное.

Возникли новые государства: Воран, Артания, Этихад. Собрав армии, они начали поглядывать на чужие территории. Снова начались войны, а война, как известно, жрёт всё: сталь, оружие, провизию, алхимические субстанции, людей, их надежды и идеалы. Транспортный монополист — Торговая Гильдия, жирела на поставках и выкачивала из воюющих сторон все соки: полезные ископаемые, драгоценные камни, золото.
Снова золото…
* * *
Последний заказ Чейн получил, как привет из прошлого. В прежней жизни, которую он уже постарался забыть и где был скромным артанийским авиатором Челенгаром Винетти, ему поручили доставить сейф с золотом Гильдии в Торговый банк. Народная мудрость гласит: “Успех ждёт за поворотом не тех, кто никогда не сворачивает с пути”. В тот раз золото в банк так и не попало, а вместе с ним исчез авиатор Челенгар и родился авантюрист Чейн. Он купил цеппель «Три уловки», переоборудовал его и занялся контрабандой. Торговая Гильдия не терпит конкурентов, но если не зарываться…

Пролетели пять лет, за которые Чейн провернул сотни незаконных сделок, приобрёл прозвище «везунчик», встретил Гаяну, познакомился с нужными людьми и стал уважаемым бизнесменом. Не жизнь, а сказка!

Но недавно на Чейна вышел анонимный заказчик. Дал понять, что знает его историю и приказал выкрасть с цеппеля Торговой Гильдии «Фалько» небольшой ящик. Ни один человек в здравом уме никогда бы не подписался на такую работу, но заказчик намекнул, что в случае отказа раскроет тайну внезапного обогащения Чейна-Челенгара агентам Гильдии.
Пришлось рискнуть, тем более, что наниматель передал точнейшую информацию об охране на цеппеле и комплект отмычек для всех замков.

Операция прошла идеально. «Фалько»-гигантский карго, ошвартованный в столице Этихада Абенезире, охранялся не слишком тщательно. Никому и в голову не приходило грабить суда Гильдии, особенно в сердце религиозных фанатиков. Информация заказчика оказалась точной и все отмычки подошли идеально. Гаяна управилась с работой за час, даже с учётом подъёма и спуска со стометровой причальной мачты. Луна – единственный свидетель кражи, ещё не ушла за горизонт, а «Три уловки» покинул порт и на полной скорости шёл на юго-запад, унося собственность Гильдии, которой оказался украшенный самоцветами деревянный ларец.
* * *
Теперь ларец стоял в аэроплане под ногами Чейна, как памятник всем загубленным надеждам. Солнце скрылось в «хмуром поясе». Смеркалось. Преследователи не спешили, экономили топливо, понимая, что деваться беглецу некуда, ведь только самоубийца рискнёт соваться в лапы кровожадных обитателей тумана. Они всегда появлялись, будто ниоткуда и уничтожали всех, кто осмеливался пересечь границу их владений.
Чейн напоследок обернулся, чтобы запечатлеть в памяти бушующий океан, ставший могилой Гаяны.
Не снижая скорости аэроплан нырнул в облака.

Резко потемнело, потянуло холодом и сыростью, по колпаку кабины побежали ручейки. Аэроплан затрясло, скорость упала. Со стороны заходящего солнца серое брюхо туч было окрашено нездоровым грязно-жёлтым цветом. На этом фоне ясно выделялись два чёрных крылатых пятна. Похоже, беглеца уже ждали.

Обречённо бросив штурвал, Чейн с мрачным любопытством разглядывал приближающиеся хищные силуэты, когда раздался незнакомый громкий звук.
Вздрогнув от неожиданности Чейн посмотрел под ноги. Гудел украденный у Гильдии ларец. Украшающие его верхнюю крышку самоцветы освещали кабину ровным зелёным светом. Мелькнула запоздалая мысль вышвырнуть ящик вон, но в эту секунду с двух сторон кабины с воем промелькнули гигантские чёрные твари и… скрылись. Атаки не последовало. Сотрясаемый порывами ветра, но невредимый, аэроплан мчался дальше, погружаясь всё глубже и глубже в серую пучину облаков…
* * *
Аэроплан летел над подёрнутой рябью лунной дорожкой. Ящик перестал светиться час назад, после того, как Чейн пересёк бегущую с севера на юг бесконечную цепь огней, на миг осветивших циклопическое сооружение. Его масштабы были столь грандиозны, что Чейн даже не был уверен, что ему не привиделось. Тогда же, час назад, стих ветер и, сквозь поредевшие тучи, показались звёзды.

После позорной растерянности от встречи с неведомым у Чейна, наконец, появилась чёткая цель: то, что он вначале принял за россыпь неизвестных ярких звёзд справа по курсу, оказалось цепью островов, подсвеченных гирляндами огней.

Осматриваясь, Чейн осторожно провёл аэроплан вдоль береговой линии большого острова, вдоль освещённых дорог с диковинными транспортными средствами, мимо множества зданий с разноцветными, сияющими в ночи вывесками. Наконец, он выбрал место для посадки.

Аэроплан скользнул поплавками по воде и ткнулся в каменистый берег.
Через минуту Чейн стоял неподалёку от вывески «Добро пожаловать в порт Понта-Делгада. Азоры», с любопытством разглядывая диковинный ящик из неизвестного материала с меняющимися картинками.

В этот момент Чейна окликнул толстячок с фонарём, в коротких белых штанах и в рубахе с разноцветными нашивками. Человечек что-то спрашивал на непонятном языке, а затем перешёл на ломаный общий:
– Эй ты! Что ты делаешь у банкомата?
Чейн поднял оружие:
– Стоять! Не двигайся!
Незнакомец замер. Внимательно оглядел Чейна. Удивление в его глазах сменилось осознанием и, следом, ужасом. Наконец, он залепетал, глядя прямо в ствол нацеленного в центр его лба револьвера:
– Как ты сюда попал?! Как тебе удалось преодолеть охранный рубеж?! Почему ты не сдох? Ты же привёз нам «бурую чуму!»

Глубоко уверенный в правильности собственного поступка, Чейн надавил на спуск.
И грянул гром.