Рассказ №3 Так будет лучше

– Кейт, ты представляешь, он до сих пор дежурит с Тайлером на маяке. Зачем, объясни мне?
– Ева, не усложняй. Должно же у него быть занятие для души? Мой Лео тоже обожает бродить по заброшенным радиомогильникам. То притащит ионный вертолёт на демонтаж, то играет с приятелями в реконструкцию Последней Битвы. Неделю назад они крышу распылили на атомы. Мужчина – субъект тёмный. Понять и простить, – подруга в окне связи пожала плечами.

Ева нервно поправила причёску – копну взбитых золотисто-зелёных прядей.
– Он не хочет перестраивать внешность. Не хочет путешествий. Не хочет никаких…
– Извращений? – подсказала, улыбаясь, Кейт.
– Ничего. Разговаривает с рыбами, чинит технику на маяке, – поморщилась Ева и изящно изогнулась, разглядывая свои ягодицы – результат скульптурного контурирования после визита к конструктору. – Как тебе? Гладкая, как мордочка младенца.

Ответа она не дождалась. Голограмма нейросвязи вдруг замерцала перед глазами, расплываясь по контуру, а потом взорвалась миллионом обжигающих звезд.
Девушка даже не успела понять, что её больше нет.

– Ева? Эй?
Кейт увидела вместо профиля подруги чёрное глянцевое зеркало, в котором отражалось её собственное встревоженное лицо. Потом глянец заколыхался, поплыл радужными кляксами, дохнул огнём… И втянул в себя человека, как водоворот затягивает упавший с дерева лист.

– Ты никогда не задумывался над смыслом жизни?
Тайлер, копающийся в недрах компрессора, поднял голову и недоумённо уставился на приятеля.
Стюарт лежал на боку, подперев голову рукой, разглядывал море и жевал травинку.
– Я живу для удовольствия, – сказал Тайлер и выдернул из уха нейронную клипсу. – Работа ради удовольствия, женщины ради секса, развлечения ради кайфа. Зачем мне над этим думать? Тебе с утра Ева вынесла мозгочип?
– Она хочет в галактическое путешествие, – неохотно ответил Стюарт и перевернулся на спину. – Ей скучно. Работать не желает… Размножаться тоже. Как она выражается, «не для того её растил Инкубатор и прокачивала Высшая Школа».
– Дура, – хохотнул Тайлер и вернул чип на место, вновь распахнув кожух компрессора. – Вот поэтому я и не женюсь. Устройство компрессора куда интереснее, чем то, что внутри у женщины. А ты лучше сходи включи маяк, пока в нас планер не врезался.
– Сам дурак, – беззлобно ругнулся Стюарт и отправился к лифту.

Да, Ева умела вынести мозг. Секс был виртуальным уже год, совместные мероприятия свелись к минимуму «дни рождения друзей». Тем более что друзей Стюарта супруга на дух не переносила, называя их убогими мясными червями.
Если бы не кармические донаты, которые система дарила женатым, семейная пара Стюартов давно приказала бы долго жить.

Детей выращивали инкубаторы, деньги отменили сто лет назад, технические работы выполняли машины под управлением Сети.
Поэтому врезаться в станцию корабль бы не смог. За безопасностью любого наземного и космического движения последние двести лет наблюдал Единый Центр Управления.
Люди были включены в этот процесс только по их собственному желанию. Ради иллюзии, что всё под контролем. Сеть куда быстрее реагировала на любые поступающие сигналы технического аларма, направляя в «красные» точки подручные средства. Люди в эти подручные средства входили редко.
Тем не менее, большая часть человечества занималась каким-либо созидательным трудом. Просто так, ради удовольствия.

Сканер у входа прошёлся по лицу Стюарта зелёным пунктиром, пискнул, распахнув дверь: «человек-андротип, допуск А».
Воздушный лифт подбросил его на верхнюю палубу маяка, подтолкнул в спину к панорамным панелям.
Стюарт пробежался пальцами по символам для отключения сигнализации, а потом шагнул в обзорную колыбель, чтобы в очередной раз насладиться величественным видом океана.

– Привет, Посейдон.
– Привет, Стю. Как дела? – пророкотал управляющий маяка. – Вчера возле скал крутился твой прирученный кит.
– Это Бонус. Я транслирую ему Баха, – ответил, улыбаясь, Стюарт. – Современная техномузыка его совершенно не впечатляет. Но вот древние… О-о-о!
– Кит-меломан? – восхитился Посейдон. – Что ж, придётся по утрам включать ему транслятор. Лишь бы он потом не потребовал других зрелищ, типа балета или цирка пингвинов. Сам знаешь, нарушать баланс чревато.
– Думаю, ему довольно малого. Это человек существо жадное и прожорливое. А китам хватает воды, еды и…
– Баха?
– Да.
Стюарт пожал плечами и задумался.
– Кстати, Посейдон, забавная штука. Может, ты сможешь ответить. На музыку реагируют только самцы. Самки – никогда.
– Разве?
– Да.
– Различные слуховые возможности? – предположил управляющий. – У самок диапазон восприятия ультразвуковых колебаний более узок. Поэтому для них одинаково монотонен и Бах, и Вадим Корозецкий.
– Возможно, – задумчиво согласился Стюарт. – А может быть, самкам это неинтересно? Я читал, что киты и дельфины могут регулировать частотный диапазон самостоятельно.

Перед глазами техника мигнула улыбка-голограмма, изменившая мгновенно очертания губ на смайлик с поднятым вверх большим пальцем.
– Если хочешь, я поищу информацию в эфире?
– Спасибо, Посейдон, – рассеянно ответил Стюарт. – Я сам. Должны же мы, люди, хоть что-то уметь делать сами. Не так ли?
– Конечно, – согласился управляющий, который был частью огромной распорядительной сети, пребывающей одномоментно везде. Как Бог.

– А как поживает Ева?
Стюарт в очередной раз пожал плечами.
– Я не понимаю, зачем мужчинам вообще нужны женщины, – честно ответил он. – Вот ты, например, универсален и самодостаточен. И не нуждаешься в стимуляторах бытия, не так ли?
– Мы определяем насыщенность бытия другими категориями, – ответил Посейдон. Кажется, в его ответе послышался смешок.
– Когда-то, еще до Падения, существование в паре было оправдано многими факторами: воспитание детей, защита слабого члена семьи, битва за образ жизни. Сейчас все это не актуально. И… Остаётся что, в таком случае?
– Совместные интересы? Телесный или кармический секс? – предположил Посейдон.
– А если их нет?
– Нужно искать альтернативу.
– Лучше я буду учить петь кита.

На подлёте к домашней капсуле Стюарт увидел, что бегхауз соседей накрыт восстановительным куполом, а в верхней точке купола висит дрон-принтер. Странно, что могло у них случиться? Пожары и прочие непредвиденные катаклизмы в век тотального машинного контроля были исключены. Впрочем, соседи Ивановы у Стюартов были ядерные. То жена Петра выбрасывала из окна любимого динозавра мужа, то Диего рвал в лоскуты картины благоверной на бумажных носителях, утверждая, что они сводят его с ума.

Евы дома не оказалось. «Улетела опять к своему криоконструктору», подумал Стюарт. Да и Посейдон с ней.
– Марс, включи сводку местных новостей, – попросил он домового. – Что там происходит в пределах ста километров.
– Открытие нового спортивного клуба космо-яхтинга, выставка голографического искусства, старт туристической эскадры к Омеге Жирафа, соревнования по телепортационному ориентированию…
– Погоди, погоди, – остановил Стюарт доклад домового. – А что за аврал у Ивановых?
– Критическая неисправность энергосистемы, повлёкшая за собой спонтанное возгорание управляющего блока.
– Без жертв?
– Женщина доставлена в медицинский центр, муж на данный момент находится в служебной командировке. Внутренняя обстановка и несущие конструкции восстанавливаются 3D-принтерами, – доложил Марс.
– Ох уж эти Ивановы, – проворчал Стюарт. – А где Ева? Мне кажется, что даже у нас пахнет горелым.

Ему почудилась заминка в ответе домового.
– Вытяжные системы работают в стандартном режиме, содержание в воздухе вредных веществ сведено к минимуму. Ева с подругой уехали в океанариум.
– Куда?! – не поверил своим ушам Стюарт.
– Сегодня в открытом бассе выступает команда разумных дельфинов. Девочки захотели посмотреть.
– Чудны дела твои, Посейдон. Да Еве до звезды любое существо, кроме неё.
Марс деликатно промолчал.
– Включи библиотеку. Пока готовится ужин, послушаем древних.

Ева вернулась в семь вечера. Она впорхнула на кухню, где Стюарт в этот момент готовил себе порцию сливочного мороженого, чмокнула мужа в щеку и уселась на диванчик рядом с кухонной стойкой.
– Они восхитительны!
Стюарт в изумлении выронил пакет взбитых сливок. Как правило, жена залетала на свой этаж через панорамную крышу и не снисходила до личного общения, как минимум, до утра.
– Кто?
– Дельфины. У них человеческий взгляд. Они понимают всё, что им говорят!
– Но ты…
– Может быть, в следующую субботу сходим вместе?
Стюарт разглядывал жену, словно видел её впервые. Ева расхаживала по кухне, встряхивая в шейкере коктейль и попутно заглядывая в шкафчики.
– Но ты же не любишь животных! – воскликнул он.
– Человеку свойственно ошибаться, не так ли? – заметила жена. – Дай мне кусочек мороженого. После плавания хочется жрать, как после марафона.

Чудеса продолжались. Жена соблюдала строгую диету, и порция мороженого для неё была страшнее суицида для истинно верующего.
После мороженого случился секс. Телесный, спонтанный, взрывной.
– Что это было? – спросил Стюарт у потолка.
Никто не ответил. Ева спала, свернувшись клубком в постели, которую они не делили вот уже пять лет.

К утру купол с дома Ивановых был снят. Соседка приветственно помахала Стюарту, садящемуся в планер. Это произошло впервые с момента их заселения.

Спустя три месяца

– Мат.
– Ух, блин. Ты победил! Как ты умудрился?!
Тайлер удивлённо уставился на посмеивающегося приятеля. Криошахматы не были сильной стороной Стюарта.
– Ты чего такой загадочный? Улыбаешься, как древний идол с айкона.
– Оказывается, мозг работает гораздо эффективнее в условиях покоя и гармонии, – Стюарт смахнул фигуры с доски взмахом ладони. – Поеду сегодня домой пораньше, Ева жаркое грозилась приготовить. Посейдон, включи резервное питание верхнего блока. Мне кажется, в основном скапливается конденсат.
– Бусде, шеф, – пророкотал тот.

– Тебе не кажется, что твоя жена изменилась, Стью? – спросил Тайлер, поигрывая пультом от погодного дрона.
– Может быть, – неохотно ответил Стюарт. – Последний год она посещала не только конструкторов тела, но и психолога. Вдруг, да сработало?
– Ну-ну, – усмехнулся Тайлер. – Я это спрашиваю не с целью тебя обидеть… Просто моя девчонка… Ты помнишь Айсу? Стала странной.
– Почему?
– Она словно пытается соответствовать моим запросам. Будто постоянно прислушивается ко мне. Понимаешь? А мне это не нужно. Совсем. Мне нравилась та Айсу.
Стюарт неохотно кивнул. Его самого некоторое время удивляли перемены в поведении жены. Но потом он привык. К хорошему привыкаешь быстро.
– Ладно. Лети к своей Еве. Привет ей.

«Слетаю за соусом и вернусь. Не скучай. Твоя жена».
Стюарт прочитал полотно записки над входом в дом, вздохнул и выключил её.
Прошёлся по первому этажу, разглядывая идеальный порядок. Да, сейчас чистоту в доме Ева поддерживала неукоснительно.

– Марс, прогноз погоды, – попросил он домового.
– Плюс двадцать, ветер южный, ночью осадки, – отрапортовал домуправ.
– Ты можешь мне ответить на прямой вопрос? Вы не умеете лгать.
– Конечно.
– Это по-прежнему моя жена?
– Не понял вопрос.
– Ева – человек?
– Да.
– Почему она изменилась? Образ мыслей, привычки? Она же не робот, которому можно изменить прошивку.
– Фактически, прошивка есть у любого существа. Вы, люди, запрограммированы на определенные действия в определённой ситуации. И вас точно так же можно изменить.
– Отформатировать? Заменить фрагментарно? Разобрать и собрать, как модель планера в виртуальном конструкторе?
– Как ни странно – да. На все вопросы.
– И чья команда может запустить этот процесс? Как она звучит? Удлините ноги жене, увеличьте грудь и уровень интеллекта?
– На этот вопрос я не могу ответить. На него можете ответить только вы, люди. Сеть отвечает на ваши запросы. Всего лишь.

Стюарт взял в руки свадебное ретрофото, стоящее на кухонной полке: улыбающаяся Ева с букетом в руках, счастливый жених.
За пять лет раздельных постелей он забыл, что когда-то на левом плече у Евы была родинка.